Московский государственный технический университет гражданской авиации – один из трех вузов в России, где молодых людей учат на инженеров воздушных судов. Ректор, профессор Борис ЕЛИСЕЕВ рассказывает об учебе и науке в университете и его развитии.
– Борис Петрович, ваш вуз в этом году отмечает сорокалетний юбилей...
– Сейчас существует только три высших учебных заведения в области гражданской авиации: университет в Санкт-Петербурге, летное училище с правами института в Ульяновске и наш вуз. С прошлого года наш МГТУ ГА стал университетским комплексом, присоединив в качестве филиалов пять авиационно-технических колледжей, расположенных в нескольких регионах России. Ребята там живут в общежитиях, носят форму, у них совершенно иной распорядок дня. В наших филиалах в Иркутске и Ростове-на-Дону студенты получают высшее образование. Лицензия университета позволяет учить по 40 программам, начиная от высшего образования и заканчивая рабочими специальностями.
– Есть трудности с набором в университет?
– Вуз не испытывает проблем с абитуриентами. Несмотря на сложную демографическую ситуацию, конкурс у нас растет. Ежегодный план набора – около 600 человек (с учетом филиала в Иркутске). Регулярно отбираем абитуриентов через региональные приемные комиссии в Якутске, Иркутске, Ростове-на-Дону. 70–75 человек принимаем благодаря целевому набору в регионах. В прошлом году создали две группы студентов первого курса в Егорьевске. Они там живут и занимаются. Это связано с тем, что в городе мощный авиационный колледж – бывшая Гатчинская школа летчиков, в 1918 году передислоцированная из Петербурга.
– С какой подготовкой выпускники школ приходят в вуз? Какие специальности наиболее популярны?
– Вообще на слабый общий уровень подготовки абитуриентов жалуются практически все вузы. Но мы этих проблем практически не испытываем. К нам на основные эксплуатационные специальности – инженера-электрика, инженера-механика, инженера-радиста, IT-специалиста идут ребята, у которых высокий балл ЕГЭ по физике, математике. Среди студентов спрос на следующие специальности: «Инженерно-авиационное обеспечение безопасности на воздушном транспорте», «Безопасность технологических процессов и производств», «Информационная безопасность телекоммуникационных систем». Это и интересно, и конкурентоспособно. Ведь Московский авиационный узел «проглатывает» все кадры. Студенты четвертых и пятых курсов работают. В этом году открыли второе высшее образование по специальности «Менеджер». Впервые набрали группу. К нам идут пилоты, инженеры, которым необходимо делать карьеру управленцев.
– На каких самолетах ребята проходят практику?
– В Шереметьево, на учебно-тренировочной базе, есть более девяти самолетов, на которых не летают, но используют в учебном процессе. Студенты обязаны уметь запустить двигатель, вспомогательную силовую установку. Бортовые системы должны быть работающими. В последние два года «Аэрофлот» подарил нам ИЛ-86 и ТУ-154. Они старенькие, но это неважно, потому что мы ведь не обучаем эксплуатации конкретного типа воздушного судна, этому инженер обучается непосредственно в авиакомпании. Мы должны дать базовое образование.
– Кто сегодня учит ваших студентов?
– Общая беда российских вузов, увы, – профессорско-преподавательский состав довольно элегантного возраста. Мы стараемся внедрять программы поддержки молодых преподавателей. В вуз возвращаются преподавать студенты, окончившие его. Деканы двух факультетов, главный IT-специалист, два проректора и много преподавателей – наши выпускники. Мы стараемся своих удерживать, хотя это непросто.
– Ваш вуз – ведущий в подготовке специалистов в области эксплуатации авиатранспорта. А что с прикладными науками?
– Есть несколько интересных разработок. Во-первых, это введение в учебный процесс подготовки диспетчеров и других специалистов элементов виртуальной реальности. Аэродромный диспетчер, отвечающий за взлет-посадку воздушных судов, неожиданно может увидеть на летном поле корову, автомобиль, маленький приземляющийся бизнес-джет. Реакция должна быть мгновенной. Элемент появляется на экране тренажера и позволяет эффективно обучать студентов. Тренажер используется и в процессе переподготовки авиационных специалистов в одном из наших центров.
