Зимний сад - записки психолога детского дома

ПЛЮШЕВЫЙ МИШКА.

Такое погоняло у Василия. Сокращенно — «Плюшка». Старался не высовываться, не вступать в конфликты. Пацан себе на уме. Любил по больницам лежать. Там здорово: можно по палатам побродить, на людей посмотреть, о жизни байки послушать, передачами из дома у соседей полакомиться. Жалость к себе любил вызывать, спинку для массажа подставить, денег поклянчить. Иногда его навещал отец, забирал на день.

В выпускном классе сбегал Плюшка не раз из детдома. Встретила я его как-то в лесной зоне. Подошёл сам, одет опрятно, взгляд непривычно дерзкий. «Можете не сообщать мои координаты милиции. Не возьмут. Я через минуту отсюда слиняю». Потом рассказал, что убежал на волю «учиться жизни, получать опыт». А то скоро выпускаться, а к жизни-то он совсем не готов. «Вот неделю с электриком в вагончике жил. Он многому меня научил», — и Василий гордо улыбнулся. Потом попросил передать пацанам привет и удалился в лес.

Прошёл год. По телевизору сообщили о деяниях двух маньяков, убивающих женщин в лесополосе у железной дороги. На фото одним из них был Плюшка. Последней его жертвой была 30 летняя женщина. Мать двоих детей, она вышла из электрички и спешила с полными сумками домой. Парни попросили указать дорогу. Женщина охотно согласилась и позволила им помочь нести пакеты с продуктами. В придорожных кустах Плюшка с другом зверски убили эту женщину: выкололи глаза, изрезали. На следствии признались, что главной целью нападения был… сотовый телефон. Такова цена человеческой жизни! А то, что в мире появилось ещё двое сирот? Ну и что, ведь Плюшка тоже не знает, ЧТО ТАКОЕ МАМА.

Василий сильно не раскаивался. Он вообще не понял, что сделал что-то плохое. Звонил в детдом и пытался уговорить то одного, то другого взрослого заступиться за него и замолвить доброе слово. Он ведь хороший, безобидный, правда?

ПЕСНЯ О СОКОЛЕ… И ЗМЕЕ.

Идут уроки, в дверь кабинета вваливается старшеклассник Антон. Желваки на его скулах резко очерчены.

«Я её убью!», — и дальше идёт рассказ о Белле Соломоновне, учительнице литературы.

Оказалось, что 78-летняя мадам за невыученный наизусть отрывок из «Песни о Соколе» больно ужалила мальчишку. Она подошла к нему вплотную и прошипела в лицо: «Ты такой же, как твой брат-наркоман. Ты пойдешь по его стопам. Ты ни на что не годен. Ты, ты, ты…». Она продолжала и продолжала кодировать ученика на «светлое будущее», больно тыкая в грудь подростка старым скрюченным пальцем с длинным накрашенным ногтём. Руки и уши её как всегда украшены бриллиантами: слава Богу, в детдоме очень хорошо платят, а она на этой ниве пашет более 40 лет!

Однако одного Антона учительнице мало. Она пафосно вскидывает свою сверкающую перстнями руку и заявляет: «Это касается и всех вас, негодяи! За свою жизнь я не встречала еще таких узколобых учеников, как вы».

Далее выпускается пар, накопившийся от многочисленных возрастных болячек и склок с коллегами. Какова психотерапия! Не ты за разгрузку платишь, а ещё тебе дают двойной оклад «за вредность».

Как-то встретила я в коридоре одну старую учительницу. Всегда аж чёрная от внутренней мглы, сейчас сияет. Спрашиваю, праздник какой? «А как же! Праздник, конечно! День моей Победы: сегодня же деньги будут, из бухгалтерии сообщили!», — и погладила себя по груди, блаженно улыбаясь. А я вот загрустила.

После этого инцидента с Антоном Белла Соломоновна год не разговаривала со мной. Ей не понравилось, что я взялась вести индивидуальные занятия с «тупым» Антоном. И она не позволила этому состояться.

