Актер Александр Устюгов нынче нарасхват — в новом телесезоне на Первом канале начнется показ сериала «Лучше, чем люди» с его участием (картина — о мегаполисе недалекого будущего, в котором роботы стали обыденным явлением). Сейчас артист занят в съемках нескольких крупных многосерийных проектов, релиз которых назначен на 2019 год. О новых ролях и отношении к профессии Александр Устюгов рассказал в интервью «Известиям».
— Сколько же проектов у вас сейчас в работе?
— Четыре: «Агент национальной безопасности», «Охота на певицу», «Декабристы» и «Борис Годунов». Как вы понимаете, времени на жизнь остается очень мало. Я каждый раз корю себя за то, что беру лишнюю работу. Но то ли из-за врожденного любопытства, то ли от жадности я постоянно загоняю себя в какие-то напряженные графики.
— Жадность творческая или больше материальная?
— Исключительно творческая — хочется многое сыграть, многое успеть. В кино и театр не идут зарабатывать. Тем, кто поступает в театральный институт, нужно сразу объяснять, что это совсем не та профессия, в которой можно озолотиться.
— Не скажите… Все мы знаем, сколько стоит съемочный день артиста.
— Большие деньги зарабатывают далеко не все. Гонорары, о которых вы говорите, получают всего 2% артистов, а все остальные работают в театрах, на детских утренниках и редко-редко выходят на съемочную площадку, где платят хоть какие-то вменяемые суммы. Чтобы получать баснословные гонорары, надо очень-очень много работать.
— Вы уже дослужились до этого уровня?
— Нет, пока что я артист уровня «медиум». Думаю, что мне еще лет пять-шесть надо будет хорошенько поработать.
— Какая роль вам досталась в нашумевшем продолжении сериала «Агент национальной безопасности»?
— Мой герой теоретически присутствовал в предыдущих сериях 15 лет назад, только его никогда не показывали. Он — своеобразный шлейф тех обстоятельств и главный антипод героя Михаила Пореченкова. Большего рассказать не могу, иначе вам будет неинтересно.
— Видела вас на съемках этого сериала — вы выглядели заметно постаревшим.
— Есть немного (смеется). Меня искусственно состаривают, потому что Дмитрий Иосифович (Светозаров, режиссер «Агента национальной безопасности». — «Известия») решил, что я слишком молод для тех событий. Мне рисуют седину и многочисленные морщины. Я должен выглядеть солиднее.
— В «полицейских» фильмах у вас большей частью были положительные персонажи. Не обидно было прийти в этот проект на роль злодея?
— Злодей или положительный герой — для актеров не так важно. Но играть злодеев интереснее.
— Здесь, на площадке, я услышала ваш разговор с коллегами. Вы говорили, что режиссура становится прикладной профессией. Действительно так считаете?
— Это больная для меня тема — я хотел и хочу быть режиссером. Но, к сожалению, кино у нас больше продюсерское, режиссер ушел на второй или даже третий план. Мало имен, которые вызывают ажиотаж. Практически любой киноман назовет вам все восемь фильмов Квентина Тарантино. Спросишь у него фильмографию хотя бы одного из топовых отечественных режиссеров, тут же начнет плавать. Наши зрители идут на известных актеров и на сюжеты.
— Но и за рубежом зрители идут, скажем, на «Человека-паука», не думая ни о том, кто снял очередную часть этой франшизы, ни о том, насколько логичен ее мир.
— «Человек-паук» — целая культура, которая выросла от комиксов до кинематографа. Нас годами приучали к американской мифологии с ее супергероями. Поэтому, когда мы смотрим эти фильмы, у нас нет претензий к тому, что это недостоверно.
Российский же кинематограф идет от бытовых жанров, поэтому создание исторических и мифологических реконструкций вызывает у наших зрителей некий протест. Вряд ли кто-то перечислит больше 10 русских фильмов, где фигурирует, например, русалка. Этот пласт нашей культуры только сейчас начал разрабатываться в постсоветской российской киноистории.
