По странной причине премьера картины состоялась 1 января 1978 года:
Почему снимать этот фильм поручили Марку Захарову, до сих пор остается полнейшей загадкой. Ведь за ним тянулась слава исключительно театрального режиссера, а в киноарсенале была лишь комедия «Двенадцать стульев» с Андреем Мироновым в роли Остапа Бендера, да и то — по всеобщему мнению — комедия весьма посредственная.
Тем не менее факт остается фактом: в 1976 году руководитель объединения телевизионных фильмов киностудии «Мосфильм» Сергей Колосов предложил Марку Захарову инсценировать одноименную пьесу Евгения Шварца. Будете удивляться, но поначалу Марк Анатольевич не
И тут же разрозненные пазлы отдельных ролей сложились в стройную картину. Режиссер приступил к подбору актеров.
Знакомые все лица!
Понятно, что главные роли в своей новой ленте Марк Захаров как радивый хозяин приготовил для актеров родного театра. И даже когда в дело вмешивались высшие силы, стоял за выбранные кандидатуры горой.
Так, Олег Янковский незадолго до начала съемок попал в реанимацию. Причем сам актер понимал, что состояние его тяжелое, о чем честно предупредил Захарова: «Ищите мне замену, Марк Анатольевич».
Однако Захаров решил, что лучше подождать, чем вводить в картину
Позже Олег Иванович признался: его выздоровление шло ускоренными темпами в том числе и потому, что он понимал, насколько доверяет ему режиссер. А такая оценка, как вы догадываетесь, дорогого стоит!
Накладка вышла с Евгением Леоновым. Актер как раз собирался за границу, в Германию, а в те годы такие поездки планировались тщательно и задолго, отменить вояж было просто нереально. Однако Леонов, который поначалу категорически отказался от съемок, вскоре пошел навстречу режиссеру родной труппы. Но с одним условием: отснять все его сцены за рекордные десять дней. И хотя людям сторонним задача эта казалась практически невыполнимой, съемочная группа уложилась в срок. За оставшееся до отъезда актера время было отснято полторы тысячи метров пленки. Абсолютный рекорд! Так что Леонов уехал в заветную Германию, честно выполнив свой долг перед Захаровым.
Обстоятельство тем более удивительное, если учесть тот факт, что актер… никогда не знал текста своей роли. Он приходил на съемочную площадку, даже не представляя, что и когда ему надо произносить.
И нужные реплики он учил либо непосредственно перед началом съемки, либо в перерывах. Плюс повсюду были разбросаны шпаргалки, которые и помогали ему произносить текст, который он будто сам только что придумал.
В роли Хозяина трактира Марк Анатольевич видел Александра Збруева. Однако тот сослался на занятость и от роли отказался. Вежливо, но твердо. И вскоре возникла кандидатура Юрия Соломина — доселе, кстати, в подобных лирическо-комедийных ролях не засветившегося. Впрочем, самого актера тревожил другой факт: ведь он был чуть ли не единственным актером, не относящимся к дружной семье труппы Ленкома.
К счастью, его опасения оказались напрасными. С коллегами по съемочной площадке у Юрия Соломина почти сразу сложились замечательные отношения. А эта роль помогла открыть в актере еще одну грань его таланта.
Со второй попытки
А вот актрису на главную женскую роль Марк Захаров подбирал очень долго. Причем Евгения Симонова
Так же, как не видел в других кандидатках на роль. А пробовались на Принцессу весьма заметные и очень талантливые актрисы советского кинематографа: Евгения Глушенко, Лариса Удовиченко, Вера Глаголева, Марина Яковлева. Увы, Захарова постоянно
И только благодаря настойчивости второго режиссера картины — Полины Сырцовой — Симонова все-таки появилась в «Обыкновенном чуде». Сырцова постоянно подкладывала фотографии юной актрисы Марку Захарову. Захаров злился, убирал фото с глаз подальше, однако вскоре вновь натыкался на зло-счастные снимки. В итоге он сдался. Решил устроить кинопробы сцены, где героиня Симоновой облачена в черный мужской костюм, со шпагой в руках.
Говорят, то, что Симонова в конце концов получила свою роль, — заслуга оператора картины Николая Немоляева. Мол, он так выигрышно снял ее в этих кинопробах, что даже Марк Захаров будто прозрел: это же и есть его Принцесса!
Между прочим, сам Марк Захаров до сих пор не признается, что
Съемки в этой картине, с одной стороны, открыли для Евгении Симоновой дверь в большой кинематограф, с другой — очень затормозили ее развитие как актрисы. Потому что режиссеры после премьеры «Обыкновенного чуда» предлагали ей исключительно роли романтичных «розовых» героинь. В
Медвежье счастье
Непросто дались и поиски молодого актера на роль Медведя. Пробы проходили Евгений Меньшов из Театра имени Гоголя, Александр Воеводин из Театра сатиры, Валерий Шальных из «Современника», Владимир Крашенинников из Театра имени Станиславского, Александр Серский из МХАТа, Владимир Вихров из Театра имени Вахтангова, Юрий Шлыков с Таганки, Евгений Герасимов и еще немало других артистов. Однако Александр Абдулов, тогда еще никому не известный выпускник ГИТИСа, сразу же выделился на общем фоне.
Но хотя Марк Захаров и выказал Абдулову свой респект, однако решающее слово должны были сказать все те же представители художественного совета. Против Абдулова работал тот факт, что по типажу он был очень похож на Игоря Костолевского. Два актера, к слову, нередко сталкивались на кинопробах в самых различных проектах. И так уж получалось, что всегда роли «уходили» к Костолевскому. Поэтому когда Марк Захаров сказал Абдулову, что лишь его видит в роли Медведя, однако худсовет будет рассматривать и другие кандидатуры, тот в ответ лишь усмехнулся: «Ну что же, мне не привыкать. Я всегда пробуюсь вроде как удачно, однако роли потом достаются Костолевскому».
