Поиск друг друга
Как и у всех мальчишек со двора, развлечение было одно. Выбежать после уроков из школы, выкинуть рюкзак и отдаться во власть детской фантазии. Разумеется, пока родители не позовут домой. Шли годы, школьная жизнь постепенно обрастала новыми предметами, а играть в «догонялки» стало несолидно. Интерес не пропал — нет, просто я вступил в тот возраст, когда начинаешь замечать косые взгляды, убегая или догоняя своих товарищей по играм.
Энергия и желанию двигаться были, но девать их стало некуда. Одного урока физкультуры, где официально можно бегать, не испытывая стыда, катастрофически не хватало. А сидеть и смиренно впитывать науки способен мало кто из подростков. Школьный друг часто зазывал меня в местный «бойцовский клуб». Я слышал об этом клубе — мой отец занимался там в детстве, но я — не он.
Меня никогда не привлекали «спортивные драки». Не по причине «получить» больше, нежели «дать» — нет. Я не понимал смысла: драка ради победы? Зачем же бить человека, который ничего тебе не сделал и которого видишь первый раз? А на тренировках ещё и хвалят, если ты удачно уложил на лопатки своего же приятеля...
Разумеется, школьный друг получал отказ за отказом. А мне всё ещё нужно было найти выход для копившейся день за днем энергии.
Я отправился на спортивные танцы, но хватило меня ненадолго. Одна из причин — моя неуклюжесть, но не она сыграла здесь решающую роль. Мне нравилось выступать на сцене, я получал удовольствие от аплодисментов громадного зала. Почему же я ушёл?
За год репетиций и выступлений в репертуаре коллектива было всего 3 номера. Я всё понимаю, но месяц за месяцем повторять одни и те же движения... Это была зубрёжка, которой мне хватало в школе. Хотелось не просто расходовать бурлящую энергию, хотелось думать, фантазировать, проявлять себя. С танцами я распрощался. Год кочевания, и вновь ничего. Вопрос не был решён.
Неожиданно к нам в класс перевёлся новый мальчик. Пришёл и пришёл, рассказывать долго про его внешность, характер и повадки нет необходимости. Он хорошо знал математику, а я разбирался в литературе — взаимовыгодные отношения. Постепенно мы учуяли друг в друге что-то общее и стали общаться ближе: гуляли, пинали мяч во дворе, учились. В одну из прогулок он сказал мне: «А не хочешь со мной сходить на тренировку? По баскетболу».
Это было моё первое знакомство с игрой. Если бы не перевод того мальчика, то баскетбол был бы для меня обычной, «просто» игрой. Я бы знал о его существовании, но не более.
А так выходит, что весь этот путь, описанный мной выше — путь к баскетболу. От детского баловства, через год прыжков на сцене, до любви к игре, которая стала моей. Чудеса случаются!
Это была весна, точный месяц не помню, но снега не было, а ветер дул теплый. Пора цветения и любви. Мы сошлись: я и баскетбол.
Первая тренировка была самой запоминающейся. Я получил всё, чего желал: полёт фантазии вперемешку со свистом кроссовок и шумом ударов... мяча о паркет. Правил я не знал, но на двухсторонке свистков в мой адрес не раздавалось. Все получалось как-то сразу. Не было ни секунды сомнения, что я останусь здесь: никого не нужно бить; есть, где применить смекалку, да и к тому же приятное ощущение, что ты не один: ведь в атаку с тобой бегут ещё четверо.
От первой игры до переломного вопроса
То стоим, то едем. Дорога на мою первую игру казалась волнительно долгой. Тревога не покидала меня ни в раздевалке, ни на мотивационной речи тренера перед игрой, ни на приветствии соперников. Четыре периода по десять минут — всё, что было в моей голове.
Но никто не выпустит тебя на площадку сразу, даже если на тренировках всё получается. Пока ты зелен, ты сидишь — таковы правила. Мне оставалось наблюдать за своим школьным приятелем и командой.
Два периода подошли к концу, я уже не помню, вели мы или нет (не помню даже исхода встречи). Но помню, как промелькнул планшет, на котором чертится схема; и помню, моё имя на нём, замеченное краем глаза, привело меня одновременно в восторг и ужас.
Свисток, вбрасывание — я на площадке. Мяч в руках, отдал, побежал, вернулся. Свисток. Конец периода. Так же прошел и последний период. Стук крови в ушах. Едем в наш город — я молчу. Команда общается, рассказывает, как надо было, как сделал бы сам — я улыбаюсь. Рядом сидит приятель и поздравляет с дебютом, но я не слушаю. Я оглушён впечатлениями от своей первой игры.