У нас также есть установка, связанная с обеспечением орнитологической безопасности. Патент уже получен. На аэродроме, взлетной полосе постоянно осенью и весной летают птицы – чайки, вороны. Вспомним фильм «Ночной дозор». Если птица попадет в двигатель, это может привести к опасным последствиям. Сейчас используются довольно примитивные средства для решения проблемы. У нас же есть образец опытной установки, которая на определенной частоте запугивает пернатых. Только в последние два года подано девять заявок на патенты.
– Что Вы можете сказать о сегодняшнем понятии «инженерная специальность»?
– Это понятие меняется коренным образом. Уходит парк воздушных судов отечественного производства. В компаниях появляются новые воздушные суда, построенные на иных принципах. Наш вуз имеет международный статус, находится в реестре ICAO (Международная организация гражданской авиации). Студент получит диплом нашего вуза, потом обучится от «Аэрофлота» или другой авиакомпании, например, в Тулузе и получит сертификат на обслуживание любого типа воздушных судов от моделей Airbus до Boeing-737, моделей Dreamliner.
Специалисты материально обеспечены навсегда. Они очень востребованы. Родители абитуриентов это понимают. К нам традиционно идут дети из семей работников гражданской авиации. Они понимают, чем конкретно будут заниматься. Каждый целевой студент знает, где будет работать, и проходит стажировку на своем рабочем месте.
– Безопасность полетов зависит от работы авиаинженера. Есть ли какие-то обязательные профессиональные качества для таких специалистов?
– Скрупулезность! Внимательность! Тщательность! Романтика романтикой, но здесь ответственность огромнейшая! На земле, в ангаре специалисты очень четко должны знать и выполнять все технологические процедуры подготовки судна к полету. Не один инженер готовит самолет, а целая бригада. Инженер, руководитель бригады обязан знать каждую операцию, контролировать каждого, кто обслуживает воздушное судно.
– По-Вашему, учась в университете, можно приобрести подобные качества?
– У нас сохранились все элементы, присущие гражданской авиации вообще. Это связано с дисциплиной учебного и технологического процессов. Если студент будет посещать все занятия, выполнять все курсовые работы, дипломную работу сделает очень четко и точно, у него выработается навык системного подхода к учебе, науке, обслуживанию воздушного судна. У нас в университете не старосты, а командиры групп, не совещание у ректора, а разбор, как это принято в гражданской авиации.
– Казалось бы, инженер авиации – мужская специальность. Но в коридорах и аудиториях много девушек...
– Мы готовим специалистов по всему спектру специальностей на воздушном транспорте – не только инженеров, но и экономистов, менеджеров, специалистов в сфере public relations. На механический факультет тоже девушки приходят. А безопасность технологических процессов в производстве? А организация перевозок на воздушном транспорте?
– Компании дают заказ на подготовку кадров?
– Разумеется, у нас хорошие отношения с «Аэрофлотом», Московским центром автоматизированного управления воздушным движением. Группе компаний «Домодедово» нужна ежегодно тысяча специалистов. «Домодедово» с подписывает договоры со студентами. Они проходят собеседования, их отбирают на конкретные рабочие места.
– Университет помогает с трудоустройством своим выпускникам?
– Есть специальный отдел, занимающийся этим. У нас работодатели – не только авиакомпании. Это и аэропорты, и авиационные заводы, и НИИ. По основным специальностям механического факультета, по «Безопасности технологических процессов и производств» весь выпуск сразу востребован. Экономистам и прикладным математикам сложнее. Но все устраиваются. На вручении дипломов я расспрашиваю ребят и слышу в ответ: «работаю в авиакомпании «Сибирь», «работаю в «Трансаэро», «устроился в «Аэрофлот» и т. д.
– Раньше считалось, что у российских авиаспециалистов есть пробелы в области электроники и победы в области двигателей. Как сейчас?
– Отечественные двигатели неэкономичны. У нас все делалось под военную технику. Сейчас время другое. Иные двигатели на иных принципах. Топливо другое. Кто-то мог еще недавно предполагать, что будет мобильная связь, электронная почта, по скайпу можно будет с человеком связаться? Так и управление воздушным судном будет совершенно другим. Сейчас концептуально все меняется. Не пилот, а диспетчер ведет судно. Взлетел самолет – пилоты могут отдыхать. Земля управляет, компьютер корректирует курс. Подлетают к точке прибытия – пилоты включились в управление воздушным судом. Сейчас за рубежом экономия всего – и человеческих ресурсов, и зарплат, и эксплуатационных расходов.
