Был вечер. Окна дачи ярко светились. Сталин пировал со своими соратниками. Заросли вокруг дома тоже были обитаемы: в них сидели голодные и озябшие охранники. Внезапно хлопнула дверь, и на пороге показался вождь. Он сделал несколько шагов в глубь сада и остановился справить малую нужду у куста № 47, под которым, боясь пошевелиться, нес службу охранник...
Об этом эпизоде бывший охранник до сих пор рассказывает как о самом замечательном в своей жизни. Его обуревает двойная гордость: профессиональная — здорово замаскировался! — и социальная — САМ меня обо...!
* * *
Сталин любил смотреть трофей ную пленку о ликвидации генеральского заговора против Гитлера. Особенно ему нравилось, как генералов подвешивали на крюк за ребро.
* * *
Микоян после ХХ съезда рассказывал в армянском землячестве:
— Спрашиваете, какой был Сталин? Умный, интересный, волевой человек, преданный партии. Шутить любил. Однажды сидим мы с Аллилуевой на вечеринке, о детях разговариваем, а Сталин говорит:
— Товарищи члены Политбюро, смотрите, Микоян за моей женой ухаживает. Если я его убью, он сам будет виноват.
В следующий раз стараюсь сесть подальше от Аллилуевой, а она подходит и что-то спрашивает. Сталин говорит:
— Видите, Микоян снова за моей женой ухаживает.
И так страшно говорит, что я, даже когда прихожу домой, все еще переживаю. Говорю Аллилуевой:
— Давайте вместе не садиться, не будем раздражать товарища Сталина.
Она смеется и соглашается. Садимся в следующий раз в разных концах стола. Сталин говорит:
— Видите, Аллилуева и Микоян в разных концах сели — маскируются. Все-таки я его убью.
* * *
Однажды польскому кинорежиссеру Анджею Вайде довелось вместе с Михаилом Роммом просматривать кинодокументы. Случайно механик поставил ролик, в котором по распоряжению какого-то бюрократа были собраны все кадры похорон видных государственных деятелей. Перед потрясенными Вайдой и Роммом поплыли картины: вот Сталин и его соратники несут гроб с телом Кирова, вот Сталин и его соратники несут гроб с телом Горького, вот — гроб с телом Орджоникидзе, Куйбышева, Жданова... Когда-то Гегель задавался вопросом: сколько раз нужно разбрасывать наборный шрифт, чтобы сложилась строчка «Илиады»? Иными словами, может ли случайность создать художественный образ? История с роликом государственных похорон ответила на этот вопрос утвердительно: случайность создала гениальный образ разносчиков смерти.
