Проснулся от звонка в дверь. Оказалось, что уже был полдень, и Анжела не вытерпела ожидания моего звонка и послала меня будить Серёжу. Тот вроде упирался руками и ногами, но всё было бесполезно, и без пяти минут двенадцать в дверь громко и продолжительно позвонили. Через пять минут должна прийти Анжела, поэтому времени на раскачку было немного. Быстро оделся, заправил кровать. Только начал бриться, как «услышал я голос знакомый». Поскольку обычно подобное появление сопровождается резкими высказываниями в мой адрес, что нельзя жить в таком бардаке, то быстренько закрыл дверь в ванную и включил воду посильнее. Возгласы, правда, всё равно прорывались, невзирая на предпринятые мной меры. Вскоре стало потише, и я выбрался из убежища.
Картина, представшая глазам на кухне, мне не понравилась. Они оба сидели и поедали мои макароны с моим же кетчупом. Их что, дома не кормят?! На этом я рассчитывал прожить ещё пару дней. А теперь надо будет опять готовить. Хорошо, что обо мне не забыли и положили мне в тарелку. Могли бы и больше, но и на том спасибо, милые мои захватчики! Будем считать это платой за то, что вы меня не забываете и иногда помогаете по дому.
Прибирать особо было нечего, кроме околокомпьютерной местности. Там всё было как обычно, методика выгребания мусора из клавиатуры,
Пока шли, Серёжа постоянно рассказывал мне свои перипетии по диплому. Каждый день ездит он в институт за тем, чтобы провести там двенадцать часов, за которые успевает поставить кучу хроматограмм, несколько синтезов, обнаружить, что требуемого вещества очень мало, если оно вообще присутствует в загадочной смеси. Разговоры с людьми, умудрёнными опытом, ни к чему хорошему не приводят, поэтому вся работа кажется странной, неясной. Никакой жизни, постоянно в лаборатории. Посочувствовал ему, предложил сходить в кино, чтобы хотя бы
Начались приключения. На одной остановке вошла женщина, при оплате проезда она предъявила водителю купюру в пятьсот рублей. Поскольку сдачу надо было считать долго, то шофёр велел немного подождать: он на какой-нибудь остановке всё отсчитает. Остановились. Всё вроде бы ничего. Но! В нас врезается, не то чтобы даже врезается, а так слегка стукает серебристая иномарка. Тут же отъезжает и спешит скорее скрыться из вида. Водитель уже окончил расчёт, поэтому, насилуя двигатель, утапливает педаль акселератора и легко нагоняет обидчицу. Конечно, это была не «Газель», а всесильный «Форд». Какое разнообразие машин на нашей линии! Останавливаемся, командир покидает свой пост.
Во время отсутствия шофёра в маршрутке пассажиры начинают потихоньку задумываться над тем, что же произошло и почему стоим. Как можно быть такими невнимательными? Ведь ясно ощущался толчок! Женщина, получившая сдачу, неспешно говорила, что никогда больше не будет давать такие большие купюры на ходу. Что, наверное, это
Вот такая странная история. Жутко подумать: водитель той машины мог сбить человека и поехать дальше. А тот мог умереть. Или, что даже хуже, отморозить себе руки, ноги — стать калекой. Нет ответственности. Чувствуется безнаказанность.
Я всё высказал. Друзья сказали, что не надо так всё принимать так близко к сердцу. Нет в этой никакой нужды. В конце концов не ты же был за рулём ни того, ни этого автомобилей. От этих слов мне стало ещё хуже, решил промолчать.
К своему удивлению Анжела повела нас в метро. Спрашиваю, чем не угодила «София». Ответа никакого не последовало. Позднее я узнал, что она заранее посмотрела в Интернете афишу и ехала целенаправленно в «Пять звёзд на Новокузнецкой». Там шёл превосходный фильм «Разрисованная вуаль».
Стоит ли говорить, что мы опоздали. Правда, всё равно пришли вовремя. Слишком много крутят рекламы в наших кинотеатрах. Первое, что увидел на экране, — Вильям Сомерсет Моэм. Впечатляет, надо только добавить, что это один из моих любимых писателей. Анжела пытается осознать, надо ли смотреть фильм в очках или без них. Решает, что лучше в очках. Мне очень понравилась эта картина, поэтому опишу её более подробно.
Всё начинается в Англии. Небольшой званый вечер. У хозяев дочка средних лет, не замужем. В семье чувствуется напряжённость. Виною всему скорее всего её матушка. Здесь за Кити начинает ухаживать один молодой человек, учёный-бактериолог. Всерьёз она его не воспринимает, но после нескольких резко брошенных слов матери, она решает выйти за него замуж, чтобы уехать вместе с ним в далёкий Китай. Там она испытывает неизбывное горе, что не видела настоящей любви. Муж на неё не обращает внимания. Весь в заботе. И во всём чувствуется его отдалённость от мирских дел вообще и от жены в частности. Находится любовник. Муж всё прекрасно видит. И через шантаж заставляет Кити ехать вместе с ним в отдалённый посёлок, где свирепствует эпидемия холеры. Приехали они в полном озлоблении друг на друга.
Сразу появляется две чисто «моэмовские» детали — учёный-бактериолог, ни разу не видевший муки больных, без комплексов вроде «меня этому не учили» пытается остановить эпидемию; и шеф местной полиции, человек, знающий много языков, в том числе и русский, потому что проходил стажировку в России. В тяжёлых буднях супруги узнают себя. Оказывается, что Он не такой уж чёрствый, обожает детей, Она была не справедлива к Нему, Он не справедлив к Ней. Общие тревоги сблизили их настолько, что настоящая Любовь поселилась в их сердцах. Оказалось, что Кити беременна. Но точно сказать от кого, она, естественно, не могла. Муж спокойно принимает это известие, без ревности, он понимает, что нет никакого значения, кто отец этому ребёнку. Многое у них получилось, эпидимея приостановила своё победоносное шествие. Но Уолтер — только сейчас вспомнил, как же его звали — заболевает. Последние часы его жизни Кити проводит с ним, несмотря на всю опасность этого смелого шага. После смерти мужа, она возвращается в Англию.
Последний эпизод картины — она вместе с сыном покупает белые розы. По дороге домой им встречается её любовник из Шанхая. Узнала его, но встретила холодно, попрощалась и пошла дальше. Да, ничто её с ним не связывает.
Замечательная картина! Во многих местах сами собой наворачиваются слёзы на глазах. После просмотра я был сам не свой. Анжела постоянно тёрла нос в платок — её тоже тронул этот фильм. Лишь Сергей, казалось, ничего не понял из увиденного, всё время торопил нас к выходу. Скорее всего он даже не помнил, как назывался фильм. Доехали мы быстро — чувствовалось влияние воскресения и вечера. Пришёл домой, есть нечего. На голодный желудок, быстренько исписал очередную страницу своего дневника и лёг спать…