Прошло несколько лет. То тут, то там я встречаю выпускника: чаще всего в качестве грузчика или рабочего на автомойке. Как-то увидела его на приёме цветного металла, говорю: «Антон, а ты разве не замечаешь, что несут-то в основном ворованное? А ты, получается, сообщник». Парень согласился: «Вы правы. Да я тут недолго буду. Пойду на шиномонтажку подсобным рабочим».

Так и сделал.

В КЛЕТКЕ: ПЛЮСЫ И МИНУСЫ.

Ну что тебе надо, дитя улицы? Тебя кормят, одевают? Почему ты сбегаешь «на волю»? И, правда, почему?

Усилия администрации направлены на создание сносных материальных условий воспитанников: приобретение одежды, обуви, постельных принадлежностей. Питаются дети хорошо: ежедневно фрукты, компоты, меню разнообразно и готовят еду качественно.

В праздники дети просто завалены сладкими подарками. Просроченные прошлогодние наборы конфет в декабре то и дело привозят в детдом спонсоры и иные «благодетели».

Иногда целыми машинами вываливают в вестибюль бракованные китайские игрушки: куклы без ног, пистолеты с треснутыми корпусами и другое, чему место на свалке. Уже через несколько дней горы хрупких полуживых игрушек превращаются в кучи мусора, добавляя работу техничкам.

Чтобы добро не пропадало, отправляют в детдом и просроченную косметику (в подарок учителям и воспитателям ко дню профессионального праздника и на Новый год).

На складе учреждения хранятся надколотые вазы, просроченная краска, непишущие авторучки, бракованные карандаши, подмоченные и покоробленные тетради и дневники. Всё это выдаётся в течение учебного года детям. Естественной реакцией учеников на подобный брак является отвращение. Но на качественные вещи денег нет, а дома воспитанники не имели даже этих убогих предметов.

А вот районные депутаты снабжают школу при детдоме отличным инвентарём, оборудуют современную спортплощадку во дворе. В видеозале есть домашний кинотеатр, магнитофоны, караоке. Почти в каждой группе — свой телевизор.

Само здание очень старое, мрачное, похожее на казарму прошлого века. Но и в этих стенах с ребятами занимаются танцами, обучают их музыке. Многие дети многогранно талантливы. Воспитанники любят танцевать и участвовать в постановках драмкружков. Есть свои художники, мастера резьбы по дереву, спортсмены.

Конечно, детдом — это спасательный круг утопающим в нищете и безысходности. Исстрадавшиеся, намаявшиеся по приютам и подворотням дети ОТОГРЕВАЮТСЯ В ТЕПЛЫХ СТЕНАХ.

Но ЭТО «ХОРОШО» ЛИШЬ В СРАВНЕНИИ С «НИЧЕГО», «СМЕРТЕЛЬНО ПЛОХО», «ЛЮТО ХОЛОДНО»… Уже через несколько дней многие дети понимают, что внешняя обстановка и формальная забота чужих взрослых людей не столь уж великое благо.

Нетрудно представить, какие испытания ждут новичка, яркую индивидуальность, человека с необычной внешностью или редкой национальностью. Чем дольше живёт ребёнок в детдоме, тем более деструктивной становится его личность. Он теряет себя, по-иному не может и быть.

Ведь подумайте только, могли бы вы находиться в окружении одной и той же группы людей и день и ночь, и год и десять лет, и зимой и летом, и на уроках и после них?! А если еще эта группа агрессивна к вам, а воспитателям вы тоже несимпатичны. Это драма.

Потому дети бегут и бегут из детдома. К дальним родственникам, живущим в бомжатниках родителям или просто в никуда. Вымытые техничками лестничные пролёты, туалеты и коридоры, приготовленная поварами пища, выстиранные прачкой простыни, выданные государством карманные деньги — всё это для 15—18-летних воспитанников похоже на суррогат жизни. Подростки потребляют, потребляют, ничего не создавая. И звереют от того, что в них НЕ НУЖДАЮТСЯ, ОТ НИХ НИЧЕГО НЕ ЗАВИСИТ, ИХ НЕ ПРИНИМАЮТ В ЭТОЙ ЖИЗНИ ВСЕРЬЁЗ, ИМ НЕ ДАЮТ ВЗРОСЛЕТЬ.

