Когда учитель не раз и не два сталкивается с нежеланием учеников заниматься, он поневоле спрашивает: ребята, что же вам самим хочется делать в школе?
Вот и мы попросили наших учеников написать о том, что им в школе делать хочется и — для симметрии — чего делать не хочется. Спросили для того, чтобы узнать, какие формы своей деятельности дети считают оптимальными.
Результаты оказались неожиданными.
А
Все-таки странно: с одной стороны, в нашей школе все для детей. Учителя дают знания, классы оборудованы, столовая работает, существует продленка и так далее. А с другой, с детской, — детей в школе никто не считает людьми. Им не доверяют, к ним не прислушиваются, им не идут навстречу… их внутренний мир с самого начала запирают на замок.
Мы приводим ответы детей, эти живые картинки, нарисованные буквально в нескольких словах, и вслед им — наши размышления.
Главное — чтобы учителя не расстроить
Начнем обзор с мнения учеников начальной школы. Они великие фантазеры, и фантазии второклассников в придумывании тех вещей, которые они хотят делать или видеть в школе, безграничны:
«Я хочу в школе плавать. Рисовать на стенах. Есть мороженое. Слушать музыку. Меняться наклейками. Приносить животных. Сразу быть отцом. Летать. Трудиться, общаться с друзьями. Выходить из школы на перемене на улицу. Быть самым лучшим друзьком. Чтобы мы побольше гуляли на свежем воздухе. Все бы в буфете стоило одну копейку. Стояли бы диваны. Директор был добрый. Чтобы в школе было все».
Но остановимся на желаниях, касающихся учебной деятельности.
Маленькие дети хотят успешно учиться, хотят, чтобы их старания позитивно подкреплялись учителем:
«Хочу познавать новое. Изучить организм человека. Побольше отвечать у доски и на уроках. Рисовать, лепить. Смотреть обучающие фильмы и мультфильмы. Чтобы по чтению читали про фантастику. Побольше ездить в музеи и на экскурсии. Выступать на сцене. Чтобы учитель не злился. Не был грустным. Чтобы хвалил, никого не ругал и чтобы все мы учились на четверки и пятерки. Я чтобы был в классе самым великим и умным».
Значимость учителя для детей этого возраста нередко оказывается на уровне значимости родителей. И здесь возникает особенность, определенное противоречие между тем, какими дети хотят быть, и тем, какими их хочет видеть учитель. Малыши очень чувствительны к отношениям с учителем и к его мнению относительно себя. Любое учительское замечание они воспринимают близко к сердцу. Но очень часто в практике учителя критерием учебной успешности становится правильность ответов. «Правильные» дети оказываются в фаворе, начинается расслоение на «успешных» — тех, кто успел выдать правильный ответ, и «неуспешных», по каким-либо причинам не успевающим это сделать. Ребенка, который отвечает правильно, хвалят, а вот того, кто отвечает неправильно, бывает, ругают или вообще не слушают. И он это чувствует. Может замкнуться или получить психологическую травму.
В ответах детей возникает очень много «хочу» относительно того, чтобы учитель не расстраивался: «хочу хорошо себя вести», «хочу хорошо учиться». А с другой — больше всего «не хочу» касается поведения, за которое дети получают учительское порицание:
«Я хочу научиться нормально учиться. Чтобы играть на переменах, а на уроках отвечать. Быть нормальным. Чтобы все было справедливо. Я не хочу получать двойки, плохо учиться, получать замечания. Расстраивать учителя, обижать его. Не хочу ломать школьные принадлежности. Задевать об угол парты. Сидеть на парте. Обижать девочек. Выходить на перемене в коридор. Выкрикивать с места. Отдыхать на уроке. Грустить. Хвастаться. Влюбляться. Не хочу летать в облаках».
Трудно поверить, но почти все дети пишут: «Я не хочу бегать, играть, общаться, кричать». А ведь все это ребенок делает по своей детской природе, в силу потребностей развития. Однако после многочисленных учительских замечаний он решает, что активность — это нехорошо, а он не хочет «нехорошо». Что характерно: зачастую даже слова, которые дети используют, не их — это учительская лексика: «Не хочу приносить в школу гадости». Или так: «Не хочу общаться с соседом» — видимо, учитель сделал ученику замечание в аккуратной форме. Лишь очень немногие признаются в том, что хотят того, что им свойственно как детям: «драться со старшеклассниками… ходить в школу не всегда… носиться по коридорам в догонялки». Большинство детей отказываются даже от своих эмоций, лишь бы соответствовать формальным требованиям.
