Почти год я провел в санчасти.
Здоровье поправилось, и меня признали годным к строевой службе.
Прощай, старший лейтенант Бакуров. Прощайте, больные. Прощайте, мои сослуживцы-санитары. Собрав вещи, я на попутной машине поехал на свою родную батарею. Ребята встретили радостно. Они только что вернулись с зимних стрельбищ на Ладожском озере. Я попал на батарею в то время, когда там усиленно занимались отработкой хрононорм. Разведчикам давалось три секунды, чтобы поймать цель в командирскую трубу. Две секунды отводилось огневикам для установки трубки на снаряде. На головке зенитного снаряда есть вращающийся ободок с цифрами, регулирующими установку взрывателя трубки. Дает командир команду: трубка 40 или, например, 80, и боец орудийного расчета, «трубочный», поворотом специального ключа быстро ставит ободок на нужное деление. От этого зависит, когда взорвется снаряд у цели.
Замешкался трубочный — цель уйдет, снаряд разорвется впустую. А один снаряд, как любил говорить лейтенант Ларин,-это одна пара хромовых сапог.
Лучшим трубочным у нас на батарее, да и, наверное, в дивизионе считался Иван Клопов, застенчивый парень из деревни. В жизни он спокойный, медлительный. Но когда стоял возле орудия, то становился совершенно другим: устанавливал трубку феноменально быстро. Им гордилась вся батарея.
Любил Ларин во время занятий подойти к орудию, где стоял Клопов, и неожиданно скомандовать:
— Клопов, трубка сорок!
— Есть! — кричал через мгновение Клопов, каким-то чудом успевший накинуть ключ на ободок снаряда и установить «трубку сорок».
Ларин проверял и, усмехаясь, говорил:
— Да, этот в бою не упозорит.
К нам прислали нового помощника командира полка, где он до этого служил, неизвестно. Он сразу начал проверять батареи. Приехал и на нашу. Важный, в щегольской шинели нараспашку, окруженный свитой (наш командир полка полковник Привалов всегда держался скромнее), майор тут же объявил учебную тревогу и сам по секундомеру засекал время.
— Как выполняют хрононорму трубочные?-деловито спросил майор у Ларина.
— Проверьте,- предложил тот и повел его к орудию, где стоял Клопов.
Майор подошел с секундомером к Клопову, стоящему со снарядом, зажатым между ног, и с ключом в руке.
— Так, - сказал он, многозначительно посмотрев на Клопова, и, щелкнув секундомером, скомандовал:- Ставь трубку!
Клопов дернул было ключом и замер в недоумении.
— Медленно, медленно, так не пойдет, - осуждающе сказал новый помощник командира полка.
Ларин стоял растерянный: не мог же он при всех сказать майору, что, прежде чем ставить трубку, надо дать команду, какую именно трубку ставить.
Неловкую, внезапно возникшую паузу прервал сам Клопов:
— Прошу прощения, товарищ майор, рука сорвалась. Теперь можно проверять.
— Ставь трубку! — крикнул майор.
— Есть! — гаркнул тут же Клопов.
— Молодец! — сказал проверяющий, глядя на секундомер, и снова: — Ставь трубку!
— Есть!
— Ставь трубку!
— Есть!
И так раз десять подряд. И каждый раз Клопов поворачивал наобум ключом ободок снаряда, кричал: «Есть!»
Пораженный скоростью трубочного, майор, пряча секундомер, приказал:
— Объявить ему благодарность!
Артиллерийскую науку майор, видимо, знал понаслышке. И то ли поэтому, а может быть, по другой причине, но через три дня его из нашего полка отозвали. А мы Клопову долго еще после этого кричали при встрече:
— Ставь трубку!
Вспоминаю и другой случай. Стояла страшная жара. Ходили по военному городку все разморенные. В это время с инспекцией приехал из округа полковник. Проверяющий ходил по городку и всех разносил в пух и прах. Рядом с ним — начальник штаба.
А тут — ЧП. Неизвестно откуда появился пьяный писарь (потом выяснилось, что он только что вернулся со свадьбы сестры). Стоит писарь посреди городка и разглагольствует.
Что делать? Друзья «проявили находчивость»; взяли писаря за руки, за ноги и со словами: "Лежи тихо, а то погибнешь«- спрятали его под грузовик, стоявший на площадке.
Подходит полковник к грузовику и видит: ноги чьи-то из-под машины горчат.
— Как фамилия бойца? — спрашивает полковник у начальника штаба. Тот назвал первую попавшуюся.
— Молодец. Единственный человек делом занят. Объявить ему благодарность,- сказал полковник и уехал из городка.
Рассказывали, что на другой день обнаглевший писарь потребовал объявления благодарности перед строем. Начальник штаба дал ему трое суток ареста.
Продолжение следует...