Говорят, эта фраза и стала решающей в дальнейшей судьбе актера. У Захарова тут же проснулся спортивный азарт: а вот возьму сейчас и отстою парня. Так Медведь Александр Абдулова стал его первой звездной ролью в обширной фильмографии.
«Попасть мне, мальчишке, в такую компанию, в которой были Леонов, Янковский, Соломин, Купченко — дикое количество удивительных актеров, — это большая честь! — признался позже Александр Абдулов. — И то, что я не потонул в этом потоке, — прежде всего их заслуга. Они меня, наверное, пожалели просто. А могли бы „растащить одеяло“ в разные стороны, и я оказался бы на дне. Но эта команда помогала мне, и в итоге
Опасные гастроли
Съемочный процесс потребовал немало знаний и умений от исполнителей главных ролей. Ведь в фильме дерутся на шпагах, скачут на лошадях, стреляют. Поэтому без накладок, а порой даже и травм, не обошлось.
Больше всего досталось Принцессе — Евгении Симоновой. Начать с того, что актриса панически боялась стрельбы. А в фильме ее героиня должна была палить в потолок. Позже Евгения Симонова вспоминала, что вообще чуть не угробила этот эпизод.
«Начинаем снимать, я вскидываю пистолет и… понимаю, что не могу нажать на курок. Останавливается съемка. Все в шоке. Я, практически рыдая, объясняю: это вовсе не каприз, просто я так устроена».
Конечно, все тут же бросились помогать актрисе-пацифистке, объясняя, что патроны в пистолете холостые. Только с третьего дубля Симонова
Другая накладка, едва не закончившаяся трагически, случилась во время съемки финала картины. Как все помнят, эпизод этот совсем не травмоопасный, а вовсе даже романтичный: Принцесса и Медведь, стоя у воды, прощаются со сказкой.
И вот звучит команда режиссера: «Мотор! Камера!», оператор начинает снимать, и вдруг раздается истошный крик актрисы. А дальше вся съемочная группа с ужасом наблюдает, как Принцесса стремительно уходит в песок. По пояс, по грудь, по шею…
Спасло актрису лишь то, что на съемках постоянно дежурили сотрудники пожарной охраны.
Александр Абдулов был более подготовлен к съемкам в рискованных эпизодах. Поэтому он самостоятельно выполнял почти все трюки. Однако досталось и ему. Есть в картине сцена, когда его Медведь верхом на лошади влетает в каменную арку, хватается за кладку и подтягивается на руках. Абдулов на съемках все сделал правильно, лишь забыл… вытащить ноги из стремян. Так и болтался актер с опущенными поводьями и ногами в стременах, пока лошадь не поймали. Марк Захаров после этой неудачи даже собирался заменить актера каскадером. Но тут уж у Абдулова взыграл кураж: я не я, если не сделаю этот трюк сам.
И после нескольких попыток добился безукоризненной картинки.
И вся королевская рать…
Художественный совет в целом принял картину благосклонно. Однако многие моменты картины показались чиновникам чересчур щекотливыми. Например, присутствие в картине Короля уже давало несколько двусмысленный посыл: а кого режиссер, в конце концов, имеет в виду? Именно по этой причине из фильма была вырезана такая фраза: «Стареет наш Королек!» Если учесть, что руководитель советского государства Леонид Ильич Брежнев выглядел тогда не сказать чтобы слишком молодо и в народе уже ходило немало анекдотов по этому поводу, фразу признали порочащей и не имеющей права на существование.
Не менее яростным атакам подверглась невинная песенка, которую исполняет Андрей Миронов. Про бабочку, которая «крылышками шмяк-шмяк-шмяк», и воробышка, который за ней «прыг-прыг-прыг». Но уже по причинам не идеологическим, а исключительно морально-нравственным. Что имел в виду автор текста? Уж не сексуальный ли подтекст заложен в эти строчки?
«Нет же, — отбивался от блюстителей нравственности Марк Захаров. — Речь идет исключительно о гастрономии. В том смысле, что воробышек, как это заложено природой, хочет бабочку съесть».
Тем не менее сам Марк Анатольевич до сих пор шутит, что эта песня «предвосхитила сексуальную революцию в стране».
А вот другие эпизоды, которым, по мнению всей съемочной группы, была уготована участь исчезнуть из картины, по неведомым причинам так и остались нетронутыми. Например, сцену, когда Король перед венчанием дочери приветствует своих подданных характерным поднятием руки (таким знакомым миллионам советских жителей), почти сразу решено было переснять. «Все равно эпизод не оставят в картине», — уверял режиссера сам Король — Евгений Леонов.
В итоге Марк Захаров снял вторую версию сцены — уже без этого жеста. Но не стал его вставлять в окончательный вариант фильма, оставил, так сказать, «про запас» — чтобы быть готовым, когда худсовет скажет свое «фи». Каково же было удивление всей съемочной группы, когда после просмотра картины у худсовета не возникло к этому эпизоду ни малейших претензий. Король с поднятой рукой так и остался в «Обыкновенном чуде». А вот зрители в отличие от чиновников эпизод оценили. Во время премьеры зал, увидев Короля, разразился бурными аплодисментами.
С тех пор так и аплодируют режиссеру. Вот уже долгих тридцать лет.
И каждый — своей сцене. Ведь каждый находит в этой картине
Ольга Бродзка
