Босху и не снилось

Официант с ухватками мелкого жулика, гражданин без определенных занятий в крайней стадии медитации, художник с явными признаками белой горячки и девушка без явных признаков верхней и нижней одежды на теле все время говорят стихами. В свободное от стихов время они едят щавелевый суп на чердаке и разукрашивают подвал под кафе. Трое из них сбежали из сумасшедшего дома. Они олицетворяют идеалы высокой духовности в нашем меркантильном мире. Четвертый, напротив, олицетворяет меркантильный мир, но сильно тоскует по идеалам высокой духовности. По экранам шагает притча Юрия Мамина «Не думай про белых обезьян» с подзаголовком «Лицо халдея».

У Мамина странная судьба. Я не знаю ни одного режиссера, кто так иронично и точно смог бы отразить абсурд 90-х. Речь о «Фонтане», «Окне в Париж» и «Бакенбардах», где дух времени густо, пахуче, смешно и ужасно буквально стекал с целлулоида. Но время ушло, изменилась жизнь, стал другим юмор. А Мамин по-прежнему снимает то же кино. С теми же шуточками, приемами, героями. Но главное — с тем же углом зрения. Он, «как мушка в янтаре», намертво застрял в 90-х. В «Белых обезьянах» фирменный маминский абсурд превращается в личный абсурд автора. Герои с пафосом кооперативного предпринимательства голыми руками сколачивают свой маленький самодеятельный бизнес, едут на городскую свалку за плитами для кафе (на свалку? за плитами? а в магазин не пробовали?), страстно воруют колбасу, зарытую в землю (колбаса? в земле?) и скупают в зоопарке мясо, предназначенное тигру (в смысле — дефицит?). А Мамин, не замечая ни новых людей, ни новых реалий, ни новых проблем, обличает противных, жадных, бездуховных халдеев с их грязными деньгами, в которых по-прежнему видит чуму нашего века. Бедные халдеи! Если вспомнить про все эти «малиновые пиджаки», так милейшие были люди!

Впрочем, столкновение халдеев с носителями чистого разума — еще не самое удивительное. Попутно авторы дают чувствительному зрителю шанс проникнуть в основы психоанализа. Здесь есть все: фантасмагорические видения, падения в бессознательное, уход в астрал, сумасшедший дом, философические рассуждения о роли личности героя в истории сюжета, белые обезьяны, скачущие по питерским крышам, и, наконец, босхиевские химеры и монстры, которые строят такие омерзительные рожи, что и самому Босху не приснилось бы. Кажется, что авторское подсознание вспучилось, как теплое шампанское, и яростно бросилось на экран. Такого диковинного зверя в нашем зоопарке еще не видали. Хорош он или плох, судить невозможно и не нужно. Есть вещи, существующие вне оценок и категорий. Одно несомненно: в «Белых обезьянах» авторы достигли такой степени просветления и внутренней свободы, что следующий шаг — только в пропасть.

Ольга Шумяцкая