Больницам Мурманской области не доплачивают за лечение пациентов 10–20%. Это данные Счетной палаты по итогам прошлого года. В 2018 году, как говорят главврачи стационаров, результат будет примерно таким же. При этом деньги в Территориальном фонде медстрахования есть — прошлый год ТФОМС завершил с профицитом. Занижение тарифов происходит исключительно для востребованных клиник. А вот службы, которые по причине полной неукомплектованности врачами с госзаданием не справляются, напротив, получают деньги по повышенной ставке. Занимательной математикой руководит Территориальный фонд медстрахования
В середине августа «Новая» рассказала, что в Мурманской области фонд ОМС и страховые компании отказываются платить лечебным учреждениям за «лишних» пациентов или, языком судебного акта, за превышение плановых объемов медицинской помощи. Плановые объемы на год устанавливаются для любого учреждения — грубо говоря, они определяют, сколько пациентов можно принять. Величина ориентировочная, гибкая, в течение года ее можно пересматривать, но на практике на просьбы главврачей обычно следует отказ, потому что за основу планирования берутся не потребности пациентов, а имеющиеся в бюджете деньги. К больницам, которые лечат «слишком много», применяется понижающий коэффициент — услуги оплачиваются не в полном объеме. Отсюда растущая кредиторка и нехватка средств на оборудование и элементарные расходники.
Замдиректора ТФОМС Сергей Маган сделал заявление для ТАСС: «ФОМС и страховые отказываются платить за вылеченных пациентов — это абсолютно неправда». Видимо, г-н Маган запамятовал, что накануне его подчиненные не только не оспаривали недоплаты, но даже, хоть и безуспешно, пытались обосновать их в суде (аудиозапись — в распоряжении «Новой»). И в отзыве на иск медучреждения, который также имеется в редакции, фонд, даже не являясь ответчиком по делу, на 10 листах настаивает: выход за рамки плановых объемов медпомощи — законное основание для неоплаты оказанных услуг. Больше того, требует «не принимать во внимание» доводы врачей о невозможности отказа человеку в лечении.
Авторам этого манускрипта, конечно, хочется напомнить Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», статья 11 которого запрещает отказывать в бесплатной медпомощи. Г-н Маган, очевидно, этот закон, как и Гражданский кодекс, помнит, а значит, понимает, что судебную позицию фонда озвучивать публично, прямо скажем, стыдно. С прошлого года Мурманским многопрофильным центром имени Пирогова подано 22 иска к страховым компаниям по поводу неполной оплаты оказанных медицинских услуг. Взыскано по ним более 45 миллионов, выиграно, но пока не получено от ответчиков еще 20 миллионов, в производстве судов иски на 17 с лишним миллионов. Итого 82 миллиона неоплаченного лечения за полтора года — и это в одной, причем не самой большой в области, больнице.
Что такое неоплаченное лечение? Низкие зарплаты врачей, долги за «коммуналку», разрушающиеся помещения, ухудшение качества оказания медицинских услуг. По данным Росстата, регион вошел в пятерку тех, где зарплаты врачей не удалось дотянуть до уровня, определенного «майскими указами», а зарплаты младшего медперсонала остались даже ниже средних. На прошлой неделе в селе Умба на юге области люди вынуждены были самостоятельно покупать бензин для скорой.
В этих условиях фонд ОМС осознанно понижает тарифы, причем пересматривает их несколько раз за год: в 2017-м — 11 раз, в нынешнем — уже 7.
Вообще, согласно письму федерального минздрава, и объемы помощи, и тарифы действительно могут быть пересмотрены — но лишь в сторону увеличения по сравнению с рекомендованными Москвой. С учетом уровня заболеваемости, демографии, климата, инфраструктуры и т.д. Но в Мурманской области происходит ровно наоборот: снижаются и объемы, и тарифы. Например, если согласно федеральной Программе госгарантий бесплатного оказания гражданам медпомощи норматив на один случай госпитализации составлял в 2017 году, с учетом регионального коэффициента, 47 528 рублей, то местный ТФОМС платил всего 43 тысячи. За один койко-день реабилитации в стационаре — 2600 вместо 3200 федерального норматива. То есть одну гарантированную котлету просто делили на двух пациентов. Или одну инъекцию.
