В Мариинском театре состоялось концертное исполнение первого акта «Нюрнбергских мейстерзингеров» Рихарда Вагнера — оперы, не шедшей на петербургских сценах с 1932 года. Новую главу вагнерианы Валерия Гергиева слушала Кира Немировская.
«Мейстерзингеры» — единственная из зрелых опер Вагнера, которой еще нет в репертуаре Мариинского театра. Строительство вагнеровского театра на Неве продолжается более двух десятилетий и охватывает большую часть царствования Валерия Гергиева. То, что именно «Мейстерзингеры» остались последним непройденным текстом вагнеровского писания, неудивительно. Монументальная и многофигурная опера, в творческой биографии композитора расположенная между «Тристаном и Изольдой» и «Зигфридом», может быть описана от противного. Не мифологическая, про людей, а не богов, не содержит ничего сверхъестественного и даже до некоторой степени опирается на реальные исторические обстоятельства, не трагедия, никто не умер. Рифмованный текст, непредставимый в других музыкальных драмах Вагнера, в «Мейстерзингерах» то и дело сменяет прозаические диалоги. Да что там рифма: здесь есть квинтет с одновременным пением и балетный номер — табу для Вагнера-реформатора, борца за правду в искусстве. Благодаря всему этому в вагнеровском каноне есть ни на одну другую не похожая опера про состязание певцов в Нюрнберге XVI века — отчасти комедия, но больше притча о творчестве и месте художника в обществе. Главный ее отрицательный герой и объект язвительной вагнеровской сатиры — персонаж, в котором легко реконструируется музыкальный критик.
Концертные исполнения опер в Мариинском театре, как правило, сигнализируют о готовящейся постановке, и «Мейстерзингеры» не исключение: спектакль будет, но когда и кто его будет ставить, пока не рассказывают. Первым подступом к этой партитуре стал августовский концерт, представивший третье действие. Показав, чем дело кончится, теперь нам продемонстрировали, с чего все начинается. А начинаются «Мейстерзингеры» с увертюры — парадного оркестрового сочинения, в котором можно было оценить, как идет зрелый вагнеровский стиль, даже в своем непривычно жизнерадостном «аполлоническом» варианте мариинскому оркестру с его теплым обволакивающим звучанием валторн, отточенностью струнных соло и гибкостью в рубато.
Опера, сюжет которой вертится вокруг искусства пения, степеней певческого мастерства и критериев оценки певцов — испытание для всякой труппы. Что, если певец, который якобы покорил публику на сцене, не затронул публику в зале, а пение эксперта-«мейстера» звучит неубедительно? Нынешняя концертная версия скорее приглашает в мастерскую и демонстрирует предварительные результаты. В вокальной композиции первого действия уже есть прекрасно прорисованный фон. Замечательно звучал хор и ансамбль мейстерзингеров во главе с патрициански величественным Эдемом Умеровым — Фрицем Котнером. Ирина Чурилова (Ева) и Анна Кикнадзе (Магдалена) живо и легко провели первую картину — единственную в этом «мужском» действии, где звучат женские голоса. Владимир Мороз показал себя сложившимся Бекмессером с его напыщенными и взрывчато-раздражительными репликами, выразительности которых был не помехой богатый и благородный тембр певца. Наконец, Евгений Никитин в роли Фейта Погнера доминировал на сцене, всем показав, кто в театре главный по Вагнеру. Михаил Петренко пел партию Ганса Сакса — центральную, если не в первом действии, то в «Мейстерзингерах» в целом. Он не отрывал глаз от клавира и в музыке оперы явно еще не обжился. Некоторую тревогу вызвали оба тенора: Андрей Попов, в роли подмастерья Давида злоупотреблявший по-русски резким открытым звуком, и Михаил Векуа — Вальтер. Векуа в последние годы — практически безальтернативный вагнеровский тенор в Мариинке, особенно хорош он в «Парсифале». Однако в «Мейстерзингерах» он звучит пока слишком героически, с атлетическим усилием преодолевая сложности вагнеровской мелодики. А как же поэтичность и лиризм, которые, по сюжету, должны покорить привередливых мастеров пения и просвещенных жителей города Нюрнберга?
Концертные исполнения — то, с чего начинался вагнеровский марафон Валерия Гергиева в девяностые годы: каждой постановке предшествовал показ музыкальной «лаборатории», оперы в концерте. В нынешнем представлении вообще неожиданно много ностальгического. Два десятка лет худрук Мариинки стремительно перемещался по всему миру, давая рекордное количество концертов и спектаклей, нигде не задерживаясь и эпизодически появляясь в своем театре по случаю особенно важных премьер или событий. Это лихорадочное движение не могли остановить ни нередкое раздражение критики, ни недоумение публики, ни здравый смысл, но его притормозил вирус. Валерий Гергиев осел в Петербурге, регулярно дирижирует в своем театре концертами и спектаклями текущего репертуара, проводит репетиции — как в своей артистической молодости. И снова учит нового Вагнера.
Кира Немировская
