Мне кажется, что именно сегодня Россия, ощутившая себя частью стремительно меняющегося мира, впервые за долгое время занимается поисками своей истинной самоидентификации, делая это с самозабвением, восторгом и яростью, напоминающих о процессах, проходивших во второй половине 19 века. Тогда это завершилось столь радикальной революцией, что последующая реставрация тоже заняла почти семьдесят лет, приведя страну как к достижениям, так и к колоссальным потерям.
Сегодня, несмотря на кажущуюся стагнацию, мы, благодаря вхождению в мировое пространство, все-таки снова обрели ускорение и снова ищем свое особое место в мире. Архаические и модернистские взгляды перемешаны в нашей стране в таком диком сочетании, что порой совершенно невозможно отделить правых от левых, либералов от социалистов, коммунистические взгляды у нас в одном мозге легко уживаются с религиозными верованиями, а все вместе приобретает черты дурного маскарада. Но этот постоянно перемешивающийся компот не исключает возможности и даже необходимости разбираться с той реальностью, в которой мы живем.
«Запад и Восток — мы такие разные», так сформулировали тему обсуждения в очередном выпуске телевизионного шоу «Время покажет». На этот раз в нем обсуждали скандал с «sexual harassment», активно развивающийся в США и довольно своеобразно комментируемый в Европе. Поводов, которые телеведущие и гости находят, чтобы посмеяться над западной политкорректностью, довольно много, однако тема сексуального насилия, кажется, превзошла все остальное. Дело знакомое в нашей женской стране, поскольку женщин у нас больше, и они, чтобы ни говорили, куда активнее.
Оглянитесь вокруг и спросите себя и своих близких: пусть перечислят знакомых одиноких женщин любого возраста. А потом пусть то же самое проделают с мужчинами. И кого окажется больше? Ясно, что одиноких женщин.
Тут можно обойтись и без статистики, но в России женщины охотятся на мужчин, а не наоборот. Войны ли виноваты, истребляющие мужской пол, особые погодные условия, социальная несправедливость, плохая наследственность, в стране, где рождается примерно равное количество мальчиков и девочек, в дальнейшем всегда и везде женщин оказывается больше. Причем чем выше в социальной иерархии находится общность, тем больше в ней женщин. Ну, разве что в правительстве мужчины в абсолютном большинстве, но вряд ли это показательно для страны в целом.
Найти мужа в нашей стране до сих пор считается главной целью для большинства женщин. Кому не знакомы вздохи матерей: да, конечно, дочка хорошо устроена, у нее интересная работа, зарплата высокая, но — не замужем. Травма. Увы.
Опять же нет для компании худшего обременения, чем незамужняя женщина, а вот неженатый мужчина всегда украсит любое общество. Причем, как уже неоднократно было замечено, в современной России наличие мужчины в семье ничего не гарантирует — в отличие от более архаически устроенных обществ, где именно мужчина должен быть добытчиком и защитником. У нас нынче женщина часто и зарабатывает больше, и в бытовых вопросах ее голос решающий, и ответственность за семью на ней. Если в квартире ремонт, то кто, как правило, занимается всем — от покупки обоев до переговоров с мастерами? Женщина! Кто решает вопросы образования и лечения детей? Женщина! Кто общается с родней и осуществляет личные связи? Кто выше по образованию и у кого шире интересы?
Можно продолжить этот ряд вопросов, из которых следует, что мужчина сегодня нужен женщине сам по себе, не для выживания, как раньше, не для помощи и опеки. Мужчина сегодня — это престижно. Так как мужчины у нас являются дефицитом, обладание которым ставит женщину на более высокую ступень в кругу себе подобных.
