Эта фраза знакома мне с детства. Всем раздают подарки, а одному ничего не дают. Он и произносит: «А я что – рыжий?» Или другая ситуация – все скверно работают (не работают, бездельничают), а один вкалывает, а потом злится и произносит: «А я что – рыжий?» И перестаёт вкалывать.
Все опаздывают, всем это сходит, а меня ругают, что я — рыжий? Если всем можно, то и я могу.
«Рыжий-рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой» — все помнят эту песенку.
Рыжий — он отличается от шатенов, блондинов, брюнетов. Рыжих меньше всех. Они заметные.
Такие размышления пришли на ум, когда я говорил с Фёдором Владимировичем Проходским.
Он работает у нас недавно. И чем больше к нему приглядываюсь, тем больше он мне нравится.
Исполнителен.
Аккуратен.
Моден.
Терпелив.
Точен (хотя нет, два раза опоздал).
Приветлив.
Сметлив.
Честен.
Искренен.
Артистичен.
Обаятелен.
Ироничен.
А самое главное — талантлив.
Талантлив и образован.
Что любопытно: первые трансляции он вёл прекрасно. Чувствовалось, что волнуется, ощущалось, что ему хочется заразить своими мыслями других.
На него было приятно смотреть и его было приятно слушать.
А последние трансляции он вёл чуть хуже, равнодушнее. Позволял себе паузы по пять минут.
Понимаю, откуда это идёт. Другие же халтурят: к трансляции не готовятся, людей к себе не приучают, интересные темы не поднимают.
Вот я и боюсь, в определённый момент Фёдор Владимирович Проходский скажет: «А я что — рыжий?»
Я ему поручил контроль проведения трансляций. Горячо взялся. Расписание составил. Обговорил с каждым сотрудником темы. А потом как-то всё это сошло на нет. Жалко.
Я знаю, трансляции могут быть одним из самых интересных направлений на нашей фирме. Молодые люди начнут говорить о том, что волнует их лично. И по мысли это окажется созвучным нашим солистам. Всегда приятно слушать и слышать того, кто рассуждает на близкую тебе тему, кто думает так же, как ты, кто делится своими мыслями, соображениями и суждениями.
Нас почти тридцать человек. И все довольно интересные люди. Вот и хотелось бы, чтобы говорили о проблемах, которые их волнуют, беспокоят, интересуют.
О любви и дружбе.
О том, как искали и нашли (или не нашли) призвание.
О честности и нечестности.
О том, какие фильмы смотрят, книги читают, какую музыку слушают.
О взаимоотношениях с родителями.
О школьных друзьях, которые куда-то исчезли.
О деньгах, которые исчезают неизвестно куда.
О моде: почему выбирают ту или иную одежду.
О своём отношении к матершине, порнографии, судебной системе, хамству, хулиганству, вранью и демагогии.
О политике (чуть-чуть).
О системе образования (хороша она или плоха): как человек учился.
Я могу долго перечислять темы, которые имело бы смысл затрагивать в трансляциях.
Можно высказывать своё мнение о материалах, которые опубликованы на сайте.
Можно говорить о свободном времени и как научиться его правильно использовать.
Если найти верную интонацию, то и о сексе уместен разговор.
Этого нет на радио, на телевидении, в прессе и Интернете. Нет обычного, простого и человеческого разговора.
Если бы мы смогли так организовать, то и наши ученики потянулись бы и попросили, чтобы мы им дали слово.
И мы могли бы стать потрясающей трибуной, местом обмена мнениями, своеобразным форумом, куда приходили многие люди.
Ведь хочется послушать нормальную, спокойную речь: без слов-паразитов, с точками и запятыми, лишенную занудства и монотонности.
Трансляция могла бы стать потрясающим местом по влиянию на жизнь. Человеку нужно будет вести трансляцию, и он заранее начнёт думать, о чём говорить, и составит конспект. Мало того, принимая участие в трансляции, каждый научится говорить (это уже хорошо!), каждый расширит свой кругозор.
Мне мечтается трансляции соединить с нашим курсом «Учимся говорить публично».
Ой, мне о многом мечтается!
Но наши ребята в открытую саботируют трансляции. Ведут их скучно, нудно, однообразно.
— Что ж вы так плохо говорите? — иногда я спрашиваю того или иного сотрудника.
В ответ молчание. А про себя я знаю, что он думает:
— Все так плохо ведут, а ко мне цепляются. А я что, рыжий?
