- Карен Георгиевич, вокруг вашей «Анны Карениной» до сих пор бушуют страсти. Мнения диаметрально противоположные – от восторгов до критики. Наверняка, у вас есть свое личное отношение к своей экранизации? Возможно, вы считаете, что сняли главную и лучшую картину в своей жизни?
- По идее так должен считать каждый режиссер со своим новым высказыванием. На критику не обижаюсь. Не всю принимаю, но и не отвергаю. Если говорить о прокатной судьбе картины, то выход многосерийного фильма на канале «Россия» отразился на прокате не лучшим образом. Изначально я согласился на сериальную версию ради возможности снять киноверсию. В результате сериал мне понравился гораздо больше, чем предполагал. Моим друзьям и зрителям тоже больше нравится сериал. Телеверсия более подробная, обстоятельная, мотивированная, эмоциональная. Тогда как в киноверсии – авторский взгляд на роман Толстого, мой взгляд. Этот опыт создания фильма убедил меня в том, что сегодня востребован и любим жанр киноромана, а это – многосерийная версия.
- Фильм называется «Анна Каренина. История Вронского». Почему вас так заинтересовала фигура Вронского?
- Я задавался вопросом: «А что происходило в жизни Вронского после смерти Анны?». Ведь это ужасный груз – жить после того, как умерла любимая женщина и как бы из-за него. Я ввел историю с китайской девочкой на Русско-Японской войне, которую спасает от смерти Вронский и привязывается к ней. Таким образом, происходит компенсация за то, что в силу определенных причин он не смог дать родной дочери, которая умерла ребенком, любовь и заботу.
- В экранизации вам удалось поставить на чаши весов два разных мира – мужской и женский, две судьбы – Анны и Вронского, две доли – мужскую и женскую. И привести эти миры в некое равновесие. Создалось впечатление, что вы решали уравнение с двумя неизвестными – мужчиной и женщиной?
- Все это написано в романе Толстого. Изначально меня интересовали взаимоотношения мужчины и женщины. Если серьезно говорить о взаимоотношениях полов, то они всегда равновеликие величины. В отношениях мужчины и женщины есть непреодолимое препятствие. Существует то, что безудержно притягивает мужчину и женщину, а есть то, что отталкивает и разъединяет. Это две стороны медали взаимоотношений. Даже по своей природе, физике мужчина и женщина устроены по-разному. Возможно, в этом состоит великая тайна природы и вселенной? Во взаимном притяжении друг к другу и неизбежном отталкивании скрыты тайны бытия человеческого рода. Смысл бытия связан с любовью, и в романе это передано с разных сторон, и под разными углами и точками зрения. В романе каждый по-своему прав. Анна права в том, что полностью хочет обладать Вронским, и этого хочет каждая любящая женщина. И Вронский прав, как прав каждый мужчина, который не может допустить того, чтобы стать собственностью женщины и утратить свою волю. У мужчины есть нечто такое, что для него важнее любви, - это деятельность, служба, работа, творчество. На мой взгляд, нам навязали клише, что Вронский виноват в гибели Анны. Вронский ведет себя безупречно по отношению к Анне, но он не может полностью раствориться в любви, как этого требует Анна.
- В вашей экранизации у Анны больше дьявольского начала, чем у Вронского. Неспроста есть суждение, что дьявол легче поселяется в женщину, чем в мужчину.
- Да, это так. Но осуждать Анну нельзя. Она - женщина с очень сильным характером, личность со своими принципами. В телевизионной версии я подробно показал, что Анна хочет победить Вронского. В глазах мертвой Анны было торжество победы, и об этом написал Толстой в своем романе. Бросаясь под поезд, она одерживает победу над Вронским. Анна заставила Вронского пожизненно нести груз вины за ее смерть. Вронский не разлюбил Анну, но он не мог допустить, чтобы стать рабом любви. Тема попытки Анны овладеть душой и жизнью Вронского, - очень важная в романе Толстого.
- В вашем фильме есть современные нотки и темы, и Анна, несмотря на костюм, похожа на нашу современницу. Как вы считаете – изменились ли нравы, люди?
