Придя в Театр на Малой Бронной, Константин Богомолов объявил репертуарные планы, в которых очевидно прежде всего стремление к разнообразию режиссерских почерков и театральных жанров. Вторая премьера сезона, спектакль Кирилла Вытоптова, экспериментирует с жанром вербатима и соединяет русский поэтический эпос с сегодняшней повседневной речью.
В русском репертуарном театре приход нового худрука традиционно сопровождается некоторой премьерной паузой: вроде бы надо же всем заново освоиться. Константин Богомолов, возглавив летом Театр на Малой Бронной, тайм-аут брать не стал, а заявил премьерный план с высокой плотностью названий и режиссерских имен. И пока что план этот сбоев не дает. Во Дворце на Яузе, где театр будет «пересиживать» реконструкцию основного здания, показали «Норму» Сорокина в постановке Максима Диденко и «Женщину-змею» Олега Долина. Между ними пришлась камерная премьера еще в прежнем помещении, на Малой Бронной — «Слово о полку Игореве».
«Слово» — спектакль режиссера Кирилла Вытоптова, драматурга Саши Денисовой, художника Наны Абдрашитовой и композитора и саунд-дизайнера Владимира Горлинского. И это действительно тот случай, когда постановочную группу имеет смысл называть полностью: все они в этом спектакле как-то очень естественно и на равных подставляют друг другу плечо. Получается не безупречно и не гладко, но точно не скучно.
Стартовая режиссерская идея состояла в том, чтобы объединить тексты «Слова о полку Игореве» с фигурами современных охранников, так сказать, «перезагрузить» княжеское войско, исходя из реалий дня нынешнего. Саша Денисова, специалист по русскому вербатиму, драматургии «документальной речи», отправила актеров собирать и осваивать монологи реальных московских охранников, а потом соединила их с постоянно пробивающимися сквозь эти монологи фрагментами древнерусского текста. Нана Абдрашитова выстроила тщательно оборудованное пространство с цветочными горшками, часами на стене, турникетом, чайничком, но добавила к нему некоторое количество псевдодревнерусской и псевдомифологической экзотики, главным образом в виде странного человеко-коня, агента эпических, потусторонних сил, который временами напоминает охранникам о том, чья они, собственно, дружина. И, наконец, Владимир Горлинский создал саунд-среду, в которой разнобой сегодняшней бытовой речи прорастает странными звуками и словами, как будто бы выплывающими из коллективного бессознательного.
Актеры Малой Бронной с кажущейся легкостью и видимым удовольствием, не фальшивя, переключаются с гиперреалистической игры в гиперлитературный регистр, декламируют, поют, рецитируют — все это на крошечной площадке, на расстоянии ладони от зрителей. Действо, не слишком плотно связанное общим сюжетом или структурой, а скорее просто отыгрывающее удачно найденные ходы, несется задорно от начального «кастинга» персонажей до финального мощного хора с массой интересных, трогательных и смешных подробностей.
Прием в этом спектакле содержательнее, чем сюжет, прием сам себе находит контекст — и эстетический, и социальный. Кто у нас сегодня «братие и дружина»? Ну да, вот эта самая нерегулярная армия, грозно слоняющаяся по этажам торговых центров, сосредоточенно прилипшая к экранам телевизоров в вахтерках, бдительно попивающая чаек на проходных.
В каком-то смысле это «Слово» сродни той идее, которая обеспечила шквальный успех главному репертуарному хиту последних двух сезонов — пьесе Дмитрия Данилова «Человек из Подольска». Только полицейский участок у Данилова неожиданно оказывается своего рода экзистенциальной «кроличьей норой», а дежурка с охранниками у Вытоптова — кроличьей норой в дебри языка и национальной истории. Как ни странно, этот остраняющий взгляд действительно назрел — просто потому, что от полицейского участка и будки вахтера как постоянных мест действия в нашей повседневной реальности мы уже довольно сильно устали.
Ольга Федянина
