ВИЧное счастье — был бы милый рядом

Молодая здоровая женщина вышла замуж за ВИЧ-инфицированного. Казалось бы, такое возможно только по очень циничному расчету, но… Он не престарелый олигарх, который оставит ей несметные богатства. Он самый обычный бывший наркоман. Просто у Елены и Алексея — любовь. Бывает, оказывается, в нашем жестоком мире и такое. А еще Лена хочет доказать, что с появлением страшного диагноза жизнь не заканчивается…

Выйти «на след» Елены, чтобы договориться об интервью для «МК», оказалось делом довольно непростым. В Хмельницком областном центре профилактики ВИЧ сделали вид, что никогда об этой паре не слышали. Фамилию пришлось выяснять «подпольно» и пообещать, что названа она не будет. Елена интересу российского журналиста удивилась, но от интервью не отказалась: «Вы, вероятно, хотите спросить: зачем мне все это понадобилось? И все ли у меня дома?»

— Не беспокойтесь, не спрошу. Тем не менее… Почему именно Алексей?

— Любовь — это даяние. А если женщина вбила себе в голову: я ожидаю только такого мужа, который будет меня обеспечивать, дарить дорогие подарки, — ничего общего с любовью такое потребительство не имеет. У меня была молитва: «Если этот человек есть — пусть придет. Я готова дарить ему любовь». Появление в моей жизни Леши — это ответ на мою молитву…

До знакомства, которое состоялось в лагере для детей-сирот, где Лена и Леша работали волонтерами, у будущих супругов едва ли было что-либо общее. Елена преподавала на факультете журналистики филиала университета «Украина», растила восьмилетнюю дочь Юлию. Время от времени публиковала материалы о борьбе со СПИДом в муниципальной газете «Проскуров». Сочиняла, а затем ставила в молодежном театре собственные пьесы.

Алексей Гончар рос в идеальных условиях. Мама работала секретарем городского совета одного из городов Винницкой области, папа — в прошлом успешный спортсмен-легкоатлет — тоже прилично зарабатывал. Их сын слыл гордостью местной школы: участвовал в концертах и конкурсах бальных танцев, играл в баскетбол. Со временем по количеству вымпелов и кубков даже обогнал отца. И в вуз парня взяли скорее как спортсмена, чем как стопроцентно подготовленного абитуриента.

Как это иногда случается, в такой вот внешне образцовой семье увлечение сына наркотиками элементарно проморгали. Ну кому могло прийти в голову, что подающий надежды спортсмен, выкладывающийся на каждой тренировке, пристрастится к ширеву? Принято ведь считать, будто наркомания и спорт несовместимы…

— Алексей-то хоть теперь знает, кто его заразил?

— Примерно догадывается. В один из вечеров 2000 года он пришел за очередной дозой, а шприц забыл. Ему легко попеняли на это, но в «помощи» не отказали. Леша еще подумал: «А вдруг этот пользованный шприц заразен?..»

Двойная жизнь студента-баскетболиста протекала все так же беззаботно. Пока Алексей совершенно случайно не сдал анализ в анонимной лаборатории («Вот шел себе по улице, увидел вывеску профцентра по борьбе со СПИДом; дай, думаю, проверюсь…»)

— Какой была реакция, когда сообщили результат?

— Наверное, как у всех: жизнь позади…

От родителей Алексей правду скрывать не стал. Рассказал, как втянулся в «систему» еще в 9-м классе (а ведь до этого наркоманов и вовсе за людей не считал!..). И что жить осталось недолго… Родители, едва оправившись от перенесенного удара, заявили: ты наш сын, мы твои друзья, что бы ни случилось — мы всегда рядом…

…Ничего не скрывал Алексей и от Елены. В самом начале их романа он много рассказывал о себе. О том, как легко жилось «под крылышком номенклатурных родителей», как ради любопытства впервые принял наркотики, как от него, узнав о страшном диагнозе, один за другим отвернулись лучшие друзья… И вдруг остановился. Пронзила мысль: «А что если и эта женщина предаст? Другой такой уж точно в этой жизни не встречу!» И Алексей стал выстраивать план завоевания Елены. Узнал, где она живет в Хмельницком, купил дорогие духи. В тот вечер Елена как раз задержалась в университете, зато дома была ее дочь Юлечка. Пришлось подарок оставить ей и уйти ни с чем. Но со временем Алеша стал в доме желанным гостем. Он прочел все рукописи Елены… и сам принялся писать. Стихи.

Однажды он набрался смелости, сказал, что любит. И в ответ услышал то, о чем только мечталось…

— Слышал, будто вы написали и поставили пьесу, в которой предугадали свое замужество. И что Алексей попал на одно из представлений.

— Точнее будет сказать, когда репетиционный процесс был в самом разгаре, у нас с Алешей уже полным ходом развивался роман. И на премьере пьесы «Две девушки, две судьбы, две любви» в нашем Хмельницком музыкально-драматическом театре я объявила: представление посвящаю любимому человеку, который сейчас находится в зале.

