Летающие столы и танцующие крокодилы. Хитроумные интриги и духовные поединки. Коварство без границ и любовь до первого выстрела — всё это можно увидеть в спектакле «Гедда Габлер», который Национальный театр оперы и балета Норвегии показал на фестивале DanceInversion. Хореограф Марит Моум Ауне, переосмыслив драму Генрика Ибсена, сконцентрировалась на внутренних терзаниях героев.
Отчаяние, ненависть, порок, смерть: эпицентр всего этого — Гедда, эксцентричная генеральская дочь (Грете Софие Боруд Нюбаккен). Она безжалостно играет чувствами мужа-аспиранта Йоргана Тесмана (Филип Керрелл), толкает к измене амбициозного Эйлерта Левборга (Силас Хенриксен), отбирает надежду у влюбленной в него Теа (Евгение Скилнанд), дразнит асессора Бракка (Эрик Мурзагалиев) и, наконец, сама горит в огне собственных страстей.
Трагическая участь героини предопределена с первых минут. Атмосфера гнетущей безысходности ощущается в скорбно-декламационных речитативах фортепиано, щемящих соло трубы с налетом джазовой свободы, зловещих остинато ударных (композитор Нильс Петтер Молвер), в мрачно-черных мужских одеяниях Гедды и ее мертвенно-белой тюнике (художник по костюмам Ингрид Ниландер), в завораживающей темноте сцены, из которой луч прожектора высвечивает фигуры танцовщиков (художник по свету Кристин Бредал). И если в начале балета они возникают из сияющей голубой кулисы, то, попав под влияние героини, исчезают в глубине оркестровой ямы.
Еще одна находка создателей — парящие декорации (сценограф Эвен Борсум). Предметы домашнего интерьера, чтобы обеспечить персонажам пространство для танца, висят над сценой и опускаются лишь для участия в вероломных планах Гедды. Обеденный стол нужен героине, чтобы вальяжно улечься на его поверхности, соблазняя Левборга. Кресло — чтобы в хитросплетенной позе расположиться на нем с асессором или в поединке с Теа вжать соперницу в кроваво-красную обивку спинки.
Минимум бытовых деталей в спектакле компенсирован яркими авторскими акцентами. Так, в первом акте появляется воинственный генерал Габлер (Кори Ф. Бьернссон), у Ибсена существующий только в виде портрета. Юлиану Тесман (Саманта Линч), невинную тетушку Йоргана, хореограф обращает в роковую женщину-змею. В список участников пьесы вводит 11 мужчин, которые играют роль свиты Юлианы, а в кульминации балета выходят в крокодильих масках, готовые растерзать павших жертв Гедды.
Исследуя страсти, кипящие между героями, Марит Моум Ауне делает упор на ансамбли. Весь ее спектакль, по сути, гигантский партерный дуэт, где властная лидерша, меняя партнеров, управляет их судьбами. В отличие от динамичных остросюжетных диалогов драмы, хореограф подает события в замедленной съемке, позволяя рассмотреть рельефные изгибы тел, длительные спуски с поддержек, трепетное дрожание кистей. Норвежские танцовщики, обладающие идеальными линиями и «говорящими» стопами, превращают этот процесс в отдельное произведение искусства.
Оригинально решена и развязка балета. Постамент, служащий вторым этажом дома Тесманов, раздваивается. На его верхней части находят свое счастье Йорган и Теа, а внизу погибает Гедда. В последней сцене хореограф лишает героиню главной страсти — быть свободной: опускающаяся на сцену плита становится ее вечной темницей…
Анастасия Попова
