Владимир Набоков терпеть не мог знаменитый роман Бориса Пастернака. В Post scriptum к русскому изданию «Лолиты» он называет Живаго «лирическим доктором с лубочно-мистическими позывами, мещанскими оборотами речи и чаровницей из Чарской, который принес Советскому правительству столько добротной иностранной валюты».
Большевикам (не к ночи будут помянуты) «добротная валюта» была необходима. В течение многих десятилетий им приходилось — по выражению профессора Ф.Ф. Преображенского из «Собачьего сердца» — «... устраивать судьбы испанских оборванцев» (вроде Долорес Ибаррури, Че Гевары, Фиделя Кастро). И при том «оборванцы» были не только испанские, но и вьетнамские, и корейские, и комбоджийские, и африканские...
Впрочем, властители нашей несчастной страны и себя никогда не забывали. Эту особенность разглядел еще Достоевский. В «Бесах» он делится с читателями таким наблюдением:
«Почему это, я заметил, — шепнул мне раз Степан Трофимович, — почему это все эти отчаянные социалисты и коммунисты в то же время такие неимоверные скряги, приобретатели, собственники, и даже так, что чем больше он социалист, чем дальше пошел, тем сильнее и собственник... Почему это? Неужто тоже от сентиментальности?»
И все же в классическую советскую эпоху у наших руководителей отношения с «добротной валютой» не складывались. В силу исторических, психологических и иных причин у тогдашних коммунистов были несколько связаны руки. Они боялись друг друга, боялись огласки, которая могла лишить теплого места... Пользуясь терминологией Ильфа и Петрова, можно утверждать, что те деятели были «застенчивыми воришками»...
Весьма показательно то, что произошло с еще одним нобелевским лауреатом —Солженицыным. Характер у него тверже, чем у Пастернака, а потому он не только не дал своим мучителям заработать на своих сочинениях «добротную валюту», но и вынудил их способствовать многократному увеличению собственных гонораров. Мы помним 1973 год, когда решительно все советские газеты и журналы поносили Александра Исаевича. А для свободного мира это была такая реклама, которую ни за какие деньги не купишь.
Помнится, незадолго до высылки Солженицына я был в гостях у Лидии Корнеевны Чуковской. Речь шла о его судьбе. И моя собеседница произнесла фразу, которую я запомнил на всю жизнь:
— Я поняла, что этим... — тут она указала рукой на потолок (в те времена такой жест означал, что речь идет о самом высоком советском начальстве), — ... что этим даже деньги не нужны. Им нужен только срам.
Как меняются времена! Теперь у «этих» в полной мере проявилось то, о чем писал Достоевский... И у меня нет никаких сомнений: вот в чем состояла побудительная причина и «перестройки», и «развала Союза»...
Нынешних наших властителей я именую «казнокрадократами»... «Добротной валюты» у них пруд пруди — и на личных банковских счетах, и даже в «стабилизационном фонде». И все же у нихесть сходство с предшественниками. Когда я узнаю отом, что в Катаре взорван Зелимхан Яндарбиев или в Лондоне отравлен Александр Литвиненко, я всякий раз вспоминаю Лидию Корнеевну. Хочется произнести:
— Этим, новым, деньги еще как нужны! Но им по-прежнему нужен срам...
Протоиерей Михаил Викторович Ардов