Пока не рискну за плохое ведение трансляции никого увольнять, но в ближайшем будущем по этой причине с сотрудниками начну расставаться.
А как же поступить с программистами? Что, и им нужно вести трансляции?
Да, им тоже надо учиться говорить. Программисты должны быть тоже интересными людьми.
Я смотрю на их фотографии.
Сдержанный Михаил Олегович Мезяков.
Трепетный Сергей Андреевич Захаров. Он хорошо знает музыку и литературу. Его многое волнует в нашей жизни.
Ироничный и артистичный Вадим Александрович Коваленко.
Рассудительный и открытый Дмитрий Сергеевич Михайленко.
Большой любитель спорта, знаток музыке и всё подвергающий сомнению, притягательный Алексей Владимирович Косякин.
Отличная компания!
Они бы могли интересно рассказывать о своей профессии, вести разговор о программировании, рассуждать о тенденциях развития IT-отрасли.
А они не хотят: «Мы программисты. И отстаньте от нас!»
А я не отстаю.
Сегодня встречался с Ольгой Олеговной Богуславской. Прекрасная журналистка, талантливый человек. У неё фантастическая воля. Смогла побороть рак. Работает, лечится, развивается, растёт и заражает оптимизмом других.
Каждый её материал на страницах МК — это всегда рассказ о трагедии, которую можно загасить, решить, избежать, с честью выйти из сложного положения.
В офис сегодня приехал Тофик Рзакулиевич Шахвердиев.
Тофик Рзакулиевич Шахвердиев
Вместе с ним был Валерий Феликсович Зеленский, драматург, режиссёр, актёр.
Валерий Феликсович Зеленский
Мы втроём часа два обсуждали, каким должен быть видеораздел нашего сайта.
К сожалению, я не пригласил на этот разговор оператора Святослава Сергеевича Козлова.
Святослав Сергеевич Козлов
Этот раздел тоже мог бы стать одним из самых посещаемых. Видеоинтервью с теми, кто приходит к нам в гости. Небольшие с вирусной рекламой фильмики. Видеобращения. Не доходят у меня руки, а денег, чтобы пригласить на каждый проект отдельного человека, у меня нет.
В целом, днём я доволен.
Самое радостное — письма. На последнюю рассылку пришло около ста откликов. И все такие добрые, искренние. А нередко и восторженные. Наша программа делает человека лучше.
Особенно запомнилось письмо Калугина из Саратова.
«Я простой железнодорожник. Железная дорога и вокзал — это как и театр: если ты начал там трудиться, то ты отдаешь себя всего службе. Ты не можешь без запаха железной дороги, без её шума, без её нервозности.
И, Вы знаете, мне очень помогла Ваша программа «СОЛО на клавиатуре».
Я читал, что Вы обращались к Владимиру Ивановичу Якунину. Он Вас не понял. Это понятно. Наши руководители слишком далеки от народа. Они оторваны от насущных проблем и не очень представляют что, как и почему у нас происходит.
Я с Вами согласен, что уметь набирать слепым методом на железной дороге должны все, ибо сегодня компьютеры на столах у всех: инженеров, проектировщиков, эксплуатационщики, бухгалтеров, юристов, мастеров, руководителей вокзалов, кассиров, программистов.
У нас на железной дороге всё через компьютер. И смешно наблюдать, как одним-двумя пальчиками начальники и подчинённые тычут по клавиатуре компьютера.
Мне почему-то кажется, что своего добьётесь. Я этого хочу. У нас на железной дороге начальник сменился. Сейчас Олег Валентинович Белозёров. Он намного моложе Якунина. Более современный. Он горячо взялся за дело. Ему хочется добиться результата. Я думаю, Ваша программа ему в этом плане может помочь сильно».
Олег Валентинович Белозёров
Вот такое письмо пришло. Кто его знает, может быть, действительно стоит обратиться к Олегу Валентиновичу Белозёрову. В конце концов, я ничего не потеряю. А вдруг Белозёров нас поддержит?
Вечером, как всегда, смотрел фотографии новых учеников. Смотрел и радовался. Везёт мне. Везёт! Как хорошо, что я не рыжий.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Одна из проблем, почему у нас не получается с корпоративным «СОЛО», это разрастающаяся бюрократия. Бюрократы подспудно не хотят никаких новшеств. Им главное, чтобы всё оставалось так, как всё происходит.
Бюрократия разрастается, чтобы поспеть за потребностями разрастающейся бюрократии.
(Айзек Азимов (1920-1992), американский писатель-фантаст)