– Должен ли вуз популяризировать только науку и знания? А как со всем остальным?
– Наши ребята участвуют в ежегодных студенческих научных конференциях. И рост какой! Есть студенческое конструкторское бюро, где строят дельтапланы нескольких видов, в том числе и боевого применения. Разработки происходят территориально у нас – есть специальный ангар и все условия.
Университет активно представлен в «ФЕСТОСе». Студенты пишут стихи – мы выпускаем поэтические сборники. В вузе великолепные спортсмены, выставляем студентов на соревнования по различным видам спорта – от регби до настольного тенниса. Созданы все условия для занятий: спортзал, корты отремонтировали. По Москве занимаем высокие места. Я сам зимой хожу на лыжах. Утром приезжаю на работу в 7 часов утра и пробегаю здесь 7–10 кругов. Кстати, как только пришел в вуз ректором, тут же запретил курение. Надеюсь, кто-то из ребят бросит курить и, возможно, через много лет скажет мне «спасибо»...
– В первый год работы ректором Вы одной из своих целей провозгласили необходимость скорейшего становления учебно-лабораторной базы. Удалось это осуществить?
– Не так быстро, как хотелось бы. Все-таки мы получили два самолета, которые работают эффективно. Для нас купил оборудование наш учредитель «Росавиация». Будем приобретать спецтренажеры на 500 млн рублей.. В общем, работа двигается.
Другой задачей была интеграция в европейскую образовательную систему. Сейчас совместно с Рижским аэронавигатационным институтом делаем общий стандарт по обучению бакалавров-механиков. Надеюсь, удастся выйти на два диплома. Договорились с Национальной академией гражданской авиации Франции о разработке совместной магистерской программы усовершенствования по подготовке диспетчеров управления воздушным движением.
– Что такое, по-Вашему, научная школа в вузе?
– Работает профессор, у него есть ученики, свои разработки, учебники, методические пособия, он читает курсы. Потом знания передаются следующим поколениям молодых ученых. Например, руководители ведущих научных школ университета – доктора наук, профессора Ольга Гаранина, Сергей Камзолов, Анатолий Козлов, Алексей Самохин – недавно выпустили прекрасную монографию, посвященную инновационным подходам в изучении математики, физики, истории, философии и права. С большим удовольствием я редактировал эту монографию и подготовил главу, посвященную конституционным правам человека и гражданина.
– А какую последнюю книгу выпустили Вы?
– В авиации принято говорить «крайнюю». Это книга, посвященная практике оргнизации воздушных перевозок. Она нужна тем, кто занимается организацией воздушных перевозок, юристам в этой сфере. Казалось бы, все просто. Сел в самолет и полетел. Вы приходите в кассу, покупаете билет. А это – договор перевозки. Компания обязуется вас и ваш багаж доставить комфортно и безопасно в определенный пункт. Вы обязуетесь оплатить перевозку, выполнять все правила в аэропорту, на борту воздушного судна.
Самолет – собственность авиакомпании, он должен быть оформлен в лизинг либо куплен. С летчиками и бортпроводниками заключены трудовые договоры, оформлены правовые отношения. Самолет должен обслуживаться – топливо, спецжидкости, бортпитание, наконец. Это тоже серия договоров поставки. Вся работа авиации пронизана правоотношениями. Современный авиаспециалист должен понимать все эти тонкости.
– Расскажите, пожалуйста, о своей преподавательской деятельности.
– Подготовил 14 кандидатов наук. В университете заведую кафедрой государственного регулирования и права. Она небольшая, но работают там хорошие специалисты с авиационным и юридическим образованием. Читаю лекции. Трудовые, договорные отношения, система безопасности в авиации особые.
– Основные направления Вашей работы в вузе?
– Для ректора главное – хорошо знать систему управления: это правильно сверстать бюджет, финансовый план, распределить функции между проректорами, руководить Ученым советом вуза, контролировать все процессы.
