В гостиницу вернулись около десяти вечера. Мэри пожаловалась, что у нее от парилки повысилось давление. Сейчас она примет таблетку, но было бы неплохо, если бы на всякий случай Леднев побыл немного рядом.
Американка легла на диван, подложив под голову две подушки.
- Теперь я понимаю, почему в России так часто умирают от сердечных болезней. Это все ваша баня.
Она немного помолчала, вглядываясь в лицо Леднева, и сказала:
- Теперь я понимаю, откуда взялось в вашем языке слово «мужик». У нас мужланов тоже хватает. Но их не столько.
Ледневу хотелось ответить так, как она того и хотела - откровенно. Но он боялся, что это-то как раз ее и обидит.
- Если у вас так много мужчин, почему такие женщины, как ты, не замужем? – спросил он.
- Разве психоаналитики задают вопросы в лоб? – спросила Мэри.
- Главное – не соблюдение правил, а результат. Если ты ответишь так, как есть, значит, я задал вполне уместный вопрос.
Мэри переменила позу, легла еще выше.
- У тебя не поднимется давление от нашего разговора? – заботливо спросил Леднев.
- Я в порядке, - ответила Мэри. – Мне нравится роль пациента. И мне нравится всё в отношениях с мужчиной. Но только – до постели. Я ненавижу то, что бывает после постели. Даже самые лучшие мужчины не понимают женщин.
Американка остановилась. Она боялась заходить в своей откровенности далеко. Опыт подсказывал Михаилу, что в таких случаях лучше чуть-чуть приоткрыться.
- Я часто жалею, - сказал он, - что мне не дано почувствовать то, что чувствует женщина.
Мэри посмотрела на Леднева снисходительно.
- Важно не только то, что чувствует женщина. Важно еще, как она чувствует. Женский оргазм проходит по всему телу, с головы до пят. Женщина, если уж сексуальна, то с ног до головы. У меня подруга испытывает сильное возбуждение только оттого, как мужчина закладывает одну ногу на другую.
- Ты сексуальна?
- Странно, что ты об этом спрашиваешь.
- Но согласись, в самом главном мужчины и женщины одинаковы – они любят в любви только себя.
Мэри покачала головой:
- Некоторым хочется любить мужчину больше, чем себя. Но где он, этот мужчина? Его нет. Я согласна смотреть кому-нибудь в рот. Но покажи мне такого человека. Я такого не знаю.
-Тебе жаль себя? – спросил Леднев.
- Конечно!
Это в ней говорит женское начало, подумал Леднев. Но ей активно не нравятся отношения, которые возникают после постели. То есть, когда мужчина пытается поставить себя выше ее. И в этом проявляется ее чисто мужское начало. В ней вообще развит мужской элемент. Отсюда ее талантливость. Но этот элемент, пожалуй, не отражается на ее женской природе.
- Я догадываюсь, что мои снимки будут не так любопытны, как твои мысли об этих женщинах, - задумчиво проговорила Мэри. - Нет ничего интересней мыслей. Думаешь, я этого не понимаю? Умение рассуждать – чисто мужская черта.
Михаила после этих слов охватило необъяснимое волнение.
- А ты знаешь, - спросил он, - комплимент это ведь все равно, что поцелуй.
- Майк, - отвечала Мэри. – Ты правильно решил не брать с меня денег. Я лучше приглашу тебя к себе в Штаты. Но давай сначала закончим нашу работу. А потом я буду хорошей пациенткой, а ты - хорошим психоаналитиком, и я в тебя влюблюсь. Но учти, у тебя появился соперник. Взгляни.
Американка достала из рюкзачка клочок бумаги, на котором было написано I love you. Нет, писал не соперник, почерк явно не мужской. Но в английском языке нет родов. Значит, Леднев просто неправильно понял Мэри. Она, конечно же, имела в виду соперницу.
- Я должен тебя предупредить… - начал Леднев.
- Не надо! – прервала его Мэри. Не надо меня предупреждать, Майк. У меня все в порядке и все в норме. Ты просто кое на чем зациклен.
- Это ты меня неправильно понимаешь, - сказал Михаил. – Я хочу сказать, что ты не должна оставлять отснятые кассеты в номере. Их могут засветить.
- Я об это постоянно думаю, - призналась американка. – Но что делать? Пересылать почтой? Это очень ненадежно.
- Почта здесь у ментов под полным контролем.
- Что же делать, Майк? Я могу сработать вхолостую.
У Михаила была идея. Хотя тоже в известной степени рискованная…