Подобный подход рождает безответственность (как говорят психологи, недоразвитость лобных долей мозга, что влечёт к полной неприспособленности во взрослой жизни, неумении в дальнейшем создать свою семью).

Не могу забыть шок от первого посещения урока в выпускном классе. Зимнее утро. Занятия начинаются в 8—30. Урок литературы, класс расположен через тонкую стенку от спальни. Ученики только что проснулись, многие даже не умылись, не причесались. Лишь надели растоптанные шлёпанцы и приползли из душной спальни в душный класс. Последним вошёл самый мелкий парнишка с помятым лицом, с помятой тетрадкой, в помятой спортивной форме: было совершенно очевидно, что в этой одежде он и спал. Сел за парту, и тут же улёгся на неё досыпать. Учитель сделала ему раз замечание, потом оставила в покое. Главное, ребёнок в классе!

«Маргарита Алексеевна, надо что-то делать! Мы создаём проект и приглашаем Вас принять в нём участие. Надо сделать так, чтобы детдомовские девочки-выпускницы не бросали своих младенцев. Надо учить их создавать семьи!». Я наотрез отказываюсь участвовать в этом начинании. У меня есть своё мнение по этому поводу.

Нынешние сироты — не те, что были в войну. В основе своей — это социальные сироты, т. е. родители их живы (КАК ТЕЛА в подворотнях и тюрьмах), либо погибли в пьяных потасовках или при передозировке наркотиков. Так вот, если следовать теории великого психотерапевта современности Берта Хеллингера, каждое дитя бессознательно любит своего родителя так, что готово отдать жизнь за него. Неважно, хорош тот или плох. Поэтому, СТАТЬ СЧАСТЛИВЕЕ НЕСЧАСТНОЙ МАТЕРИ ИЛИ ОТЦА — ЗНАЧИТ ИХ ПРЕДАТЬ.

Посему, выпускники детдома очень скоро отыскивают родственную их предкам среду. Куда деваются все наставления педагогов, куда испаряются все таланты детей?

Вспомнилось, как под окнами моей квартиры я увидела четверых мужчин разного возраста. Трое были самыми настоящими бомжами с синими лицами. Самый младший из них — Мишка, 18-летний беглец из детдома. Ему пора было выпускаться в большую жизнь, однако он не спешил и оттягивал это событие постоянными побегами. И вот сейчас воспитанник распивал пиво с бомжами на газоне. Он не знал, что я живу здесь и слышу их разговор. А Мишка говорил самому младшему бомжу вот что: «Как ты мог съесть всю колбасу? Мы только отвернулись, и — всё! Как ты мог?». И дальше он стал воспитывать товарища по улице… словами воспитательницы.

Надо было видеть с каким уважение смотрели мужчины постарше на грамотного «вожака», как поддакивали ему! Я горько усмехнулась, глядя на эту сценку сквозь тюль: «Да, знала бы Раиса Петровна, как её одиннадцатилетний труд воспитательницы в Мишкиной группе пригодился ему в жизни! Даже её интонации перенял».

Мишка был одним из немногих, у кого был реальный диагноз «задержка психического развития». Парню нравилось, как его кормили в детдоме. Однако он сбегал через 3 дня, отмытый и одетый в чистенькое, потому что ему «нужно было в день по пять женщин», а в детском учреждении он в этом был стеснен. Не из-за целомудрия девчонок, а ввиду крайне низкого рейтинга среди воспитанников.

Справедливости ради надо сказать, что беспокоят больше не девочки, а отношения мальчиков между собой. Кучное проживание большого количества мальчиков разного возраста на одном этаже, похоже, привнесло в опыт самых младших много печальных минут. Становясь старше, обиженные несут эстафету порока далее как традицию.