В свое время Ваш покорный слуга прошел управленческую школу в администрации Президента России, а затем 8 лет – в качестве генерального директора и члена правления «Аэрофлота»
Но самое сложное это, конечно, кадры. Это живые люди со своими позитивными и негативными социальными установками. Люди в основном пожилые. Необходимо ротировать кадры. Надо понимать, откуда их привлечь. В этом отношении нам немного легче, может быть, чем другим вузам. В силу объективных обстоятельств Военно-воздушная инженерная академия им. Н.Е. Жуковского практически прекратила свою деятельность. 40–45-летних офицеров, профессоров, докторов наук мы стараемся брать на работу.
Надо вперед смотреть! Что будет завтра? Мы должны готовить инженера, который способен будет работать через 20–25 лет! Он должен легко воспринимать новые информационные технологии. Все преподаватели должны знать английский язык.
– По российским или зарубежным пособиям учат студентов?
– Есть и то, и другое. У нас две кафедры – специализированного авиационного английского и иностранного языка. Вся технологическая документация сегодня на английском. Некоторые лекции в университете читают на английском. Но русский язык, как и китайский, – язык ICAO.
– На сайте вуза у студентов есть возможность пользоваться фондами, ресурсами различных библиотек, можно даже зайти почитать литературу Кембриджской библиотеки...
– Мы переводим все учебные пособия в электронный вид.
– Что из нововведений планируется в ближайшее время в вузе?
– Самое сложное – переход на образовательные стандарты третьего поколения.
– Ваша мечта как ректора университета?
– Мечтаю на базе нашего вуза создать национальный аэрокосмический университет, который объединит все учебные заведения гражданской авиации, станет единым методическим, научно-исследовательским центром.
– В котором часу начинается Ваш рабочий день?
– Честно говоря, я его не отслеживаю. Субботы – тоже рабочие. Встаю рано, стараюсь просмотреть новости на компьютере. Затем физзарядка. Приезжаю пораньше, слушаю телеканал «CNN» на английском языке. Дальше начинается активный рабочий день, который может закончиться очень поздно...
– Знаю, что Вы любите перечитывать судебные речи знаменитых юристов... Чьи именно?
– Например, Анатолия Кони. Он, еще выпускником вуза, написал интересную работу о праве гражданина на самозащиту от органов власти. Его еще тогда за это преследовали.
– Что для Вас стало поворотным моментом в жизни, когда Вы решили идти в сферу права? Может быть, семья повлияла на выбор специальности?
– Совершенно четко. Моего дедушку в 1936 году постановлением ОСО НКВД отправили в Амурлаг на три года. Он был участником двух войн, профессиональным революционером, создавал организацию союз молодежи в подмосковных уездах, общался с Троцким, Кропоткиным. Я материалы дела потом посмотрел. Нашлись две странички из его дневника: «Что будет с русским народом?» и «О голоде». За это и пострадал…
Дедушку я застал живым, мне было тогда 14 лет. Он говорил, как, будучи грамотным, пересказывал зэкам в лагере произведения Жюля Верна, Майн Рида. Его слушали. В большинстве своем это была неграмотная масса забитых людей. Потом у Варлама Шаламова я читал, что были такие «рассказчики» в лагерях – и их не трогали и даже подкармливали. А поскольку он был еще и финансист, то в лагере стал бухгалтером... и выжил!
Все родственники по линии Елисеевых до этого жила в Москве и Московской области. А родители оказались на Сахалине. Они мечтали вернуться в Россию, а у меня была мечта жить в Москве. Мало кто обращает внимание, что «северная и средняя часть Сахалина непригодны для проживания и возделывания почвы», –это Антон Чехов написал. А мы там жили. Конечно, мое сознание сформировалось на том, что мы заброшены туда случайно, в силу несправедливых обстоятельств. Было обостренное чувство: установить справедливость. Может быть, это меня подтолкнуло к получению правового образования.
– Вы любите театр. Успеваете ходить на спектакли?
– Конечно, люблю! Но ходить некогда. Работа съедает столько времени... Все хочу пересмотреть «Белую гвардию» во МХАТе. Но меня, честно говоря, раздражают постановки в «новом» прочтении.
– А какую музыку любите слушать?
– Музыку, которая успокаивает, например, Вивальди, «Славянские танцы» Дворжака. Учился в детстве в художественной школе. Люблю рисовать. Так отдыхаю.
– Что Вас радует и удивляет?
– Ежегодный приход весны. Это истинное чудо!
Беседу вела Александра РАКОВА
