Отдыхая в теплых краях, европейки нередко «крутят любовь» с ближневосточными кавалерами (турками и арабами) — и это часто обсуждается. А вот о европейцах, включая россиян, в этом плане ничего не известно. Между тем, проведя анонимный опрос, мы выяснили, что в качестве объектов курортного романа (как правило, зимнего, новогоднего) они предпочитают дам из Юго-Восточной Азии. Пользуясь услугами доступных азиатских красавиц (или пытаясь за ними ухаживать в тех странах, где их любовь не является товаром), мало кто из отпускников задумывается: а по душе ли им «белые мужчины»?
Корреспондент «МК» поинтересовалась и узнала — какими видятся наши мужчины азиатским женщинам.
Азия: многоконфессиональная и многоликая
Отношение к плотской любви у азиатских женщин колеблется от полного целомудрия, продиктованного древними и религиозными традициями, до полной же раскрепощенности — как, например, в Таиланде, где любовь местных красавиц является доходным бизнесом. Специалисты уверяют, что сексуальность азиатки существенно отличается от европейской.
Тайки, лидирующие на рынке платной любви, равно как и филиппинки с индонезийками, живут в исторически мультиконфессиональных странах, что избавляет их от жесткого давления религиозной морали. Не секрет, что в Таиланде и на Филиппинах работают специальные «чайлд-хантеры»: они высматривают в бедных семьях красивых детишек обоих полов, выкупают их у родителей и затем в специальных заведениях воспитывают из них жриц и жрецов секс-индустрии. Иначе дело обстоит в Индонезии и Индии, где местные девушки пока массово не вовлечены в эту часть туристического бизнеса. Однако в курортных местах вроде острова Бали в Индонезии и штата Гоа в Индии постоянное присутствие «белых мужчин», ищущих пикантных встреч с местными красавицами, уже накладывает свой отпечаток.
Путу 19 лет, она живет на Бали в небольшой деревушке близ курортного местечка Убуд. С самого детства старшая сестра брала ее на пляж при отеле, где занималась доходным бизнесом — делала массаж туристам. Тут же на пляже Путу освоила английский и с 16 лет стала помогать сестре. В 18 ее выдали замуж за двоюродного брата, живущего в той же деревне. Семья живет бедно, поэтому свой пляжный бизнес Путу не оставила. Спрос на массаж, маникюр и африканские косички на пляже большой, твердой таксы не существует.
— Сможешь понравиться клиенту — не пожадничает, — делится Путу.
Девушка рассказывает, что «пляжные услуги» — основной доход семьи из пятнадцати человек, включая детей. Каждое утро на работу выходят все три сестры Путу и их мать. У каждой из них есть супруг. Вообще-то мужья занимаются сельским хозяйством, но эта работа приносит мало денег, и поэтому основную часть времени мужчины проводят… в океане, катаясь на серфинге. Как ни странно, жены даже этому рады. По секрету женщины признаются, что готовы простить мужьям все что угодно, лишь бы они не злоупотребляли местной кокосовой самогонкой:
— Пусть лучше по океану катаются, воздухом дышат, лишь бы не пьянствовали. Для нас главное, чтобы он свой мужской долг исполнял, а уж мы их прокормим. В нашей семье всего-то пять мужчин.
Любопытствую, оказывают ли «пляжные визажистки» услуги интимного свойства? Женщины мотают головами. Но потом Путу тихонько добавляет:
— Если только очень хорошие деньги посулят...
С этими словами Путу убегает.
А позже, в ночном клубе, профессиональная туристическая «эскортщица» по имени Джаму сообщает мне, что местных мужчин отличает весьма скромный размер «мужского достоинства» в сравнении с «белыми людьми». А использовать другие виды ласк — например оральные — им запрещают местные верования.
— Большинство наших мужчин даже никогда не целуются в губы! — откровенничает Джаму. — Естественно, американские или европейские мужчины по сравнению с ними — огонь… После них на наших уже глаза не смотрят. Со мной так было, когда я впервые стала женой белого мужчины.
— Что значит женой?