Последующие домашние и выездные игры проходили всё спокойнее. Я рос и развивал свои навыки. Меньше боялся импровизировать и проявлять инициативу. Незаметно для себя эмигрировал в первую пятерку и закрепился в стартовом составе. Это всё продолжалось несколько лет.
Серьёзное отношение к игре поддержала первая золотая медаль на соревнованиях. Мы победили: оказались сильнее и удачливее других команд. Тогда я не знал, что это будет моё первое и последнее золото. Ложные надежды внушали ещё и две серебренные медали.
Впрочем, интерес к баскетболу сохранился не у всех: команда встречала новых игроков, провожала старых, которым надоело. Покинул наш коллектив и тот, кто познакомил меня с баскетболом. Я никак не мог его понять. Неужели баскетбол может надоесть? Мы мечтали о профессиональной карьере, придумывали приветствия, которыми будем обмениваться на матчах. С более преданными одноклубниками договаривались о игре за одну профессиональную команду...
Состав сменился в очередной раз, и новый сезон подошел к концу.
Наступило мое лето перед 9 классом. Пока все гуляли и уезжали на отдых, я тренировался с новой командой. Нам нужно было победить, забрать трофей региональной юношеской лиги.
Через пять лет «стажа» эта тренировка казалась обыденностью. Пробежка, легкая разминка, упражнения с мячом: на передачи и броски. В завершение — игра.
Упражнения закончились: время двухсторонки. Поделились на две команды — свисток, вбрасывание. Такие игры были всегда в неполную силу, обычно отрабатывали тактику или же просто играли в своё удовольствие.
Моя команда обороняется. Я собираюсь перехватить мяч — нужно лишь дотянуться и ухватиться. Прыгаю, толчок — все как в тумане. Ко мне подбежали друзья, подошел тренер. Встать самому было проблематично, боль не ощущалась, но от слов «разрыв связок голеностопа», произнесённых позже врачом, стало не по себе. Тренировка для меня закончилась раньше.
У меня было несколько месяцев, чтобы обдумать свою дальнейшую судьбу, пока не снимут гипс. В этот момент пришло осознание, что никаких перспектив на самом деле нет. За пять лет игры одна золотая медаль и два серебра в региональной юношеской лиге. Команда топталась на месте. Цель начать профессиональную карьеру была лишь несбыточной мечтой.
Гипс сняли через месяц, и спустя несколько недель я пришёл на тренировку. Меня берегли. Не разрешали играть в полную силу и не выпускали на площадку во время тренировочных игр — пока не восстановлюсь. Время шло, лето постепенно сменялось осенью, а мысли об уходе из спорта не покидали меня. Того азарта, той искры уже не было. Это сильно отражалось на моей игре. Но чувства к баскетболу не смогли пропасть бесследно.
Перед началом следующего сезона я сообщил об уходе. Никто не понимал почему, ведь никаких вразумительных объяснений я не дал. Мне не хотелось говорить в тот момент ни с тренером, ни с одноклубниками. Конечно, были мысли перейти в другую команду, начать всё с чистого листа, но это была сиюминутная слабость. Решил уйти — уходи. Крест на карьере игрока поставлен.
Первые недели жизни вне команды были странными, оно и понятно: 5 лет постоянных тренировок и игр вошли в привычку. Я специально не следил за своей командой, но и не избегал их: общение с бывшими сокомандниками осталось теплым, чего я не ожидал.
Как часто бывает, отказываясь от одного, непременно приходишь к чему-то другому. Нет, я не забросил спорт и не отрёкся от баскетбола. Иногда выходил размяться, побросать мяч в кольцо. Скрашивал мои будни и просмотр матчей лиги ВТБ. Я и раньше смотрел матчи по телевизору, несколько раз даже выезжал в Химки поболеть за команду Алексея Шведа.
Но теперь я стал всё больше обращать внимание на речь комментаторов. Сначала просто слушал, дальше стал отмечать про себя «хороший слог, красиво сказано» — потом: «я бы сказал по-другому». Постепенно приходило понимание, что игра в баскетбол стала шагом на пути к моему истинному призванию. И спустя несколько лет именно журналистика стала для меня новой, уже взрослой, я бы сказал, осознанной целью.
Александр Шадский
Фото: Freepik
