В наши дни всё больше и больше популярна идея бежать из страны куда подальше. Мол, здесь-то у нас и бизнес никакой не построишь, а если построишь — отберут. Повально из страны уходят международные компании. Но кто-то остаётся.
Кто и почему?
Читайте!
Данила Трофимов, редактор 1001
Впервые в Россию Уильям приехал по случайному стечению обстоятельств еще школьником, потом вернулся студентом на практику, так и остался. Шесть лет он выпускал журнал для изучающих английский, а потом начал новое дело — открыл бюро переводов. Он живет в городе уже 12 лет и разговаривает по-русски почти без акцента.
Британец рассказал о том, как работается со Звягинцевым, что такое помощь по-русски и благодаря чему застолье в России становится церемонией.
Чему вас научила Россия?
Главное, чему я научился в России, — помогать и быть щедрым. В России люди понимают, что жизнь все-таки тяжелая штука и нужно друг друга поддерживать. Два года назад врачи обнаружили у меня рак. Английские друзья писали очень красивые письма и спрашивали, чем могут помочь. Русские друзья сразу предложили конкретную помощь и деньги. Тогда я почувствовал фундаментальную разницу в понимании, что такое помощь. Когда спрашивают, чем помочь, воспитанный англичанин стесняется сказать про деньги, а русские люди не спрашивают, а сразу предлагают. Тут люди все-таки ближе к истине человеческой.
То, что в Англии есть все блага, вроде бесплатной медицины, — это прекрасно. Но в то же время там меньше ответственности заботиться друг о друге, потому что есть государство, и мы все за него платим.
Кто сыграл для вас важную роль?
Был такой замечательный ученый — князь Андрей Петрович Гагарин. Как-то раз он оказался в Кембридже. Там же в это время находилась моя мать с сестрой. Они ходили по рынку и — не знаю как — заговорили с ним. У моей мамы есть такое свойство — пообщаться со всеми, узнать, что где происходит. Они с князем разговорились, и оказалось, что он живет в Петербурге. Мама упомянула, что я только что начал учиться в школе, где преподают русский. Андрей Петрович недолго думая пригласил меня в гости.
В России люди понимают, что жизнь все-таки тяжелая штука и нужно друг друга поддерживать
Мне было тогда 13–14 лет, а у нас в семье существовала такая традиция — отправлять детей за границу пожить в иностранной семье. Мама восприняла предложение князя всерьез. Но в тот месяц, когда я приехал в Петербург, Андрея Петровича не было в городе, и я поселился у его друзей. Это было в 1994 году. Я вырос в деревне, в старинном английском фермерском доме, а здесь я жил на «Парке Победы» в многоэтажном ужасном советском здании, которое воняло кошачьей мочой и капустой. Это был интересный опыт.
Я тогда ничего не понял, даже алфавит русский не знал. Это было погружение по полной. Но, видимо, что-то меня зацепило, потому что после той поездки я начал учить русский язык и каждый год на пару недель приезжал в Петербург.
Что бы вы хотели перенести из своей страны в Петербург?
Одна из тех вещей, которых здесь очень не хватает, — это независимые институции. Университеты, например, есть частные и государственные, а такого, чтобы университет существовал сам по себе, нет. Всегда есть владелец, а если есть владелец, то нет независимости. В Англии, например, есть Оксфордский университет, и у него нет владельца — он сам собой владеет.
С музеями то же самое: главные музеи в России государственные. А почему музей сам не может существовать? И это не значит, что нужно делать дорогой вход. Большинство музеев в Англии бесплатные, но они не принадлежат ни государству, ни частным лицам. Это очень важно. При двуполярности нет стабильности, а когда есть такие независимые институты, — и воровство уменьшается. Это бы России очень помогло!
Пять находок в Петербурге
Тосты
У меня все спрашивают, как сказать «Сheers!» по-русски. Ну нет эквивалента! Есть самое простое «За здоровье!». Но по-хорошему надо произнести какой-то тост, даже не тост, а речь — и часто спонтанно. Мне это нравится, превращает пьянство в какую-то церемонию.
Фильм «Левиафан»
«Левиафан» я смотрел раз семь или восемь. И всю эту дискуссию, раздутую вокруг него, не понимаю. Этот фильм не повод осуждать Россию, а страшная история, которая может случиться в любой стране. Наше переводческое бюро делало английские субтитры к этому фильму. Со Звягинцевым работать грустно, но очень интересно. Он отличный кинематографист, очень требовательный заказчик и английский у него хороший — не дает задремать! Я сам редко уже работаю над переводами фильмов, но для Звягинцева всё сам лично проверяю.
Елагин остров
Летом я часто бегаю на острове. Там очень красиво: вода, зелень.
Ресторан «Чехов»
Я очень люблю традиционную русскую кухню, но часто блюда готовят абсолютно равнодушно и невкусно. А вот если сделано с душой, то это просто шедевр! Есть такой ресторан — «Чехов» на Петроградской стороне, там ох как хорошо! У них я всегда заказываю картошку со сметаной, грибы соленые и водку.
Русская спонтанность
Русские очень спонтанны в своих планах и предложениях. В Англии всё наоборот и иногда доходит до идиотизма: пытаешься встретиться с друзьями в Лондоне, а у них на четыре месяца вперед все выходные расписаны, что за жизнь! Правда, сейчас я уже немного устал от этой спонтанности, старею, наверное.
Зачем вы здесь?
Я бы не сказал, что сразу знал зачем, но со временем почувствовал какую-то обязанность помочь Англии и России понять друг друга. Видимо, именно это я делал сначала с журналом (пытался русских познакомить с нами), потом с переводами (делаю русские компании понятнее Западу). Есть идеи в будущем писать для людей там о том, что происходит здесь, потому что всё, что они получают, — это либо XIX век, либо ужасные новости. Хотя новости всегда ужасные.