Ко мне с жалобой обратилась воспитательница высшей категории: «Петраш — старший, каков наглец! Захожу в 9 утра в спальню, он там один, лежит и держит в руках свой член. Я ему сделала замечание. А он говорит: «Выйдите, сегодня выходной! Что хочу, то и делаю!».

Самое страшное в ЭТОЙ КЛЕТКЕ — ОТСУТСТВИЕ ЛИЧНОГО ПРОСТРАНСТВА, СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ! Знаете, о чём мечтает каждый воспитанник? О своей тумбочке!!! Почему-то долгие годы с тумбочками туго. И уж предел мечтаний — тумбочка с замком.

Это просто символ СОБСТВЕННОСТИ, ЛИЧНЫХ ВЛАДЕНИЙ, СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ. Увы, запертые тумбочки очень не любят воспитатели: а что там спрятано? Вроде и своё там дети сохранят, а вдруг спрячут краденое?

Ножи, острые предметы иметь детям не позволяется. Одного мальчика поставили на учёт в милиции за то, что по коридору шёл с молотком и на кого-то замахнулся. Да, хороши будут мастера из этих будущих мужчин!

Изоляция от ПРАКТИКИ жизни, невозможность приобрести элементарный бытовой опыт (приготовление пищи, уход за собой и за квартирой, общение с деньгами и людьми на улице, в магазинах и т.д.) — вот бич всех детдомовцев.

Большую часть времени дети проводят в помещении. Входные двери закрываются рано, в 20 часов. Есть детдома, в которых воспитанники любого возраста выходят за пределы здания только в сопровождении взрослого.

Помню, в первый месяц моей работы одному парнишке исполнилось 18 лет. Этакий бычок-производитель на вид, настоящий сформировавшийся мужик. А на планёрке директор поручила воспитательнице в качестве поощрения свозить именинника в … зоопарк. Я подумала, это шутка. Увы, свозили!

Недалеко от детдома проносятся скорые и товарные поезда. Тех же подростков, которые ходят побродить по железнодорожным путям, забирают в дорожное отделение милиции, ставят на учёт как покушавшихся на безопасность ж/д движения, долго «песочат» на заседаниях комиссий.

Славное моё детство! Каким же ты было счастливым: в минуты раздумий я часами безнаказанно бродила по путям, дышала запахом шпал, мечтала о дальних странствиях, махала рукой проходящим поездам и сочиняла свои первые стихи! Я как личность рождалась под перестук колёс, рельсы звали меня за горизонт, где пряталось моё Будущее. Так же сладко мечтается человеку у водного пространства. И мечтает он о ПУТИ СВОЁМ.

Сколько раз мне, психологу, приходилось восстанавливать эмоциональное равновесие в ребёнке, которому только что упорно вбивали, что его интерес к дорогам — это болезненное проявление, которое может повлечь лечение в стационаре психбольницы.

Как назвать этот — новый — мир? Я бы не хотела быть в нём ребёнком, я бы не выжила. Размеренное тупое СУЩЕСТВОВАНИЕ не может не убить ДУШУ.

Ночи в детдоме… Воспитатели не всегда знают, как спали дети, что творилось в их отсутствии в спальнях. Ребёнку, например, свяжут ноги, разбудят. Тот спросонок ничего не понимает, пугается, над ним хохочут, издеваются. Бедняга защищается, говорит «что-то не то». Зачинщик затеи грозно надвигается на растерянного страдальца: «Ты что-то сказал на меня? Счётчик включён: ты мне должен» (сигареты, деньги…). Так открывается счёт, который надо отрабатывать: клянчить, воровать, отдавать личными деньгами…

Несколько лет назад такой неоплатный долг толкнул парнишку на самоубийство: бросился под колёса машины. Погиб. А тот, кто его вынудил, после гордился своей властью!

Недавно проходила я мимо сваленных в кучу старых деревянных кроватей. Вижу, многие исписаны детьми. Я склонилась над одной из них и прочла: «На этой кровати провёл БЕССОННЫЕ НОЧИ…». Фамилии, годы…

Словно весточки из заточения.

Ваша Маргарита Багинская