— Я родом с острова Ява, моя семья — мусульмане-шииты, и нам дозволена «мута» (временный брак, разрешенный у шиитов, может длиться от 1 часа до 99 лет. Не налагает на женщину обязательств, кроме супружеского долга, зато в глазах Аллаха и общества не является прелюбодеянием. — Авт.). И мне легче считать, что я каждый раз выхожу замуж, чем думать, что попаду в ад.
— Твоя семья знает, чем ты занимаешься?
— Они думают, что я работаю горничной в отеле. У меня есть мечта — выйти замуж за европейца или американца. Тогда я смогу предстать перед своей семьей. А иначе они захотят, чтобы я вышла замуж. А я уже не смогу стать женой индонезийца, после того как побывала женой нескольких белых мужчин.
— И в чем это выражалось?
— Сопровождала их, пока они не покинули остров.
— А они знали, что ты считаешь себя их женой?
— Я им говорила. Но, конечно, не про мусульманский временный брак, я рассказывала им про местные верования. Балийцы считают, что если мужчина смог доставить женщине «пик наслаждения» в постели, она становится его женой. Не перед людьми, а перед божествами. Поэтому у них разрешен интим до свадьбы.
— И что твои «мужья»?
— Смеялись. Денег давали.
* * *
37-летний турист из Челябинска Егор рассказывает, как познакомился с местной девушкой во время отдыха в индийском штате Гоа:
— Она на пляже какие-то бусы продавала. Хорошенькая такая, улыбчивая, по-русски немного говорит. Несколько дней подряд она к моему лежаку подходила, садилась рядышком и просто молча сидела, улыбалась. И как-то я показал на кафе и спросил: «Пойдем?» Нила, так ее зовут, со мной и в кафе с удовольствием сходила, и согласилась съездить на байке в соседний городок на дискотеку. Вечером пришла в назначенное место в мини-юбке. В ночном клубе выпила несколько порций рома с колой, танцевала как заводная. Я уж решил, что нормальная девчонка. На обратном пути пригласил к себе в отель, на дворе уж ночь была. Она снова согласилась. А уж в номере, когда я разделся, она вдруг закрыла лицо руками и как давай рыдать!
— Вполне вероятно, что девушку мог напугать размер гениталий заезжего кавалера, — предполагает индийский сексолог Аджай Шарма, — а также его напор. Пришел в номер и разделся! Наши мужчины никогда не торопят так события. Дело в том, что половая конституция у индийских мужчин от природы слабее — и размеры меньше, и темперамент ниже. Но это не значит, что индийские женщины не удовлетворены своими мужчинами. Не случайно именно в нашей культуре создавались величайшие трактаты о плотской любви. У нас в природе более утонченная чувственность, а в традициях — умелые и чуткие ласки. И индианки в своем большинстве не готовы к тому, что мужчина вот так возьмет и снимет штаны.
Проверяю слова специалиста, расспрашивая индианок.
Мона из богатой индийской семьи, ей 38, из них 20 лет она замужем, растит троих детей. Они с мужем живут в Дели, но, как только выдается свободный уик-энд, прилетают на свою виллу в курортном Гоа и веселятся в барах. Редкие молодожены так на пару радуются жизни, а ведь муж Моны старше ее на 15 лет! Предполагаю, что поженились они по большой любви, раз до сих пор смотрят друг на друга влюбленными глазами.
— Я вовсе не видела его до свадьбы! — смеется Мона. — Нас сосватали родители, сочли, что Бенни — отличная партия для меня. Он из очень уважаемой семьи. Я окончила элитную школу-пансион, где сейчас учатся мои дочери, и меня сразу выдали замуж.
— А если бы «отличная партия» оказалась тебе противна?!
— Я не видела Бенни живьем, но фото его родители, конечно, мне показали. По фото он мне понравился. А в остальном жених из такой семьи не может быть мерзавцем. У наших семей много общих знакомых, родители собрали информацию, и она была только хорошая. Если бы что-то им не понравилось, они бы ни за что не отдали меня за этого человека.
— Но все равно первый раз в жизни видишь мужчину на свадьбе — и сразу первая брачная ночь!
