Уголок общежития. Мавра и ее изрядно помятая жизнью подруга Жоржетта.
МАВРА. Жоржетта, дружочек, вот и пипец твоему сроку, завтра на волю. Ты закон знаешь? Полянку накроешь?
ЖОРЖЕТТА. Маврик, об чем звук? С меня гудёж. Золотую коронку вырву, но куплю у бырыги и чаю, и колеса.
МАВРА. Вреден нам уже чифир. А от колес бы не отказалась.
Жоржетта вытаскивает из гольфа заточку.
ЖОРЖЕТТА. Зеркальце дай.
МАВРА (выполняет просьбу). Осторожней, деточка, не порежься.
Жоржетта пытается отодрать от зуба золотую коронку.
МАВРА. Эх, жаль мне тебя - от горячего будет зуб ломить. Но закон есть закон… (прислушивается). Погоди! Кого-то черт несет… Спрячь заточку, а то сроку накинут.
Появляется Мэри.
МЭРИ. Здравствуйте, дамы.
МАВРА. Чур меня! Ну, ты, америка, как привидение. Разгуливаешь по зоне, как по своему Бродвею… Где тебя надзорки потеряли? Еще пофотать меня хочешь?
МЭРИ. Я поговорить.
МАВРА. Офигеть! Ну, давай побазарим, пока все на работе. Хлебнешь чифирку для настроя? Правда, холодненький…
Мэри берет из рук Мавры кружку с чифиром, делает глоток, морщится.
МАВРА. Пей, не выёживайся! Чем богаты… А мы тут свои заморочки перетираем. Подруганка вот завтра откинется, а проводы справить не на что, в карманах голяк. Хочет золотую коронку вырвать, а пассатижей нет. Да, мы такие, америка: можем последнее украсть и последнее отдать. А вы? Вы не такие!
МЭРИ. Мы почти такие же, только побогаче.
МАВРА (прищурившись). Я вот думаю, может мне на тебе раскрутиться?
ЖОРЖЕТТА. Маврик, притормози. Дипломатического скандала хочешь?
МАВРА (Мэри). У меня тоже срок кончается. А куда мне? Давай я на тебе довесок получу. Сильно больно не будет. Прославишься у себя в Америке.
МЭРИ. А что вы мне сделаете?
МАВРА. Не боись, не убью, так тока малость покалечу… за дружбу народов… (зловеще обнимает Мэри и пристально всматривается в ее лицо). Вот смотрю на тебя, америка, и думаю – кого ты мне напоминаешь? (к Жоржетте) Ты Машку Бартеневу помнишь? Она ж на нее, царство ей небесное, похожа! Просто одна физия...
Мэри лезет в рюкзачок, достает фотографию, протягивает Мавре.
МАВРА. Ха! Что за хрень? Родня, что ли?
МЭРИ. Дочь.
МАВРА. Охренеть! А у тебя какая фамилия?
МЭРИ. Барт. Мэри Барт…
МАВРА. Барт… Бартенева! Жоржетта, ты слыхала?!
ЖОРЖЕТТА. Маврик, это просто чума, что такое…
МЭРИ протягивает МАНЕ зеленую купюру.
МЭРИ. Не надо коронку снимать, вот вам на проводы.
МАВРА. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! А помельче нету?
Мэри протягивает другую купюру Жоржетте.
МАВРА. О, мля! Узнаю Машку Бартеневу, та тоже широкая была... Ладно, так и быть, не буду на тебе раскручиваться.
МЭРИ. Расскажите о маме. Где она похоронена?
МАВРА. У нас в Раше возле каждой зоны свой погост. Здесь она, мамка твоя.
МЭРИ. Может, вы и бабушку мою знали?
МАВРА. И бабка твоя здесь. Не знаю только, под какими они номерами. У ментов спроси. Мамка твоя была белой вороной среди нас, воровских пионерок, но правильная девка была… Страдалка...
МЭРИ (эхом) Страдалка…
МАВРА. Это мамка твоя нас так называла.
МЭРИ. А за что её сюда?
МАВРА. Использовали ее домушницы. Маленькая была, в форточки лазила… А мать ее, бабка твоя, за политику сидела, и родила ее, мамку твою, уже в колонии. Потом умерла, кажись, от тэбэцэ.
МЭРИ. А отец мой кто?
МАВРА. Эх, девонька, не думай об этом. Мужик – сучество случайное в нашей бабьей жизни.
МЭРИ. Сучество… Неужели уголовник?
МАВРА. Не обязательно, не бери в голову… Примешь пару колес? Мамка твоя иногда принимала. Когда совсем невмоготу было.
МЭРИ. Спасибо, дамы, мне пора. (уходит)