Феминизм в России и в условиях западного общества построен на разных основаниях. Женщина в современной русской провинции — это моральная опора и материальная база. Кто работает в большинстве учреждений, от почты до единых центров госуслуг? Женщины. Кто принимает в больницах, учит детей в школах, продает в магазинах, заседает в судах? Женщины. Мужчина с малых лет воспитан женщинами — мамой, бабушкой, тетками, потом он попадает к учительницам, потом к чиновницам. Мальчик, подросток, юноша с рождения и до армии окружен многочисленными взрослыми женщинами. В армии он ненадолго попадает в лагерь мужчин, где его учат, что «баб надо держать вот где», и вот он снова выходит в мир с подспудным желанием отомстить за все унижения детства. В голове у него складывается конфликт между детской привычкой «слушаться тетенек» и новым желанием «доказать свою власть над бабами». С этим багажом он выходит на рынок женихов, где его уже ждут властные, сильные, активные, уверенные в себе молодые женщины, для которых он является дефицитным призом.
Увы, семейное насилие в России весьма распространено. Мужчины, будучи по большей части настоящими подкаблучниками, охотно бунтуют против родительской по сути власти жен. Разбушевавшегося после алкогольного допинга супруга обычно усмиряет старший в семье мужчина, отец или тесть (если он, конечно, еще жив), а женщина покорно замазывает синяки, но не подает на развод: на рынке повторных браков дефицит мужчин еще выше. К тому же насилие и агрессия воспринимается как главная добродетель мужчины, ведь другого порядка качества — ответственность, аккуратность, старательность, сноровка, терпение, обучаемость — по умолчанию считаются «бабьими».
Вот очень показательный факт: недавно в один провинциальный город привезли антрепризный спектакль по пьесе известного хорватского драматурга.
В Москве, как и во всем мире, он идет под оригинальным названием «Мужчины в домашних тапочках», но для Кинешмы его переименовали в «Настоящих мужиков»: на такое название продюсерам показалось легче завлечь публику.
Посмотрите, как устроено наше глубинное провинциальное общество, поставляющее для большой России не только граждан, но и стереотипы: по принципу курятника — вокруг одного взрослого мужика группируется стайка разновозрастных женщин, от мамы, бабушки, тещи до сестер и дочерей. Внутри семьи власть принадлежит по традиции старшей или наиболее активной женщине, а вне — пока еще соблюдается политес: на любой вопрос женщина старше пятидесяти отвечает «спросите хозяина», но решает давно сама.
Однако наличие мужчины для представительских целей очень важно. Девушка, выходящая замуж за завидного жениха, получает от представительниц женского пола вслед: «вот ведь какого отхватила», но это никогда не работает в обратном направлении. Какую бы умницу и красавицу не взял в жены мужчина, повезло ей, а не ему — опять же след жесткого дефицита.
В крупных городах все больше женщин по факту предпочитают одиночество и свободу, но общественные стереотипы, сохраняющие свою власть над бытовой культурой, все равно довлеют. Признаваясь в том, что до сих пор не замужем, женщина за тридцать, как правило, испытывает чувство вины — внушенная поколениями мам и бабушек, незримо стоящих за плечами каждой.
Внимание мужчины — сверхценность. Поэтому в ответ на обвинения мужчин в домогательстве большинство российских женщин сразу догадываются: «Ага, это же самореклама, никакая она не жертва, сама виновата, не надо было вызывающе одеваться, задом вертеть, а теперь хочет набить себе цену». В условиях, когда главной задачей женщины признается умение «поймать» мужчину, просто невозможно поверить, что не всякая особь женского пола мечтает о заигрываниях.
Сейчас модно венчаться — женщины считают, что церковный брак крепче привяжет мужчину к семье. Но пока семья является сверхценностью, то есть само ее наличие ценится выше, чем качество отношений, ничего не переменить.
Ситуация может исправиться только тогда, когда на уровне общественного договора одобрен будет только равноправный и основанный на взаимном уважении союз людей, совершенно вне зависимости от того, кто и в каком качестве в него вступает. Когда главным будет взаимная помощь, доверие и поддержка, а не соблюдение внешних признаков идеального семейства с «настоящим мужиком» во главе. Когда партнеров будут выбирать, исходя из реальных потребностей, а не по принципу «как положено», или вернее положено будет опираться на реальные запросы и желания человека, а не трухлявую видимость традиции, поддерживаемой застрявшими в прошлом иллюзиями коллективного бессознательного.