— Да, по нашим традициям честная девушка выходит замуж именно так! Но это вовсе не отменяет ухаживаний, просто они начинаются после свадьбы, а не до нее. Бенни старше меня, в отличие от меня у него уже был опыт. И он вовсе не накидывался на меня в первую брачную ночь, понимая, что мне всего 18. Он очень трогательно ухаживал за мной, готовя меня к этому важному событию. Недели три после свадьбы мы только целовались. Он каждый день водил меня по театрам и ресторанам, покупал дорогие подарки. А потом мы улетели в Лондон, и только там все произошло. Когда я сама сказала, что готова. Бенни был так нежен, что я влюбилась без памяти. И до сих пор влюблена.
— Три недели молодожены только целовались — где это видано?! Вот родственники, наверное, обалдели!
— В отличие от мусульманских семей у нас после свадьбы родственники уже не лезут в жизнь молодоженов. И у большинства молодых семей происходит именно так, как у нас, — по крайней мере среди обеспеченных, тех, кому не надо прямо завтра на работу. А у тех, кто может это себе позволить, муж долго, бережно и кропотливо соблазняет молодую жену. Но только не до свадьбы, а после нее. Девушка уже жена и не боится быть обманутой, а любовь, построенная на уверенности и нежности, крепче и живет дольше. И мы с Бенни тому пример.
Подтверждает слова Моны и другая индианка, Амрита. Представления о мужских ухаживаниях у нее точно такие же, хотя жизнь совсем другая: Амрите 19 лет, она из очень бедной гоанской семьи. Отец пьет, мать болеет, маленький семейный магазинчик поддерживают на плаву только Амрита и ее сестры. Братья подрабатывают кто где может. Амрита признается, что хотела бы выйти замуж, чтобы помочь семье (по местной традиции жених выплачивает за невесту выкуп ее родителям. — Авт.). Но пока такой возможности нет:
— Родители сами бедные, за приличного человека сосватать меня не могут. Встречаться до свадьбы у нас не принято. Вот если бы кто-то увидел меня и влюбился бы так, что каждый день приходил бы к магазину, стоял бы и просто смотрел на меня, тогда через какое-то время мне прилично было бы с ним заговорить. Но пока никто так не делает. Только туристы все время заговаривают. Я, может быть, и пошла бы замуж за приличного человека из другой страны, но они ведут себя как-то странно. Иностранцы, похоже, совсем не умеют ухаживать. Они считают, что можно вот так взять и пригласить девушку в ресторан. А если она согласилась пойти, то и на все остальное согласна.
Поднебесная: любовь русского богатыря
Из всех азиаток китаянки считаются наиболее прагматичными. Мы уточнили это у российско-китайской семьи — 48-летнего писателя Вадима Чекунова из Москвы и его жены Сяо из Шанхая. Пара жената 7 лет, растит 6-летнюю дочь Яну.
— Нас свел вместе великий и могучий русский язык, — рассказывает Вадим. — Я в то время преподавал его в Китае, в одном из университетов Шанхая. А Сяо училась на русском отделении. Помню нашу первую встречу. Захожу в аудиторию и вижу девушку, смотрящую на меня влюбленным взглядом… Но это, к сожалению, лишь моя версия. Она сильно отличается от версии жены.
— Увидев преподавателя русского, я подумала: ничего себе, какой огромный! — смеется Сяо. — Тогда я русских вживую еще не видела, поэтому решила, что они все такие, испугалась!
— В следующем семестре Сяо пригласила меня на каникулы съездить в ее родной город, недалеко от Шанхая, — продолжает Вадим. — Там мы много гуляли, общались. Потом вернулись в Шанхай, и я позвал Сяо на прогулку по набережной. Там и поцеловал первый раз...
— Я совсем не ожидала, что наша дружба перерастет в любовь! — признается Сяо. — Вадим так хитро все тогда на набережной подстроил — поднял меня, посадил на парапет. За спиной у меня волны реки, а я плавать не умею, вот и схватилась за него крепко. А он меня поцеловал, и мне некуда было деваться!
— Есть ли у китаянок какие-то религиозные ограничения? Чего они ждут от ухаживающего мужчины?
