Продолжает репортажи и интервью из колонии для прижизненно осужденных «Мордовская зона», где до сих пор сидят самые страшные серийные убийцы, о которых помнят разве что наши бабушки и дедушки. Обозреватель «МК» пообщалась в маньяком-педофилом, орудовавшим в СССР Игорем Иртышовым, и его современным последователем Юрием Тиуновым.
«Дяденька милиционер, я домой хочу»
— Тетенька, у меня болят ручки, — женским голосом говорит арестант, закатывает глаза и протягивает опухшие руки. — Полечите меня. И папе моему передайте, чтобы взял трусики постирать. Скажите ему, чтобы забрал меня поскорее отсюда. Тетенька доктор, дяденька милиционер, я домой хочу.
Этот странный осужденный — маньяк Игорь Иртышов, который с 1993 года держал в страхе Краснодарский край и даже весь СССР. Иртышов работал посудомойщиком в кафе и занимался гомосексуальной проституцией. А еще он насиловал и убивал маленьких мальчиков. Одному вырвал девять метров кишечника...
— Когда его задержали, он был признан вменяемым, но время идет, все меняется, — говорит начальник «мордовской зоны». — Сейчас порой не поймешь даже, что он говорит. Вот одно письмо Ельцину написал, а другое — Деду Морозу. Почитайте! Из набора слов понятно только: «Я хочу витаминки». Но распорядок колонии он не нарушает, в основном просто сидит, уставившись в одну точку. Сокамерник Голубев заботится о нем, взял такую ношу на себя... А вообще для таких, как Иртышов, нужны отдельные учреждения. Они и сами мучаются, и других осужденных мучают.
Игоря Иртышова задержали в 1994 году, а Юрия Тиунова (на его счету изнасилования детей и убийство 7-летнего мальчика) — в 2017-м. Между этими маньяками, кажется, целая временная пропасть. Но тюремщики-старожилы видят в Тиунове будущего Иртышова (то есть представляют, что станет с тем по прошествии многих лет). Говорят, уж больно у них похожие истории, и Тиунов ведет себя точь-в-точь как когда-то Иртышов. Сейчас молодой маньяк и выглядит неплохо, и говорит логично. Почему бы его не послушать?
— Я только в прошлом мае приехал в эту колонию, — начинает свой рассказ Тиунов. — Первое впечатление довольно хорошее. Ожидал совершенно другого. В пермском СИЗО, где ждал этапа, нарассказывали всякое про «мордовскую зону».
— Например?
— Сказали, здесь выбивают передние зубы, чтобы не прокусил себе вену и не покончил с собой.
— Не выбили?
— Не-е. Вот смотрите, все целы. Я в первый день понял, что жить тут можно, и жить с улыбкой на лице.
— А с улыбкой почему? Не потому ли, что у вас на воле, как пишут СМИ, ребенок родился?
— Дочке уже год исполнился. Я от отцовства не отказываюсь, но просил ее мать мне в колонию даже не писать. Пусть она будет свободна, найдет спутника жизни и ребенку хорошего отца. Зачем я буду ей портить судьбу? Я сам как-нибудь. Работаю в колонии. Шью варежки. Сегодня вот 248 пар сделал (обшиваю их).
— Виновным себя считаете?
— Считаю. Раскаиваюсь. Когда меня арестовали, я сотрудничал со следствием, и потому меня очень быстро осудили.
Зачем я все это совершил? Сам не могу себе это объяснить. Я над собой сейчас работаю, пытаюсь разобрать прошлую жизнь, чтобы ответы найти.
— То есть думаете, что истоки в детстве?
— В детстве все хорошо было. Родители не били. Учился только на «тройки». Выучился на электрика, работал диспетчером в супермаркете. В общем, не знаю я, почему я все это совершал. Алкоголь, может, и еще что-то...
— Первое преступление вы совершили в 2011 году. Если бы тогда правоохранители вас сразу поймали, то смогли бы остановить, и не было бы больше жертв...
— Я не стал бы никого осуждать. Надо было самому вовремя остановиться, а не ждать, пока меня кто-то остановит.
— А что нужно было для этого? Лечиться?
— Не знаю.
— Рады, что вас все-таки поймали?
— Как можно радоваться, если ты в тюрьме «смертников»? Не рад, а благодарен за то, что дали возможность задуматься. Я увидел слезы родителей и потерпевших, посмотрел на себя со стороны. Если меня когда-нибудь отпустят, то я уже никому вреда не принесу. Я сейчас Библию читаю.
— Не писали отсюда письма с извинениями потерпевшим? Например, той девочке, которую вы в Оренбурге в багажник машины положили? Она ведь вряд ли бы жива осталась, если бы не успела подать сигнал.
— Я бы ее не стал убивать сто процентов. Нет отсюда возможности выяснить, как судьба этой девочки сложилась. На суде ее не было, была только ее мама. Я думаю, ей не надо от меня ничего — ни извинений, ни слез. А извиняюсь перед всеми.
Когда я только стала с ними работать, с педофилами, мне было очень страшно, — признается психолог колонии Ольга. — Долго отходила после общения с ними... Я сама мама. Но я быстро поняла, что все педофилы имеют психические расстройства. Просто так перейти грань и издеваться над ребенком, который не может дать отпора, нормальный человек не может. Алкоголизация родителей, насилие в детстве со стороны сверстников или взрослых часто становятся причиной сдвига. Поломанный ген? Наследственность? Не думаю. Здесь есть только один осужденный, у которого мать страдала психическим заболеванием.
Ева Меркачева