(Драма повествует о медсестре Лесе, которая полюбила своего пациента — ВИЧ-позитивного наркозависимого парня. Андрей знает, что непременно умрет от неизлечимой болезни. Он долго не верит в то, что его, абсолютно беспомощного и слепого, может полюбить такая прекрасная девушка. С Лесей беседует главврач: «У него ВИЧ, и это конец. У вас не будет ничего — ни счастья, ни любви, ни детей. Ты должна от него отречься. Поверь мне…» — «Во что мне поверить? В смерть?» В этот момент девушка ощущает, насколько силен огонь любви в ее сердце к этому прикованному к постели человеку… Конец пьесы оптимистичен. Видя, как любимый умирает на ее руках, девушка взывает к Богу. И он являет чудо: Андрей остается жить.)

— Сложно жить под одной крышей с ВИЧ-позитивным?

— Представьте, нисколько. Обычные правила гигиены: у тебя будет своя зубная щетка, свое полотенце… О том, кто болен, а кто нет, в нашей семье вообще не принято говорить.

— Неужели верите, будто СПИД абсолютно безвреден?

— Ну это еще в 80-е годы прошлого века доказано.

— А что же в таком случае передается?

— Туберкулез, например, — воздушно-капельным путем. ВИЧ в этом отношении куда безопаснее. С человеком можно совершенно спокойно общаться, обниматься, иметь любой другой бытовой контакт.

— Но у вас-то одними объятьями дело не ограничивается. Используете контрацептивы? Извините, что задаю такой вопрос…

— Можете о чем угодно спрашивать. Контрацептивы мы договорились не использовать. Хотим иметь общих детей. Это уже мой вопрос, вопрос моей веры. Не знаю, как вы об этом напишете…

— Очень просто напишу…

— …Обычному человеку это не понять. Мы ведь с ним верующие. Потому я знаю: Бог будет хранить меня.

— Как к идее выйти замуж за ВИЧ-инфицированного отнеслись родители?

— Лешины — ровно. Они и сами-то относительно молоды. Поскольку муж длительное время не работал, постоянно помогали нам обустраивать быт.

— А ваш папа?

— Он не знает о Лешиной болезни. Папа, конечно, знает, что я «в теме», в смысле, изучаю эту проблематику, с лекциями о СПИДе выступаю.

— Но вы-то понимаете, что чудесного исцеления, как в вашей пьесе, у мужа не будет…

— ВИЧ-позитивных в мире много. Чем моложе организм, чем крепче, тем дольше он будет бороться. Естественно, при условии его поддержки витаминами и антиретровирусной терапией. До конца 2007 года антиретровирусная терапия для граждан Украины — бесплатная. Моему мужу эта терапия пока не нужна. Болеет он достаточно редко. ОРВИ, обыкновенный насморк лечит теми же лекарствами, что остальные люди. По всем внешним показателям у него нормальный иммунитет. Если не употреблять инъекционные наркотики и алкоголь, заниматься физкультурой, можно прожить достаточно долго.

— Вы с Алексеем поженились…

— 9 марта 2006 года.

— И с той поры регулярно обследуетесь?

— Муж, разумеется, каждые 3 месяца сдает анализ.

— А вы?

— За все это время ни разу к врачам не обращалась.

— ??

— Потому что верю: меня защищает Бог. И любовь к Леше.

Мнение специалиста

Пары, в которых один из партнеров ВИЧ-положительный, а другой — ВИЧ-отрицательный, называют дискордантными (в переводе с латыни — «разные»). А так как ВИЧ чаще всего обнаруживается у молодежи, понятно, что таких пар становится все больше.

— Когда человек узнает о своем заболевании, — говорит Нина Скибневская, главный редактор журнала для людей с ВИЧ «Шаги», — поначалу он обычно избегает интимных отношений. Но со временем природа берет свое…

У дискордантных пар существует ряд проблем. Это и страх потерять любимого человека, и необходимость скрывать его диагноз от своих родственников. Не на последнем месте стоит и вопрос зачатия ребенка. Если ВИЧ обнаружен у женщины, то ребенок вполне может родиться здоровым, если она будет соблюдать ряд медицинских предписаний. С мужчиной сложнее. Он может инфицировать не только любимую, но и будущего младенца. На сегодняшний день единственным способом зачатия здорового ребенка от ВИЧ-положительного мужчины является процедура очистки спермы (то есть отделения сперматозоидов от инфицированной семенной жидкости). Раньше такую процедуру проводили только в Польше, Испании и Великобритании. Но недавно необходимое оборудование закупили в Санкт-Петербурге и в Московском городском центре СПИДа. Правда, дать стопроцентную гарантию очистки спермы от ВИЧ нельзя.

Разумеется, безопасность здорового супруга обеспечивает только презерватив. И для зачатия ребенка приходится применять процедуру искусственного оплодотворения. Хотя известны примеры дискордантных пар, которые не предохраняются годами, а заражения не происходит.

Олег Базак, собкор «МК» на Украине