ТАЙНА СЕДОГО ВЕЛИКАНА
Путешествие по Байкалу можно совершить, не выходя из живописного здания в поселке Лиственичное, где разместился единственный в мире Научно-исследовательский лимнологический институт Сибирского отделения Академии наук СССР.
Институт очень молод. Он создан в феврале этого года. Тем не менее его сотрудники имеют на своем счету 1700 научных работ, 500 из них опубликовано. Такое солидное наследие перешло к институту от лимнологической станции, которая возникла на берегах Байкала более тридцати лет назад.
Берег Байкала
Основателем станции был крупный ученый байкаловед Глеб Юрьевич Верещагин. Влюбленный в красоту озера, он посвятил свою жизнь таинственному великану и даже в последний день жизни дописывал книгу, на обложке которой было одно слово — «Байкал».
Сейчас лишь Александра Яковлевна Базикалова помнит первые шаги станции. Она — кандидат биологических наук, работает здесь тридцать один год. Всего же в институте двести человек. Это научные сотрудники, лаборанты, шоферы, матросы, подсобные работники. В институте есть автомашины для работы на льду, пять катеров морского типа, а недавно получен вездеход-амфибия. Сейчас здесь ждут с нетерпением логгер — средний морской рыболовный траулер, переоборудованный для научных целей. Скоро этот помощник ученых уйдет в первое плавание по Байкалу. Это будет подлинный филиал института — с несколькими лабораториями и подводным телевизором, который позволит увидеть тайную жизнь глубин озера.
Член-корреспондент Академии наук СССР Николай Александрович Флоренсов руководит двумя лабораториями, изучающими морфологию дна и донных отложений, а также палеолимнологию. Он и его помощники подробно расскажут вам биографию Байкала. Не случайно Байкал называют «стариком» — ему 20 миллионов лет. Изучая рельеф дна, исследователи как бы заглянули в его историческое и доисторическое прошлое. Они составили батиметрическую карту озера, чуть ли не на метры расписав рельеф дна.
Каково же практическое значение работ Н. А. Флоренсова и его товарищей? Как только будет решена проблема связи ископаемых остатков с определенными геологическими горизонтами, перед геологами откроются новые горизонты. Они получат ключи к подземным кладовым.
Одна из самых интересных в институте — лаборатория гидробиологии, ихтиологии и микробиологии. Руководит ею старший научный сотрудник Маргарита Юльевна Бекман.
Тысяча сто различных представителей фауны и около семисот видов растений обитают в Байкале. Три четверти живых организмов веками «прописаны» только в Байкале и больше нигде в мире.
Семья обитателей озера огромна, а диапазон ее простирается от одноклеточной инфузории до стокилограммовой нерпы. Любопытно, что нерпа нагуливает свой внушительный вес благодаря тому, что подыскала себе весьма лакомое блюдо — рыбу голомянку, треть веса которой составляет — жир. Голомянка водится только в Байкале. Она предпочитает глубины в триста-четыреста метров. Лишь ночами выходит посмотреть на «белый свет». Большую часть своего существования она находится под давлением в десятки атмосфер.
Интересно, что за «обеденным столом» голомянка регулярно встречается с представителем королевской династии байкальских рыб — знаменитым омулем. У них одна пища — рачок эпишура. Поглощая его, омуль становится плавучим «консервным заводом»: заметив «облачко» эпишуры, он вдыхает его в себя, фильтрует, задерживает на жаберных тычинках и, наконец, выплевывает в воду комочек съедобной массы. Только после этого «деликатес» можно считать готовым.
О кормовой базе омуля, самой промысловой рыбы Байкала, заботятся прежде всего химики. Кандидат химических наук Константин Константинович Вотинцев, возглавляющий лабораторию гидрохимии, рассказывает, что огромный интерес представляют биогенные вещества, способствующие росту растений. Растениями же питается эпишура.
Одно из основных биогенных веществ — кремний. Казалось бы, Байкал богат им безмерно: ежегодно многочисленные притоки «высыпают» в чашу озера двести тысяч тонн кремния, а Ангара — «нерадивая» дочь Байкала— уносит из него только 50 тысяч тонн. Однако в литре байкальской воды содержится лишь 1,5 миллиграмма кремния, а в обычных озерах — 5–10 миллиграммов. Секрет прост: «кокетливые» водоросли диатомеи, обитающие в Байкале, «шьют» себе из частичек кремния нарядные прочные одежды. Умирая, они уносят на дно свои прочные кремниевые панцири.
Лабораторией гидрологии и гидрофизики руководит кандидат технических наук Владимир Михайлович Сокольников.
Недавно сотрудники лаборатории получили необычный заказ: проверить, грозят ли Ангарской гидростанции донные льды Ангары. Бывает, что льды, вмерзая зимой от берегов ко дну реки, весной отрываются от него, выдирают камни и породу и всплывают. Подчас груз, поднятый со дна, оказывается непомерным, и тогда ледяной «состав» движется где-то около дна. Таких подводных льдин и боялись ангарские гидростроители: они могли бы поломать турбины. Исследования показали, что опасения были напрасны.
В лабораториях климатологии и геоботаники, которыми руководят Н. П. Ладейщиков и директор института Г. И. Галазий, я неожиданно узнал, что Байкал смягчающе действует на климат всей области: летом он градусов на десять сбивает жару, а зимой на столько же — морозы.
Я покидал Листвянку с мыслями о нелегком, но красивом труде лимнологов. Мне стали близки влюбленные в свое дело люди, избравшие Листвянку постоянным местом жительства.
пос. ЛИСТВЕНИЧНОЕ, озеро Байкал. 13 ноября
1962
Репортаж с места события
Это была необычная стройка. В Краснодаре за десять дней вырос четырехэтажный 24-квартирный дом из объемных элементов. Доказывал право на существование новый строительный метод, разработанный московскими инженерами и архитекторами. Я приехал на строительную площадку 23 апреля и со следующего дня в каждом номере «Известий» вел «хронометраж» строительства.
