С утра позвонил Михаил Соломонович Гусман.
Владимир Владимирович, дорогой, прошу простить, но сегодня встреча не состоится. Я еду на похороны Ярослава Кирилловича Голованова.
Там мы и встретились.
Константин Барыкин, Вячеслав Недошивин, Инна Руденко, Андрей Муратов, Костя Щербаков, Виталий Игнатенко, Нина Сергеевна Королева (дочь Сергея Павловича Королева), Юрий Данилин, Владимир Сунгоркин, Александр Гамов, Андрей Дятлов, Павел Гутионтов, Татьяна Илларионова, Юрий Рост, Юрий Щекочихин, Всеволод Богданов, Игорь Кваша, Евгений Евтушенко, Юрий Сенкевич, Юлий и Михаил Гусманы И еще много других, известных и неизвестных журналистов, актеров, учителей, писателей, ученых собрались в ритуальном зале Центральной клинической больницы на гражданскую панихиду, чтобы проститься с Ярославом Кирилловичем Головановым.
Потом все поехали в Центральный дом журналиста. Поминки. Я побыл там минут пятнадцать.
Тяжело. Грустно. Ни о чем не хотелось говорить. Некоторых коллег я не видел пять-шесть лет. Все постарели. Похороны все чаще и чаще становятся поводом для встреч.
Отправился на фирму.
Два с половиной часа подписывал диски. Старался, чтобы надписи не повторялись. Некоторые мои коллеги удивляются: зачем тратить на это время? Ведь диск все равно купят с персональной ли он надписью, с автографом или без. Нет, мне важно, чтобы надпись была. Я хочу продемонстрировать свое доброе отношение к каждому ученику вот вам персональная надпись, я не поленился и потратил на это время. Автограф сближает. Разве не так?
Около 11 вечера вернулся домой. Мы говорили с Софьей Владимировной Костюк и Михаилом Юрьевичем Горшковым о том, как быстрее перевести нашу программу в юникод. Стоит или не стоит делать серьезную защиту?
Мне все об этом пишут: ваша программа не защищена. Все правильно. Защита практически отсутствует. Взломать ее легко. Но ведь можно взломать любую программу.
Я вспомнил, что всегда удивлялся, приходя к Симону Львовичу Соловейчику: у него дверь никогда не закрывалась на замок.
Понимаешь, говорил он мне, так удобнее. Звонок в дверь, а я кричу: открыто! Пусть входят. Я думаю, что хороших людей больше, чем плохих. И ко мне вряд ли придут скверные люди. А если уж они захотят прийти, то вскроют любой замок. Разве не так?
Кстати говоря, двери бывали часто открыты и в квартире академика Андрея Дмитриевича Сахарова.
Но не исключаю, что в девятой версии мы все-таки защиту сделаем. Попробуем.
Стоят автомобили на улицах. Открыть их не сложно. И открывают. Но ведь стоят. Порой даже автомобили стоимостью 100 и более тысяч долларов. Неужели надо жить так, чтобы вечно думать, что кто-то вскроет твою машину, залезет к тебе в карман, ворвется в твою квартиру? И всюду замки, замки
Да, некоторые люди так и живут: железные двери, видео-наблюдение, охранники в подъезде и на лестничной клетке. Я знаю одного банкира около его квартиры круглосуточный пост охранников. Бравые ребята, сильные и крепкие, с оружием, стерегут покой банкира. А когда он передвигается по городу, две машины сопровождения: одна спереди, другая сзади. Жуткая жизнь у банкира. Я не хотел бы так жить.
Я хотел бы жить иначе верить другим, поддерживать других и знать, что и тебя поддержат.
Наша программа стоит всего пять долларов. Килограмм сыра, две розы, одна поездка на такси не на самое далекое расстояние в городе. И по программе можно действительно научиться, и многие научились.
Рассчитываю на совестливых людей. Верю, что найду среди пользователей Интернета жителей Москвы и других городов -людей, понимающих, что лучше оплатить свое обучение, чем искать кряк, взламывать программу
Любопытно, что больше всего претензий к нам поступает именно от тех, кто не оплачивал программу. У меня есть десятки писем от раздраженных солистов. Они не стесняются сообщать, что программу сломали, теперь занимаются, но им не нравится, что задерживается окошко, которое выскакивает на ошибку, не нравятся многочисленные отступления автора, их раздражает стиль курса, они не просят, а требуют переделать программу так, как им хочется. Я делаю вид, что не понимаю подтекста письма, отвечаю всем вежливо. Пожалуй, подчеркнуто вежливо. И к этому призываю своих коллег.
Сейчас поздно. Прогуляюсь с Кристофом и лягу спать.
Какая тяжелая суббота. Может быть, завтра удастся отдохнуть?
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Сегодня, когда ставил машину около магазина «Зенит» в Сокольниках, ко мне подошел пьяный охранник стоянки.
Ты, жиденыш, знаешь, что здесь платить надо? Если не заплатишь, вали отсюда. Я институт физкультуры закончил.
Я понял, что говорить с этим человеком бесполезно. Хотелось, конечно, вызвать милицию, призвать пьянчужку к порядку. Но ведь потрачу сорок минут А будет ли результат?
Вы не поверите, но когда я вернулся к машине, этот пьянчужка, охранник, окончивший, если не врет, Институт физкультуры, подошел ко мне с извинениями (у меня на заднем стекле висит стикер «СОЛО на клавиатуре»)
Ты того, прости меня. Выпил я маленько. Моя сестра по «СОЛО на клавиатуре» учится. Я знаю. Не надо тебе платить.
«Мало знать, надо и применять. Мало хотеть, надо и делать». ГЕТЕ