Вадим: Китайские верования — это довольно гибкая система взглядов на жизнь, это почитание предков, забота о процветании. Богатство — вот, пожалуй, самая настоящая религия в Поднебесной! Мне повезло — досталась китаянка, свободная от меркантильности. С меня никто не требовал квартир и машин, справки о доходах и всего прочего. А вообще если у китайского жениха нет достаточно денег, квартиры и дорогой машины, он может до конца дней своих промыкаться холостым. В Китае перекос в сторону мужчин довольно сильный — их на несколько десятков миллионов человек больше, чем женщин. Так что китайским парням и их родителям приходится из кожи вон лезть. Отсюда и специфика китайских ухаживаний: парни исполнят любой каприз, готовы на любые траты и жертвы. Нередкая сцена на улице: стоит бедолага на коленях, а девица его лупит сумочкой по голове за какой-то проступок. И надо терпеть, ведь за спиной очередь из желающих занять твое место! Особого романтизма или авантюризма китаянки от парней не ожидают, а вот постоянные обеды и ужины в ресторанах очень уважают.
— И как же ты добился взаимности в такой тяжелой обстановке?!
— Мне и тут повезло: мы оба оказались любителями прогулок, путешествий, нам было что обсудить друг с другом: Сяо невероятно начитанный и прекрасно образованный человек. Мы оба обожаем подшучивать друг над другом, да и над другими тоже…
— А родители Сяо сразу приняли «русского богатыря» в качестве жениха?
— Когда родители Сяо меня увидели, то обалдели! У них все в семье миниатюрные, невысокого роста. Я для них, конечно, невероятно огромен! Но постепенно привыкли. Отец Сяо любит мои ботинки примерять: у него 36-й размер, у меня 48-й, забавно получается. А вообще приняли тепло и сразу взялись кормить как на убой. Еда — святое для китайцев: через усиленное кормление они проявляют заботу друг о друге.
— Вадим, было ли что-то, что раздражало тебя в китайской жене? В быту или в отношениях?
— Для меня было шоком узнать, что большинство молодых китаянок не умеют готовить. Совсем! Я про горожанок, конечно, не про крестьянских девушек. Сяо тоже не умела, даже хлеб нарезать не могла. Дома у нее няня готовила или прислуга, вне дома она в ресторанах ела. Первый раз, когда Сяо решила порадовать меня бутербродом в виде сердца, чуть палец себе не отрезала!
— Сяо, а тебя что-нибудь раздражало в твоем «русском богатыре» — только честно!
— Иногда я сожалею, что Вадим слишком добрый и часто прощает людей, когда они плохо или несправедливо поступают. Но потом понимаю, что по-другому он не может и не хочет.
— На улице вам вслед оборачиваются? Вадим, ты такой огромный в сравнении с Сяо!
— Наша семья — достопримечательность района, где мы живем, как московского, так и шанхайского. Нас все знают — продавцы в магазинах, официанты в ресторанах, просто люди из соседних домов. Даже полицейские на нашей станции метро здороваются. А когда видят только кого-то одного из нас, сразу интересуются, все ли в порядке? А как-то кассирша в магазине рядом с нашим московским домом мне заявила: «Ты смотри, не обижай свою Дюймовочку-то! А то мы тут тебе живо уши надерем!» А вторая кассирша за меня заступилась: «Да не, не обидит, он ее любит очень! Эх, меня бы так кто любил!..» Я их ответственно заверил, что у нас все хорошо.
— Дочь растет азиаткой или европейкой?
— Мы живем на две страны: обе наши семьи обожают свою внучку, нашу дочь. Китайцы, видя Яну, не принимают ее за свою — особенно если она только со мной. Если же рядом с ней Сяо, начинают удивленно расспрашивать, откуда у нее такая дочь?! Ведь Яна не смуглая, волосы у нее русые, глаза большие, ФИО и гражданство российские. Зато она одинаково свободно владеет обоими языками и знакома с обеими культурами — соответственно своему возрасту, конечно. Больше времени Яна проводит в России, но и в Китае чувствует себя как рыба в воде — никаких трудностей или недопонимания. Но сейчас и время другое. Помню, я в ее возрасте впервые увидел негра — в Москве, зимой. Так испугался, что долго плакал. А сегодняшние дети с пеленок по всему миру передвигаются.
— Итак, китаянка может полюбить простого русского парня, если…
— Если сердце ее скажет: вот он, мой человек! И не важно, откуда он. Главное — какой он. Это действует и в обратном порядке: русский парень может полюбить китаянку, если его сердце скажет — вот она, моя женщина.
Жанна Голубицкая
