Ох уж эти бесстыжие итальянцы! Вообще никакого стыда у людей! Совершил ошибку – не тушуется, не краснеет – просто исправляет. И улыбается. Как будто в детстве ему не объяснили, что такое стыд и как правильно нужно стыдиться. Что нужно постоянно думать о том, что о тебе подумают. Что делать надо все правильно – поэтому лицо должно быть очень напряженным и сосредоточенным.
То ли дело наши люди – сразу узнаешь в толпе это нагруженное проблемами лицо. Обладатель этого лица старается всем понравиться и быть на высоте. Чтобы никто ничего не подумал. Чтобы не было стыдно. Не дай Бог оплошать перед честным людом!
Сама такая же. Иду иной раз по улице, задумаюсь, глядь в витрину – здрасьте! А на моем лице поселился хмурый мыслитель. И видимо, на кону судьба человечества. Если я не решу их проблемы – грядет конец света. Не иначе.
Или выбираю одежду для прогулки. Есть красивое платье от Артки – немного цыганское. Широкое, длинное, цветастое. Срабатывает в голове: «А что обо мне подумают?». Примут еще за цыганку….
Или дома бардак. Ну вот нет сил именно сегодня на очередной сбор мусора и протирание пола. И стыд накрывает с головой. Стыдно перед мужем – я же дома весь день была! Стыдно перед людьми –пишу ведь, как важен порядок в доме! Стыдно перед Олегом Геннадьевичем – а вдруг он узнает, какой у меня дома сегодня кошмар! Сил, правда, такой стыд не прибавляет. Из последних сил, может и приберусь. А потом упаду в кровать. Или все-таки отложу на завтра – и позволю стыду слопать меня изнутри.
Стыд – это чувство, с которым мы сталкиваемся каждый день. Либо пытаемся с ним бороться, доказывая, что «мне все равно, кто и что обо мне думает», либо становимся его рабами.
Наше воспитание, к сожалению, строится на стыде. Ребенка нужно стыдить, чтобы он вел себя «правильно». И почему-то у нас голове есть связка, что стыд и совесть взаимосвязаны, если ребенка не стыдить, то совести у него так и не появится. Совсем.
Так ли это на самом деле?
Стыд – это социальное чувство, оно может появиться только там, где есть другие люди. Там, где есть место тому, что обо мне подумают. Где есть кому обо мне плохо думать.
Совесть – чувство личное, индивидуальное. Ему не нужно присутствие других людей – здесь важно, что я сама о себе думаю. Как я сама оцениваю свои поступки.
И получается, что когда мы слишком сосредоточены на стыде, совесть не работает. Мы заняты мыслями других людей о себе. И при этом, когда на нас никто не смотрит, мы можем вести себя непозволительно. Например, воровать с работы, когда никто не видит. Если увидят – будет стыдно. А так – хорошо, нормально, все так делают.
Когда никто не видит, мы можем кричать на детей. Срываться на муже, бить кота или собаку. Хотя на публике будем выглядеть идеальными женами, мамами и хозяйками. На публику же мы и нарядимся, и накрасимся. А дома все равно никто не видит, что халат в пятнах и с дыркой. Муж – он же не человек, какая разница, чего он будет думать. Мне так удобнее.
Получается, что именно совесть не работает, никто же не видит. Вообще когда нас никто не видит, мы открываемся с не самой лучшей стороны. Потому что механизмы совести незрелые.
И вот снова эти бесстыжие итальянцы. Ох уж насмотрелась я на них, на то, как воспитываются дети в их семьях.
Простой пример.
Италия. Бассейн. В нем много бесплатных ковриков, которыми играют дети. Матвей берет один из ковриков, который оказывается девочкиным. Девочке около четырех лет. Она спокойно подходит и забирает коврик. Матвей расстроен. Но он даже не успевает заплакать – со спины к нему подходит папа девочки и говорит по-итальянски: «Подожди секунду!». Через минуту он принес нашему ребенку другой коврик.
Просто и сложно. Не подошел к своей дочери: не стал у нее отбирать, не прочитал ей лекцию о том, что некрасиво отбирать у маленьких, не попытался ей заменить. А проблему решил. Дети довольны. И стыд, как механизм воспитания не задействован.
Ребенок в итоге видит, как можно решать проблемы, видит чувства другого человека. И учится. Пока что – накапливая данные.
