Брусчатка

…Когда мы подвели итоги нашей работы, оказалось, что ущерб, нанесенный гитлеровцами в этом крае памятникам археологии, архитектуры, культуры и искусства огромен. Во многом непонятными оставались и побуждения гитлеровцев. Когда, например, они крали золотые шедевры греко-скифского искусства из кубанских курганов или разрушали для военных или хозяйственных нужд храмы или те же курганы, это еще можно было понять (но не в смысле «понять, значит простить»). Однако когда без всяких причин производилось разрушение или уничтожение прекрасных творений рук человеческих, то это вызывало не только возмущение, но и недоумение. Ведь все это делали сыны поистине великого народа — немецкого. Я не раз вспоминал совет нашего директора Грекова: «Не ожесточиться» и с большим трудом пытался ему следовать. Впрочем, разве не уничтожали в еще больших масштабах свои собственные святыни на протяжении десятилетий и сыны другого, тоже поистине великого народа — русского?

В чем же дело? В чем причина?

Затмение ли нашло? Бес ли, сидящий в каждом человеке, попутал?

Кровавые бойни ли привели к тому, что, как сказал поэт, оказались «развязаны дикие страсти под игом ущербной луны», или еще какие-нибудь причины? Не знаю. Во всяком случае — уверен, что причины надо Искать не вовне, а внутри, среди каждого из этих Народов, в самих его сыновьях. Ведь человеконенавистническая идеология и практика социализма в обеих этих странах — марксистско-ленинский социализм и Коммунизм в России и национал-социализм в Германии — откуда бы они ни пришли, нашли в этих странах, среди самих этих народов, множество сторонников. Иначе и невозможно было бы торжество этих бесовских «идеологий» на Святой Руси и в высококультурной, умеющей работать, думать и мечтать, Германии.

Да, на Руси перед революцией скопилось немалое количество острых проблем — прежде всего земельная. Да, послевоенная Германия была унижена и оскорблена Версальским договором, а народ ее — ограблен. Да, обе эти страны жестоко пострадали в результате военной и послевоенной разрухи первой мировой войны. Но разве в социализме, в его самой кровавой ипостаси, был выход для великих народов этих стран?

Что заставило народ Германии поверить своему фюреру, когда он провозгласил германцев высшей расой, которой раболепно должны служить все другие народы?

Что заставило другой великий народ поверить Сталину, когда он объявил, что любой советский человек на голову выше всех обитателей капиталистических стран?

Какая гордыня обуяла эти два народа, которые столетиями проходили страшные испытания железом и кровью, непотребные искушения, и сохраняли нетленными свои духовные святыни?

Ответ на эти вопросы не прост, но необходим для того, чтобы осмыслить прошлое и настоящее и осветить путь в будущее.

Во всяком случае, к чему приводит крайний национализм, представление о каких-то исключительных правах и привилегиях, оба эти народа испытали на своей шкуре, заплатив жизнями своих лучших сынов. Казалось бы, XIX и начало XX веков были временем безраздельного торжества евро-североамериканской цивилизации, ее победной поступи на пути прогресса, чему с разной степенью успеха старались следовать и народы других континентов. Без внимания оставались предупреждения лучших умов, — Николая Бердяева, отца Павла Флоренского, Джорджа Оруэлла и других провидцев — что цивилизация без веры хуже чем мертва — безнравственна. Только в конце второй мировой войны или после нее человечество с ужасом обнаружило, что для цивилизации совершенно все равно, что создавать: отравляющие вещества или озонаторы; газовые камеры и крематории для концлагерей или современные отели с кондиционерами, регуляторами температуры, всеми возможными удобствами; атомные бомбы или атомные электростанции; использовать ли лазер для блага человека или для его погибели. Потерпело крах прежнее представление о том, что любые достижения цивилизации служат раздвижению границ познания, приближают постижение истины — вне зависимости от того, как используются эти достижения на практике.

Новая глубина открылась в евангельском диалоге, когда временщик, носитель самой рационалистической цивилизации того времени — римской — Понтий Пилат спросил вечного, надрационального Христа: «Ч-то есть истина?» И, естественно, не получил ответа на этот вопрос, потому, что вечные истины — надрациональны, они принадлежат не цивилизации, не науке, а религии и ее предикату — культуре. Цивилизация творит для своего времени, а культура и ее неотъемлемое слагаемое — искусство — для вечности.

Цивилизация живет только во времени, причем на самом кратком его отрезке, беспощадно выбрасывая на свалку то, что еще вчера было ее гордостью и высшим достижением. Такова судьба, например, созданных прежде моделей телевизоров, магнитофонов, компьютеров, автомобилей и т.д.

А посему цивилизация сама по себе, цивилизация без веры, способна только во много раз увеличить зло, существующее в мире, сделать поистине ужасными, апокалиптическими, последствия вмешательства человека в природу, в любые проявления жизни на земле. Недаром оба социализма — и советский, и национал-социализм — по самой природе своей атеистичны, враждебны вере.

Таким образом, цивилизация без веры — мощное орудие социалистической утопии, захватившей власть. Развитие цивилизации — всестороннее в Германии и интенсивное, но узкомилитаристское, подчиненное военно-промышленному комплексу в России, только способствовало утверждению обоих социализмов.

Ну, а как обстояло дело с культурой, которой не бывает без веры — в обоих социалистических государствах-левиафанах? Отношение ее фюреров и вождей к культуре было совершенно иным, чем к цивилизации. Кто-то из ближайшего окружения Гитлера — кажется, Геббельс — сказал, что когда он слышит слово «культура», то хватается за револьвер. И это в полной мере соответствовало истине. Национал-социалистическая культура имела в качестве лучшего своего художника и архитектора самого Гитлера, лучшего поэта — автора слов нацистского гимна «Хорст Вессель», лучшего композитора — автора музыки к тому же гимну, лучшего писателя — сломленного и продавшегося престарелого Гауптмана, лучшей актрисой — Марику Рокк и т.д.

Подобная же эрзац-культура, но только с более лицемерным наименованием («национальная по форме, социалистическая по содержанию») существовала и в Советском Союзе.

Именно выхолащивая во всех национальных анклавах само содержание культуры — личностное, национальное — заполняя вакуум бездарными славословиями коммунистических заправил, пробуждая в людях самые низменные чувства — национальное и социальное чванство и нетерпимость, тщеславие, корыстолюбие (семена межнациональной розни), социалистические режимы вырастили и в России и в Германии миллионы людей, совершенно лишенных веры и культуры, беспредельно жестоких и подлых. Совершенно неправильно было бы думать, что социалистический массовый террор в Германии и в Советском Союзе осуществлялся кучкой заговорщиков или лишь партийно-государственной номенклатурой. Нет, в этот террор, как во время «мира», так и в военное время, в своих странах и за их пределами были вовлечены миллионы людей, соответствующим образом воспитанных, развращенных, потерявших человеческое лицо.

Поэтому воспитание в вере и ее непременной эманации — культуре — важнейшее условие гуманного развития человечества и в конечном итоге существования и цивилизации, и самой жизни на земле.