Так бывает: ты хочешь что-то сделать и даже планируешь, но не получается, и ты откладываешь запланированное на завтра.
Это спасительное завтра меня всегда выручает.
Не успею что-то сделать сегодня и говорю: «Завтра».
В своё время на эту тему я написал небольшой рассказик. Вот он:
Он жил спокойно и ровно — размеренно. Ложась спать, вспоминая прошедший день, он говорил: «Как жаль, что многого я не успел сегодня сделать». Но тут же успокаивался тем, что решал: «Завтра! Завтра начну жить по-настоящему».
А назавтра… Он чувствовал, понимал, что читал не те книги, встречался не с теми людьми, смотрел не те фильмы, дома занимался не теми делами. День прошел в обычной суете. Ложась спать, он обещал себе: «Ничего, завтра встану пораньше и все начну сначала. Пора! Жить-то осталось на один день меньше». Назавтра все повторялось.
Он бегал по магазинам, выстаивал в очередях, уставал и раздражался. Обидел жену — кажется, она забыла заштопать его носки, ругал детей — кажется, они, вернувшись с прогулки, забыли вытереть ноги. Он кого-то куда-то устраивал, кому-то что-то доставал. Кое-что успел сделать и на работе. За работу деньги платят. Деньги для жизни нужны.
Перечитывая дневниковые записи — кто в юности не вел дневников, — говорил про себя: «Как много хорошего я мечтал сделать. Нет-нет, долой суету. Хватит. Вот встану завтра — и начну жить иначе!!!»
Так прошла неделя. Месяц. Год. Десять лет.
Дети росли. Он старился. Но, веря в себя, он повторял перед сном: «Завтра, завтра, завтра…».
Только сегодня он не сказал «завтра», потому что вчера лег спать, а утром… не проснулся. И нет теперь для него этого спасительного завтра.
… Я написал эту историю и подумал: напишу еще одну. Лучшую. Я её уже придумал. Но нет, пожалуй, я сделаю это… завтра, завтра.
Давно обещал Вадиму Александровичу Коваленко внести изменения в историю «СОЛО».
Многие данные устарели, про некоторых сотрудников надо написать чуть иначе, чем я говорил раньше.
Работы там часа на два-три, а я всё тяну, тяну и тяну.
Так бывает: хочешь что-то сделать, и вдруг оно отложилось на неделю-другую. И после этого запланированное никак не встанет в новый план. Ты всё откладываешь и откладываешь.
Сегодня листал список потенциальных солистов.
Вспоминаю, сколько сил у меня ушло на то, чтобы договориться о встрече с руководство «МДМ-банка».
Когда-то я по поводу этого банка говорил с Екатериной Андреевной Габуевой. Она обещала поддержать.
С тех пор прошло уже 17 лет. Никаких изменений не произошло. «МДМ-банк» не стал корпоративным солистом. Не знаю, существует ли такой банк на белом свете.
Заглянул сейчас в Google и Yandex.и выяснил: такой банк сдулся. Слился с другим и перестал существовать.
Я уверен: если бы все его сотрудники прошли «СОЛО», у банка была бы другая история.
Абсолютно такая же история с «1-м ОВК-банком».
Там сотрудница Елена Бондарь (она отвечала за обучение персонала) проявила заинтересованность, но дальше разговора не пошло.
Перелистывал страницы, взятые из папки «Корпоративное «СОЛО» и улыбался.
Вот неизвестный мне Андрей Александрович из «Московского Кредит-банка».
Как фамилия этого Андрея Александровича, не знаю. В моих записях значится просто: встречались, обещал взять много копий, проявил личную заинтересованность, обещал пройти программу сам.
Программу сам не прошёл, не взял ни одной копии, про обещание забыл.
Такая же история произошла с Татьяной Александровной Слизко из «Русского славянского банка».
Хорошее общение, много обещаний и никакого результата.
Вспоминал свои встречи с Малыхиной Марией Анатольевной из «Альфа-банка». Женщина крутая, деловая, все проблемы решает оперативно. Но она была категорически против «СОЛО на клавиатуре».
Мои попытки выйти на Петра Олеговича Авена успехом не увенчались. Помню, написал я хорошее письмо, и Ольга Александровна, секретарь Авена П.О., передала моё письмо Малыхиной. А дальше я получил вежливый отказ.
