Выпускной вечер
До отъезда родителей в Индию наша семья была, мягко выражаясь, не очень обеспеченной. То есть я часто донашивала одежду за Галкой. Вообще у нас не было культа вещей. Иногда мама нам шила, когда у нее был отпуск. Вот мы увидели Лолиту Торес, кажется, в фильме «Жених для Лауры» и попросили у мамы такой же халатик. Она нам из байки сшила. Однажды в детстве мне попала в руки немецкая открытка, на которой изображена белокурая девочка с корзинкой в голубом платьице с фонариками и белом фартуке с кружевом. Я была зачарована ее платьем и попросила маму сшить мне такое же. Вся загадка платья в том, что оно было с нижней юбкой, поэтому внизу получался объем, как у принцессы. А мама сшила из штапеля. Он обвисал. И рукава опадали, не держались фонариками. Больше я не просила.
Из Индии родители прислали мне первое в жизни зимнее пальто. Мое собственное. На искусственном меху, с большим воротником. Я ходила в нем с октября и сколько можно было, уже когда деревья расцветали. Тогда же они прислали выпускное платье — белое нейлоновое, на голубой нижней юбке, туфли на каблуке и два браслета из слоновой кости, один на руку, а другой мне сестра, сделав хвост, закрепила на волосах, как корону.
Я пришла в школу очень нарядная. И всем мальчикам, не приглашавшим меня на танцы, отомстила. Они меня приглашали, а я им отказывала. Когда же мимо проходил одноклассник — самый умненький: он на уроках решал задачки для университета, — и самый несуразный: худой, в очках, — он меня даже не заметил, но я королевским жестом пригласила его на танец. Он сказал:
— Да я не умею.
Но мы пошли танцевать. После этого я снисходила и до остальных. Хотя мне уже было все равно, я сдавала экзамены в школу-студию МХАТ, мне оставались только общеобразовательные.
На выпускном вечере я себе очень нравилась — первый раз в жизни пришла в школу не в носочках, сандалиях и с капроновыми бантами, а вот так
— Ира, ну вот ты походила с прической, все тебя увидели, а теперь, пожалуйста, заплети косу.
Мне стало очень обидно, потому что у нас уже в девятом классе были девочки со стрижками, в капроновых чулках, на каблуках. И ничего. А все потому, что они новенькие, а я медалистка. Они пришли к нам такие. Им делали замечание, а они отвечали:
— У меня стрижка, что я могу сделать?
— А капрон?
— А я в эти туфли в простых чулках не влезу.
И от обиды я сходу придумала отговорку. Как раз прочитала роман, где героев звали Ред, Генри и Мад. Я сообщила завучу, что меня причесывала Мад, мать Генри и знакомая моих родителей, которая привезла мне из Индии платье и браслеты. И менять прическу нельзя, потому что Мад с сыном и его другом придут к нам на выпускной.
У завуча округлились глаза:
— Как придут?
— Они проездом через Москву, и я не могла их не пригласить.
— Да как же без разрешения?
— Но ведь Мад — друг моих родителей, они вместе работают там на буровых, — не моргнув глазом придумала я.
И после этого у нас получился такой славный праздник, потому что всех учителей смыло в учительскую — на совещание. Пока они там решали что делать, мы вместо вальсов отплясывали буги-вуги под рояль. Весь зал оживился, а потом вдруг резкая тишина — меня вызвали в учительскую.
— Ирина, это надо отменить.
— А как отменить?
— Ну, у тебя же есть их телефон? Вот и звони.
Я то сказала, что они остановились в гостинице, а звонить стала к себе домой. Там никто не отвечал.
— Они уже, наверное, вышли.
Вокруг школы выставили кордон из учителей. Я спросила:
— Вы что, не пустите гостей?
— Звони еще раз.
— Я при вас больше не стану звонить. Что вы мне портите выпускной вечер?
И расплакалась.
— Иди в кабинет к завучу и звони.
В кабинете я долго думала, как же выкрутиться из ситуации. И придумала, что им достали билеты во Дворец съездов, который как раз открылся в то время, на балет, и они присоединятся к нам на Красной площади. После этого я ходила со своим хвостом и с браслетом, и никто меня не трогал.
А про Реда и Генри я потом еще в школе-студии МХАТ врала, когда подруги-однокурсницы стали уединяться и секретничать про любовь, а меня не допускали, ссылаясь на то, что они курят, мне же незачем дышать дымом. Поэтому и курить начала, чтобы присутствовать при их разговорах.
Мне тогда нравился фильм «Гран-при», про автогонщиков, его показывали в широкоформатном кинотеатре «Мир», и, чтобы его смотреть, я прогуливала историю партии, самый неинтересный предмет. А староста устал меня отмазывать, ведь картина шла две недели, ну один раз меня нет, два нет, три… Тогда я рассказала подругам, что мне надо ехать в аэропорт, потому что Ред и Генри окажутся пролетом в Москве и у нас будет решительный разговор. Понятно, о любви.
А в зимние каникулы одна из моих подруг поехала к себе в Киев, вторая — в Рузу, меня же отправили в Тамбов — к дяде с тетей. И я попросила свою двоюродную сестру, геолога, выслать из Ташкента открытку, которую сама же написала. На адрес моей лучшей подруги Нины Поповой. Потом Нины меня пытала:
— Ты что, в Ташкенте была?
— Конечно, Ред и Генри в этот раз летели из Ташкента, мы же должны были повидаться и все-таки
— Вы бывали в школе после ее окончания?
— Ходила племянника устраивать. После того, как брат с женой вернулись из Алжира.
— А почему они сами не пошли?
— А я уже артистка была известная.
— Чем племянник занимается?
— Сейчас это называется бизнес.
— Удачно?
— Как у меня. То вверх, то вниз. Но племянник любимый. Сережа. И я его любимая тетя. Мы, кстати, внешне очень похожи. Его даже принимали за моего сына.
