В российский прокат выходит «Догмэн» Маттео Гарроне. Этот фильм привлечет по меньшей мере три категории зрителей: любителей собак, ценителей актерского искусства и поклонников традиций большого итальянского кино. Ко всем трем причисляет себя Андрей Плахов.
В этой картине — роскошная популяция из королевских пуделей и бастардов, из псов всех размеров и мастей. Кроме них обращает на себя внимание Марчелло Фонте, играющий своего тезку — собачьего парикмахера и заслуженно получивший в Канне награду как лучший актер. Низкорослый, сутулый, улыбчивый человечек, этот Марчелло любит каждого пса, в том числе и того злого и страшного, которого пытается вымыть в начале фильма, приговаривая: «Тише, аморе, тише, хороший мальчик… Хочешь чего-нибудь вкусненького? Помоемся шампунем?» Любит и свою маленькую дочку, что живет с мамой, и по-своему — грубых окрестных мужиков, для которых ничего на свете нет кроме игровых автоматов и футбола.
Даже к Симоне, почти бессловесному и лишенному намека на умственную деятельность амбалу, он по-своему привязан. Однако есть предел того терпения и той услужливости, за которым кончается «маленький человек» и рождается герой совсем иного толка — почти что зловещий голливудский мститель, или японский самурай, или не знающий пощады ангел истребления. Именно это перерождение, эту мутацию подробно, почти по системе Станиславского, отслеживает Марчелло Фонте под руководством Маттео Гарроне в своем трагикомическом персонаже. Он словно вышел из фильмов Пазолини с их горячим сплавом натурализма и поэзии.
Приковывает взгляд в «Догмэне» и пейзаж приморского итальянского городка. Тут ощутим мафиозный дух криминализированной коммуны, тут пахнет преступлением задолго до того, как оно совершено. Это чувство было разлито уже в первом громко прозвучавшем фильме режиссера — «Таксидермисте». Взяв за основу факт уголовной хроники, Гарроне разыграл самый фантастический любовный треугольник, который только можно вообразить: официант модельной внешности, карлик-таксидермист и стоящая на пути их счастья заурядная красавица. Как некогда «Одержимость» Висконти, эта душная мелодрама становится метафорой общественного климата. Урбанистические пейзажи, наводящие смутную тревогу, засняты с настроением и искусством, достойным Антониони. Словно в коллективном мавзолее смешиваются все эпохи, все стили итальянского кино: неореализм, модернизм и постмодернизм. И даже тень политического кино 1970-х годов оказывается некрофильской: если прежде трупы жертв мафии закатывались в бетон новостроек, то теперь их бальзамируют и используют для наркотического трафика или выставляют на всеобщее обозрение, отвечая массовой моде на смерть.
«Гоморра» — самая масштабная картина Гарроне о мафиозной структуре Неаполя — заставила по-новому взглянуть на аутичную и герметичную эстетику режиссера. Гоморра в названии фильма — эвфемизм Каморры, мафиозной структуры Неаполя, влияние которой распространяется на сферы всей жизни, от фешен-индустрии до кинематографа. Это было антропологическое исследование, анализ преступности как способа поведения и образа жизни.
В «Догмэне» Гарроне возвращается к своим локальным корням. Новый фильм опять снят по мотивам нашумевшей криминальной истории, героями которой стали в 1988 году бывший боксер, беспредельщик и гроза округи Джанкарло Риччи и убивший его собачник Пьетро де Негри по прозвищу Эр Канаро. Спустя тридцать лет к этому сюжету обратились один за другим сразу два режиссера. Почти одновременно с «Догмэном» на экраны вышел фильм «Яростный гнев: Эр Канаро» Серджо Стивалетти — мастера хорроров и спецэффектов. Но версия Гарроне по художественной шкале несоизмеримо выше.
Тут и затейливые собачьи стрижки, и кокаин как услада таких «полудворняг-полуротвейлеров», как Симоне. Невероятно органичен в этом образе Эдоардо Пеше: рычащая, синюшная, гоняющая на мотоцикле груда мяса и мускулов, безнаказанно терроризирующая городок.
«Догмэн» — кино жесткое, кровавое, токсичное, напоминающее загон для бешеных псов. И в то же время оно несет в себе веру в благородство, живущее в простом человеке,— идея, близкая мифологии неореализма. Собачий нрав и характер даже в людской шкуре проявляются как в безоглядной преданности, так и в благородном гневе. Потому для главного героя собаки составляют не только антураж повседневного существования, но и его истинную любовь. Стал бы он иначе рисковать жизнью, чтобы вытащить из холодильной камеры засунутую туда отморозком кроху чихуа-хуа.
Андрей Плахов