Тот же пример, но из Крыма.
Матвей берет машинку мальчика примерно такого же возраста. Мальчик возмущенно свое имущество отобрал. Матвей не плачет, но расстроен. Я не вмешиваюсь. Подбегает мама:
- Сережа, ну как так можно? Тебе не стыдно? Ты что, жадина? Он же маленький! Он же меньше тебя! Вон у тебя сколько машинок! Отдай сейчас же – или мы идем домой.
В итоге мама вырвала из рук ревущего ребенка его же машинку, чтобы отдать ее Матвею. Которого, кстати, уже не было рядом. Он нашел себе новое занятие, совершенно забыв о чужой игрушке.
Вот так мы и растем. Вот так мы и растим детей. Ключевой механизм регулирования – стыд.
А чего мы хотим на самом деле? Мы хотим ведь, чтобы они сами понимали, когда ведут себя не очень хорошо, когда обижают других, когда делают кому-то больно. Чтобы у них совесть работала.
Проблема в том, что стыд уничтожает остатки совести. Да и развивать совесть можно начинать никак не раньше 5 лет – до этого времени ребенок просто не может связывать причину и следствие – свой поступок и чьи-то слезы.
Плохо ли быть бесстыжими? По-моему это другой уровень свободы. И что самое интересное – я вижу это в итальянцах – это не делает их бессовестными. Они убирают за собой мусор, даже когда никто не видит. За своей собакой они тоже уберут, даже если на улице – никого. Чужого ребенка они обязательно подстрахуют, если рядом не видят других взрослых. Уступят дорогу, пропустят пешеходов, помогут беременной женщине с сумками.
Когда у нас есть совесть, мы не наденем слишком вульгарное платье. Но не потому, что о нас что-то подумают или скажут. Нам самим будет не очень комфортно в нем находиться.
Человек с совестью убирается не потому, что муж поругает, мама ткнет или Олег Геннадьевич расстроится. Он убирается потому, что ему самому неприятно, некомфортно и хочется порядка. Но иногда, когда сил нет, когда он болен, — он может себе позволить не делать этого. Безо всяких мук стыда или совести.
Самое интересное, что стыдливый человек тоже сам себя оценивает, но основаниями для оценки является чей-то взгляд, чье-то слово. Внешние раздражители. Которые либо видны явно, либо додуманы.
Что же делать нам, полным стыда?
Развивать совесть. Учиться делать хорошие вещи, даже когда нас никто не видит. Учиться быть честными и искренними. В любой обстановке – даже в полном одиночестве. Как будто вас круглосуточно снимает реалити-шоу.
- Не злоупотребляйте эпатажем. Доказывать всем, что вам все равно, кто о вас думает – это то же самое, что переживать на эту тему. Займитесь своей жизнью, чтобы она для вас стала интереснее, чем оценки окружающих.
- Учиться спрашивать себя – а мне самой нравится? Вот это конкретное платье или этот конкретный бардак прямо сейчас – мне нравится это? Я согласна с этим сейчас?
- Учиться уважать себя – в конце концов, самый главный человек, для которого стоит быть честным и искренним – это вы сами. Вам с собой жить долго. От себя не убежать. И чем лучше у вас контакт с совестью, тем проще уважать себя и поддерживать самооценку и собственное достоинство.
- Переставать осуждать других людей – обсуждать их и оценивать. Чем больше мы оцениваем, тем больше оценивают нас. Думайте о других хорошо, ищите в них хорошее – и с собой контакта будет больше.
- Позволять себе совершать глупости безвредные для других людей. Быть непрактичной, неразумной, непоследовательной. Ходить босиком по лужам, когда хочется. Заплетать себе косички, даже если тебе уже за тридцать. Играть с детьми на площадке и вместе покорять вершины. Самое интересное, что большинству людей на это будет все равно. Девяносто процентов людей все время думают только о себе – как вы о них думаете. И лишь какой-то момент времени они успеют оценить вашу «глупую» прическу или «нелепое» платье»
- И да, чуть не забыла – чаще улыбаться. Лицо попроще. Расслабить лоб.
Лучше жить без стыда. Лучше – жить по совести. С внутренним компасом, когда я сама могу определить, что хорошо, что плохо. Вместо постоянного внешнего давления – туда не ходи, сюда ходи, снег башка попадет….
Ольга Валяева