- Человек с точки зрения психологии неизменен, и в этом есть прелесть. Да, мы сравниваем времена – какое лучше, какое хуже. Для молодежи их время – лучшее, а для нас – время нашей молодости самое лучшее. Время – это вопрос поколений. Толстой рассказал историю любви молодых людей: Анна и Вронский молоды, и это имеет большое значение.
- В романе много личного – из жизни Льва Толстого, в частности, его взаимоотношения с женой Софьей Андреевной, не так ли?
- Недавно прочитал книгу о взаимоотношениях Толстого и Софьи Андреевны, и увидел пересечения с романом «Анна Каренина». На мой взгляд, роман «Анна Каренина» - один из самых популярных романов мировой литературы еще потому, что он – основан на реальной жизни автора, соткан из личности Толстого и его взаимоотношений с женщинами. Мне почему-то кажется, что Толстой больше похож на Вронского, чем на Левина. Левин – нечто идеальное, чем или кем хотел быть стать автор. Толстой был сложным человеком, противоречивым. У Толстого была склонность к умозрительным теориям, и она отразилась в Левине. Но по своей природе Толстой был очень страстным, темпераментным, эмоциональным человеком, и в этом он близок к Вронскому.
- Простите, но лично вам больше нравятся такие женщины, как Анна или как Долли? Если бы Анна встретилась на вашем пути?
- Конечно, Анна. Между прочим, я таких женщин знал. Это очень опасные женщины, которые могут много в жизни разрушить, сломать, уничтожить, убить. Но энергетически сильные женщины не забываются и оставляют большой след в жизни мужчины. Однозначно, мой тип – Анна. Наполеон правильно сказал «Женщина никогда не равна мужчине. Она либо намного выше мужчины, либо намного ниже». Анна выше Вронского. И я бы не отказался от любви женщины, которая выше меня. Женщина – космическое создание и с ней мужчина может оказаться в космосе. С Анной можно совершить космическое путешествие во времени и в пространстве. С Долли – нет.
- После вашего фильма невольно возникает мысль: «Лучше жить без любви, чем с такой, как у Анны и Вронского». Даже не потому, что у любви трагический финал, но вы же в своей экранизации явно намекаете на то, что эта любовь будет повторяться с этими героями каждое их новое воплощение на Земле?
- Возможно, что без такой любви и лучше, да, только все предрешено? Если любовь суждена, ничего с ней не поделаешь. С одной стороны, любовь разрушает человека, а с другой стороны, дает огромные силы. Каждое большое чувство открывают глубины и великие смыслы, и каждое большое чувство как стихия разрушает и сносит все на своем пути.
- Карен Георгиевич, как вы сами расцениваете тот факт, что ваше 65-летие совпало с премьерой фильма «Анна Каренина. История Вронского»?
- Я рад, что юбилей и фильм совпали. Есть некие силы на небесах, которые все распределяют. Я отношусь к этому фильму как к чему-то посланному свыше. Роман и работа над фильмом очень меня изменили.
- На ваш взгляд, есть ли сегодня писатели, которых можно назвать продолжателями Толстого?
- Такого масштаба литературы, как в 19 веке сегодня нет. Возможно, настоящая литература вообще умерла? Ведь умерла же опера? Осталась опера Верди, Чайковского, а новых шедевров оперной музыки, увы, нет. Причем это происходит не только в России, но и в мире.
- Довольны тем, что вы добились в жизни?
- Я боюсь этого ощущения довольства, бегу от него и поэтому мой ответ: «Не доволен».
- Над чем сейчас работаете?
- Я выступаю продюсером одного фильма в жанре триллера. Как режиссер пока не решил – что хочу снять. Возможно, экранизирую роман Мопассана или новеллу Мериме? Очень люблю французскую литературу.
- Не жалеете, что в вашей жизни были сильные любовные переживания, которые даже нашли отражение в ваших фильмах?
- Любовь – это большое богатство, и без любви моя жизнь была бы скучной, пресной, бедной. Отвечаю: «Не жалею». Я как раз принадлежу к тем, кто готов страдать из-за любви. Мне жаль людей, которые не познали этого чувства. Бедные, бедные люди!
Анжелика Заозерская