Со многими банками пытался навести мосты. Увы, они оказались шаткими и ни к чему хорошему не привели.
Вспомнил Павла Владимировича Кочкина из Красноярска.
Вот человек дела. Помню, помог он нам с печатью листовок, плакатов, взял для своего производства корпоративное «СОЛО», прошёл сам наш курс и своих коллег научил.
Перелистываю бумаги и саркастически улыбаюсь.
Где Олег Михайлович Михайлов из «Связьинвеста»?
Где Игорь Вениаминович Пожидаев из того же «Связьинвеста»?
Того самого «Связьинвеста», где купили, если я не ошибаюсь, на более чем 405 миллионов долларов программу Oracle.
А вот для «СОЛО на клавиатуре» денег не нашлось.
Сколько сил, времени, энергии я потратил на то, чтобы уговорить их приобрести «СОЛО на клавиатуре»?
Всё кончилось пустотой.
Очень жаль.
Очень грустно.
А ведь мы нужны абсолютно всем банкам! И всем связистам мы нужны.
Очень жаль, что болеет Наум Семёнович Мардер, вице-президент «Ростелекома».
Наум Семёнович — удивительный человек. Он готов меня поддержать, говорил о моей программе с министром связи, с первым заместителем министра связи (в то время Наум Семёнович работал в Минкомсвязи).
Обещал, если поправится, поговорить на эту тему с руководством «Ростелекома».
Мне по телефону сказал:
— Знаете, всё очень трудно сейчас. Я болею, и ко мне отношение со стороны моих коллег чуть-чуть меняется. Как ни обидно, это осознавать, но это так. Вы, Владимир Владимирович, романтик. Опережаете время и переоцениваете нас, чиновников.
Сколько времени потрачено впустую!
Дозвоны, встречи, переговоры, обещания, а потом смущающимся голосом я слышу по телефону:
— Мы тут подумали-подумали и решили отказаться от корпоративного «СОЛО на клавиатуре». Во-первых, надо экономить деньги, во-вторых, это не входит в первоочередную задачу, в-третьих, кто хочет, пусть учится сам, а у нас и так хватает дел, в-четвёртых, немногие изъявили желание заниматься, а заставлять мы не будем, поэтому, в-пятых, спасибо вам за предложение, но давайте не будем отнимать друг у друга времени.
Как на такое реагировать? Стандартной фразой:
— Прошу простить за беспокойство.
Никто из руководителей банков не владеет сам (исключение — «Сбербанк» и его руководитель Герман Оскарович Греф) слепым десятипальцевым методом, а отсюда и такая реакция.
Хочется, конечно, злиться, ругаться, но понимаешь: этим делу не поможешь. Поэтому берёшь себя в руки и говоришь: «Ничего, завтра продолжу поиски. И рано или поздно найду банк, где меня поймут, поддержат, возьмут «СОЛО на клавиатуре» и начнут обучать своих сотрудников правильно работать за клавиатурой компьютера».
Вот же: получились у нас отношения с банком «Открытие». В своё время приобрели у нас более двух тысяч лицензий в «Альфа-банке». Не говорю о «Сбербанке». Там про «СОЛО» знает большинство сотрудников, и многие занимаются и продолжают заниматься.
Значит, надо продолжать действовать по принципу: «Случай приходит к тем, кто всё делает для того, чтобы этот случай пришёл».
Вечером смотрел списки новых солистов. Ни одного из банков. Но среди новых учеников за последнее время появилось много учителей. Это тоже радует.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян.
P.S. Парадокс: вроде образованные люди руководят банками, каждый президент, председатель совета директоров заинтересован, чтобы банк работал с большей отдачей. Но почему же тогда такое отношение к «СОЛО»?
И тут я вспоминаю свои беседы с Рубеном Карленовичем Варданяном, когда он руководил «Тройкой-Диалог».
Он говорил мне:
— Вам надо быть жёстче. Это бизнес. Забудьте о романтике. Это деловые отношения. Необходима хваткость, точность и жёсткость. О мягкости надо тоже забыть.
Кстати говоря, «Тройка-Диалог» в своё время взяла у нас двести лицензий. И сам Рубен Карленович Варданян освоил наше «СОЛО».
Принципы всегда осуществляются медленно, но люди всегда торопятся.
Оноре де Бальзак (1799-1850), французский писатель