А вот поликлиникам повезло намного больше: амбулаторные приемы (не профилактические, а по поводу заболевания) оплачивались даже с превышением. При этом, согласно отчету Счетной палаты, в 2017 году помощь в поликлиниках области получили лишь 57% от ожидаемого числа северян. Болеть люди меньше не стали, им просто не у кого лечиться — нет врачей.
Из отчета СП: «Основной причиной низкого исполнения числа посещений по амбулаторному приему в неотложной форме является недостаточная укомплектованность врачебными кадрами».
При этом число обращений в стационары зашкаливает. На 11% превышен план по госпитализациям на лечение, на 20% — на реабилитацию. Пациенты, не получившие помощь в поликлиниках, вместо кладбищ упорно стучатся в больницы, нарушая стройность отчетов Фонда. И создавая то самое «превышение объемов», за которые он, вопреки дежурным заявлениям, отказывается платить.
Если российский парламент окрестили взбесившимся принтером, то мурманский ТФОМС можно назвать взбесившимся банкоматом. Структура, созданная для аккумулирования и распределения денег, диктует врачам, кого и почем лечить.
Лечиться отправляют по городам и весям — в начале года в листе ожидания высокотехнологичной помощи стояло почти 3 тысячи человек. Исполняется план по высоким технологиям в регионе только на 88%. Но все больше пациентов отправляют на операции за пределы области. В прошлом году в больницы других городов ушло полмиллиарда.
На запрос «Новой» о получателях этих средств и объеме оказанных услуг ТФОМС прислал ответ, из которого следует, что за последние 4 года объем средств неуклонно рос – если за весь 2015 год за пределы области ушло 383 миллиона, каждый следующий год сумма увеличивается примерно на 50 миллионов. Счетная палата отмечает, что почти половина денег уходит в Петербург, а основной объем приходится на НМИЦ имени Алмазова, где директором лечебно-реабилитационного комплекса трудится Аркадий Рубин, бывший глава минздрава Мурманской области, а директором клиники — Александр Голованов, бывший главврач Мурманской областной больницы. В центр Алмазова регион фактически отдает офтальмологический, кардиохирургический, нейрохирургический профили, которые раньше успешно развивались в той самой областной больнице. В этом году навсегда уехал из Мурманска приглашенный из новосибирского института патологии кровообращения талантливый кардиохирург Видади Эфендиев, надеявшийся поднять качество помощи в областной больнице до уровня ведущих клиник центра страны. В Мурманске доктор продержался всего полгода.
Ну а детская хирургия ушла в Петербург — в государственный педиатрический медицинский университет, выпускники которого Вячеслав Акульчев и Михаил Кривошей трудятся соответственно директором и замом ТФОМС Мурманской области. К слову, в регионе до сих пор нет детской областной больницы.
Экономически схема уничтожения такова: планируются объемы оказания помощи, меньшие, чем потребность населения, при перевыполнении плана тарифы автоматически снижаются, растут долги. Пациентов не направляют на дорогие высокотехнологичные операции в местные учреждения (там и так все якобы переполнено), а, помариновав в листе ожидания, отправляют в другие города. С ними уходят деньги — и в итоге в регионе умирают целые направления медицины. Местной школы медицины фактически больше нет. Зато на базе пединститута грозятся открыть медфак. Кто будет там преподавать, держится в тайне. Пока ректор объявил, что это будет доктор медицинских наук, при этом известный в регионе практикующий врач. Проблема в том, что в Мурманской области таких нет.
Татьяна Брицкая
