Я заранее предупредил Марата Рауфовича, что на работу сегодня не поеду.
За неделю устал так, что чувствую: если сегодня не отдохну, будет взрыв. Организм взбунтуется. А мне болеть нельзя. Лучше предупредить стрессовую ситуацию, отдохнуть, спокойно всё обдумать.
Я надеялся дома написать очередной урок по «Учимся говорить публично», ответить на письма и написать про Юрия Иосифовича Бузиашвили.
Юрий Бузиашвили — прекрасный доктор и удивительный человек. Посмотрит на тебя, и становится легче.
Дотронется до тебя, пощупает тебе пульс (вроде процедура чисто символическая) — а ты уже спокоен, ровен, тревоги твои все куда-то ушли, ты понимаешь, что находишься в надёжных руках.
Юрию Бузиашвили важно почувствовать пациента, прикоснуться к нему, передать свою душевность и тепло.
И тебе действительно, я сознательно делаю повтор, становится легче. Ты смотришь в глаза доктора, а он улыбается: «У вас прекрасный пульс, сейчас проведём исследование».
Всё делается быстро, легко, красиво, спокойно, ровно, и ты, пока проходишь процедуры (меряют давление, садишься на велосипед-тренажёр), у тебя куда-то уходят загрудинные боли, исчезает аритмия, появляется хорошее дыхание, хотя тебе ещё ничего не сделали. Просто Ю. Бузиашвили провёл ряд исследований, необходимых ему, чтобы понять состояние твоего сердца.
Я раз десять брался за то, чтобы написать о Юрии Бузиашвили.
Рассматривал его фотографии, которые сделал во время предыдущих встреч.
Вот он с отцом.
Вот он вместе с учителем Владимиром Ивановичем Бураковским.
Вот Бузиашвили у себя в кабинете принимает знаменитого доктора Аронова.
А вот он вместе со знаменитым актёром Андреем Алексеевичем Соколовым.
У Юрия Иосифовича со многими пациентами добрые, тёплые отношения, близкие, почти родственные. Нет огромной дистанции между доктором и больным, и это прекрасно.
Вот Юрий Бузиашвили рядом с женой Эльвиной Фаатовной. Они нередко спорят, обсуждая те или иные проблемы, дело иногда доходит до крика, а потом они отходят, успокаиваются, оба улыбаются, всё в порядке…
Заметку так сегодня и не написал.
Ничто не угнетает так человека, как работа, которую нужно выполнить, а ты всё её откладываешь и откладываешь. И это даже не прокрастинация. Это порождает неуверенность в своих силах, суетливость, обиду на самого себя. Ведь давно я мог бы написать материал, а вот что-то не получается.
У меня бывало несколько таких моментов в жизни, случались не раз подобные ситуации, когда я всё откладывал и откладывал, а потом вдруг садился, буквально за два-три часа всё делал, и получалось неплохо.
И большие работы я тоже всё время откладывал.
Года четыре тянул с написанием книжки «1001 вопрос про ЭТО».
Года три мы не садились с Никулиным писать «Почти серьёзно...»
Года два я откладывал книгу «Мне интересны все люди», а потом написал её буквально за полтора месяца и выпустил через три месяца.
Да и остальные работы шли долго, иногда десятилетиями.
«Учимся говорить публично». Практически этот курс я разрабатывал ещё со студентами в 1989 году. Публиковал первые выпуски в журнале «Студенческий меридиан».
Затем издавал отдельно. Вышла газетная версия книжки «Учимся говорить публично» при «Российской газете». Потом выпустило книгу издательство «Пропаганда». Затем её напечатали издательства «Бином» и «Вагриус». Все выпуски были хорошо встречены и быстро разошлись.
И сейчас первая электронная версия полтора года делалась. Вторую мы уже делаем второй год и никак не можем выкатить, вина только моя.
Но я надеюсь, что в этот раз всё-таки справлюсь и, как говорится, если буду жив, смогу удостовериться, что работа правильно воспринимается учениками. И люди, которые говорили косноязычно, заплетаясь, стесняясь, рублеными фразами, монотонно, однообразно, с большими паузами, со словами-паразитами, говорят спокойно, ровно, улыбаясь, вызывая симпатию.
Так и прошло у меня 18 мая, пятница, в размышлениях.
Вечером решил пройтись по парку «Сокольники». Раздавал открытки. Раздал сто пятьдесят штук, получил много положительных эмоций. Инженер, учитель, врач, литератор, спортсмен, школьники, студенты, два программиста. Все тепло отзывались о «СОЛО».
Пришёл домой в половине одиннадцатого вечера.
Посмотрел, сколько было новых солистов за день. Таких оказалось 112 человек. Не так плохо, хотя я вспоминаю совсем недавние времена, при Никитине, когда у нас бывало и по четыреста, и по пятьсот, а несколько раз — и около тысячи новеньких в день.
Внимательно рассматривал фотографии новичков. Радовался и решил каждому из них написать персональные письма.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян.
P.S. Не могу понять, что делать с врачами. Доктора мучаются за компьютером. Набирают справки, результаты обследований, назначения одним-двумя пальцами. Таким же способом заполняют и историю болезни. От этого врачи нервничают, злятся: раньше, когда всё писали от руки, было проще и легче.
Знаю, что на создание ЕМИАСа и других медицинских электронных систем ушли миллиарды. А работают на этой технике старым дедовским способом — одним пальцем.
Грустно это, тяжко это, глупо это и как-то по-российски.
К сожалению, в Министерстве здравоохранения не придают должного значения тому, как набирает доктор. А жаль. Я надеюсь, в ближайшее время положение изменится.
Искусство продлить жизнь заключается в том, чтобы не укорачивать её.
Эрнст Фейхтерслебен (1806-1849), барон, австрийский врач и писатель
