Есть такие адвокаты, с которыми сам прокурор лишний (по принципу: есть такие «друзья», с которыми и врагов не надо). В том смысле, что они и без него упекут далеко и надолго. И почти все они — по назначению, то есть государственные, оплачиваемые из нашего с вами кармана. Вроде как государство обвиняет (неслучайно прокурора на суде называют гособвинителем), и оно же дает защитника от этих обвинений. Парадокс. Но дело даже не в нем, а в самих адвокатах.
— Я малограмотный, адвокатессе, которую назначил следователь, доверял целиком, — жалуется правозащитникам арестант Алексей Н. — Подписывал все, что она говорила. Делал все, как велела. Потом она пропала, ни разу за полгода не появилась. А на суде выяснилось, что я якобы напризнавался в том, чего отродясь не было. Что ж она наделала, каналья!..
Подобные истории — обыденность. А вот чтобы за такие «дела неправедные» лишили адвокатского статуса — почти сказка. Поведаем вам одну такую сказку, ставшую былью. А заодно расскажем настоящий адвокатский триллер, разыгравшийся вокруг не простого зэка, а экс-главы Удмуртии Александра Соловьева.
Героем первой истории стал обычный парнишка, студент, которого обвинили в разбойном нападении. Фабула такова: однажды вечером трое бандитов ворвались в квартиру. Хозяев связали, ценности вынесли. Двоих задержали сразу, они признались, получили сроки и уехали отбывать их в колонию. С третьим у следствия вышла накладка: непонятно было, кто это. В итоге арестовали некоего студента, который ну никак не хотел признаваться, уверял, что у него алиби и т.д. К слову, двое бандитов из колонии сделали заявление, что он с ними в тот день не был.
Год в СИЗО ничего не дал: студент стоял на своем. За время пребывания в неволе он куда только не писал и не жаловался. В итоге у него появились аж три хороших адвоката по соглашению и один общественный защитник. Он им доверял, а с адвокатом по назначению Евгенией Семиной дела иметь не хотел. Она в свое время не ознакомила его ни с протоколом о возбуждении уголовного дела, ни с постановлением о продлении ареста, ни с другими документами. Хотя должна была.
Но мало ли чего хочет заключенный? Следователь предпочитал проводить следственные действия с Семиной, а не с адвокатами по соглашению. И вот в самый ключевой момент опознания подозреваемого потерпевшими он выдал финт: попросив адвокатов по соглашению подождать в коридоре, в комнату для опознания впустил специально приглашенную по такому торжественному случаю Семину. Студент-арестант был против. Да кто ж его спросит?.. В общем, процедура опознания была проведена, по мнению экспертов, с грубейшим нарушением (на роль статистов выбрали двух азиатов, на которых просто не мог быть похож преступник) и легла в основу обвинения.
Так бы и уехал студент на много лет в тюрьму, если бы история не дошла до Адвокатской палаты Москвы. Ее президент принял решение о прекращении адвокатского статуса Евгении Семиной на три года с формулировкой «за ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей».
Правозащитники этому вердикту рады несказанно и полагают, что история послужит уроком всем адвокатам по назначению (они станут бояться откровенно идти на поводу у следствия и участвовать в фальсификациях).
Но вот как бы за это наказать и следствие?
Настоящая трагикомедия разыгрывается на наших глазах со многими арестантами «Лефортово». Люди они в большинстве своем солидные, не бедные, могут позволить себе хоть по десять лучших адвокатов. Но они, наоборот, от защитников повсеместно отказываются. А все потому, что следователь уговаривает: «Откажешься от своих адвокатов, возьмешь государственного — и я отпущу под домашний арест».
Именно так произошло, по мнению близких, с экс-главой Удмуртии Соловьевым. В Мосгорсуде он озвучил, что желает, чтобы его защищали адвокаты, нанятые родными. Но те до сих пор не могут даже попасть к нему в СИЗО! В ответ на их просьбы следователь показывает письменный отказ… Соловьева. Почему он его дал? Передумал? Адвокаты полагают, что бывшего губернатора обещали отпустить под домашний арест (что в его возрасте, с его проблемами по здоровью, особенно важно). Но Соловьев как сидел в СИЗО, так и сидит. А нанятые родней юристы тщетно добиваются хоть одного свидания с ним, чтобы поговорить.
— В апреле этого года были внесены изменения в УПК, — поясняет несостоявшийся защитник экс-главы Удмуртии Ирина Пикалева. — Там четко сказано, что адвокат вступает в уголовное дело только по предъявлению удостоверения и ордера. Ни о каких других документах речи не идет. А часть 4 ст. 49 УПК гласит, что в случае необходимости получения согласия подозреваемого, обвиняемого на участие адвоката в уголовном деле защитнику предоставляется свидание с ним по предъявлению удостоверения адвоката и ордера. Нам его не дают, и это незаконно.
Точно так же не дают увидеться со своими подзащитными адвокату Ивану Павлову. Родные двух женщин, обвиняемых в госизмене за СМС (как в свое время было с Оксаной Севастиди), просили его защитить их. Но сами подследственные от его помощи якобы отказываются. Вместо этого следствие назначило своих адвокатов. Какие «плюшки» обещали за это заключенным? Подписку о невыезде? Домашний арест? Камеру с видом на море?.. Но дни летят за днями, недели — за неделями, а ничего не меняется: женщины томятся в переполненном СИЗО. Обещать — не значит освободить.
Ева Меркачева.