Наши дети плохо знают отечественную сказочную мифологию, зато все понимают про Рапунцель: у нее были длинные волосы, она жила в башне и так далее. А что они могут рассказать про Аленушку? Кто были ее родители, где она родилась, как влюбилась в Иванушку, как Иванушка потом отрубил голову змею?
— Со сказками понятно, а откуда возникает недоверие к историческим фильмам?
— Мы считаем, что очень хорошо знаем действительность, в том числе и не сегодняшнюю. Нам сложно, например, воспроизвести эпоху 1970-х. Просто потому, что есть люди, которые помнят, как одевались, какие были машины, знаки, вывески, что было на прилавках магазинов. Но есть и новое поколение, которое не имеет никакого представления о советской эпохе. Приходится искать баланс, чтобы это было интересно для молодежи и в то же время достаточно документально для зрелых людей. Это сложная работа.
— По образованию вы — театральный актер. Вам бы не хотелось увеличить свое присутствие в театре?
— Театр требует полного погружения, а у меня сейчас огромное количество съемочных проектов. Я не могу сказать Дмитрию Иосифовичу Светозарову: «Так, я поехал, потому что у меня в пять часов репетиция, в семь спектакль, и завтра меня тоже не будет — у меня прогон».
Твердо уверен, что театром надо жить на протяжении долгого времени. Спектакль выпускается два-три месяца, а то и больше. Разрываться между съемками и репетициями на сцене достаточно сложно как эмоционально, так и физически…
— Есть те, кто разрывается.
— Не понимаю, как они это делают, честно. Мне предлагают роли в театре, но пока я не могу на это решиться. Если соглашусь — времени не останется больше ни на что.
— Время на личную жизнь есть? Чувство влюбленности помогает в актерской профессии или, наоборот, отвлекает?
— Влюбленность дает творческую подпитку. Кстати, не всегда важно, чтобы это чувство непременно доводило людей до свадьбы. Состояние влюбленности прекрасно тем, что дает мощную энергию, наполняет смыслом все твои действия. Если любви нет, всё превращается в рутину и становится неинтересным. Поэтому она, с одной стороны, очень мешает, с другой — помогает во всей полноте ощущать этот мир и самого себя.
— С момента старта в профессии более 20 лет назад ваше отношение к ней поменялось?
— Конечно. Да и мир тоже меняется. Когда я работал в омском ТЮЗе, еще не было социальных сетей, не снимались сериалы, телевидение было совершенно другим — мы о нем не грезили. Я намеренно пришел работать в детский театр, потом учился в театральном училище, затем работал в Российском академическом молодежном театре. В те времена, если люди хотели посмотреть что-то стоящее, то шли в театр.
Потом началась новая эпоха — телеканалы начали снимать сериалы вроде «Бедной Насти». Театральные артисты стали сниматься в телефильмах. Многие из них в мгновение ока становились популярными. Появился соблазн быстрой славы и легких денег. И буквально за десятилетие моя убежденность в том, что я непременно должен работать в театре, сломилась под гнетом кино- и телепредложений. Но мода на артистов приходит и уходит. Пройдет мода и на артиста Александра Устюгова. Тогда я снова пойду работать в детский театр и буду ставить спектакли.
— Что вас вдохновляет?
— Главная задача мужчины среднего возраста — закрепиться в этом мире. В какой-то момент жизни ты безответственен, а потом пытаешься что-то создать. В данный момент меня вдохновляет сама эта позиция — закрепиться, удержаться, поэтому я работаю каждый день до позднего вечера, развиваю все свои направления. Где-то что-то получается, где-то не получается. Но для меня это уже спорт, нечто сродни компьютерной игре или квесту, только в реальной жизни (смеется).
Внутренняя дилемма — пройдешь ты новый уровень или не пройдешь — уже сама по себе придает азарта и вдохновляет. Когда знакомые приглашают меня покататься на лыжах, я отвечаю, что у меня и так каждый день горнолыжные спуски. Причем они гораздо опаснее, потому что я ставлю на карту всё. Это жутко интересно, во всяком случае пока. Что будет потом? Кто знает… Может, разочаруюсь во всем, махну рукой, отращу бороду, возьму палку и уеду на Алтай
Наталья Васильева