Итак, в возрасте, когда значимость школы и учителя для ребенка безусловна, у него формируют поведение по принципу «делай, что тебе говорят (что от тебя ждут)». Фактически формируют пассивную личностную позицию. Творчество, фантазия и выражение совершенно не востребованы. И хотя ребенок не может это осознать, тем более этому противостоять, его кредит доверия взрослым безграничен:
«Я не хочу делать скучные упражнения. Ходить так рано в школу. Сидеть в школе до вчера. Есть в школе. Быть тупым мальчиком. Хочу окончить школу поскорее. Но все равно я люблю свою школу и моего учителя».
К сожалению, учитель начальной школы, почивая на лаврах детской любви и находя в детском послушании главную педагогическую добродетель, и не подозревает, что создает многие проблемы, которые дадут о себе знать в средней школе. По ответам детей эта «преемственность» хорошо прослеживается.
Побольше позитива!
Младшие подростки неравнодушны к школе в силу потребности в социализации, ведущей потребности этого возраста. Семиклассники пишут:
«Хочу проводить время в школе. Особенно интересно и весело, когда дружный коллектив. Чтобы было больше концертов, мероприятий, сценок. Помогать младшим классам. Помогать учителю. Найти полигон для социальной активности. Чтобы на стене вместе с учеными висел и мой портрет».
Но и приоритет учебы не исчезает, дети признаются, что хотели бы учиться в школе:
«Хочу в школе учиться. Получать хорошие оценки. Добиваться хороших результатов. Не быть забытым за свои успехи».
Предчувствуем вопрос учителей: если хотят, почему не учатся?
Возможно, потому, что процесс учения дети представляют себе
«Хочу делать больше докладов. Писать в школе творческие работы. Больше творческих и меньше контрольных и самостоятельных работ. Заниматься на улице хоть иногда. Получать удовольствие от процесса учебы, а не как сейчас. Обсуждать интересные темы на уроках. Заниматься необычными делами. Хочу, чтобы уроки были чуточку интереснее. На уроке больше заинтересовывали любопытными фактами или еще чем-нибудь. Были бы уроки более свободными и позитивными».
Всем существом они протестуют против запихивания в них знаний, разжеванных и переваренных учителем:
«Я не хочу получать много ненужной информации. Переписывать из учебника. Получать старые, скучные знания или не получать их вообще.
Выполнять бессмысленные задания. Делать огромное количество уроков дома. Писать конспекты. Деградировать умственно и физически. Не хочу долго сидеть. Много писать. Работать одна в полной тишине. Бездельничать«.
Что такое для них «учиться»?
В то же время они в большинстве своем убеждены, что учиться — это «получать знания». То ли им это внушили, то ли они просто привыкли, что знания «дают», но факт:
«Хочу получать необходимые знания, так как это будет залогом или же билетом в будущее. Больше факультативов и секций в школе. Изучать предметы, которых нет в школьной программе. Смотреть в школе научные фильмы. Все понимать и запоминать то, что говорят учителя. Учиться современными способами. Получать новые интересные знания без напряжения в компании хороших людей».
Таких ответов большинство. Редко кто заявляет о собственной активной позиции в учебе:
«Человек сам должен выбрать, хочет или не хочет он учиться. Учиться — значит, развиваться. Получать образование — это открывать себе окно в мир, хотя это не так легко. Развивать себя, открывать
В этой группе детей есть и чистые прагматики:
«Хочу проводить время в школе с толком. Заниматься практическими занятиями. Не растрачивать время зря. Сидеть только на тех уроках, которые мне необходимы и интересны. Заниматься тем, что точно пригодится. Получать знаний столько, сколько мне охота. Слышать только то, что не знаю».
Не будем забывать, что ответы детей — это только мечты, порой декларации. Или так: их заказ на образование. Но не попытка стать его автором. Удивляться тут нечему, ведь к седьмому классу все поняли, что больше всего ценятся в школе те дети, которые «не мешают учителю вести урок», «сидят и молчат». Удобные и послушные. Уж чего-чего, а опыта «не слишком активничать» у детей накопилось предостаточно. Все планы их жизни в школе давно написаны, решения приняты, графики утверждены.
Вверх по лестнице, ведущей вниз
Соответственно самим думать не о чем. Надо просто довериться взрослым, которые знают, как надо. Взрослым, которые плохому не научат. С этой точки зрения не удивительно, что ответы большинства детей о смысле образования, учебы в школе поразительно единообразны:
«Получать образование обязан каждый! Образование — дорога во взрослую жизнь, нужная часть жизни для каждого человека. Залог успеха в карьере и в жизни. Получать нужные знания, которые понадобятся в дальнейшей жизни, помогут получить профессию. Чтобы иметь престижную работу. Образование — это первая ступень в будущее. Школа — это начальный этап получения образования. Это место, где закладывается капитал для строительства своего будущего. От образования будет зависеть вся моя жизнь, как, где, с кем я буду жить, каким будет мой будущий путь».
Суждения детей дублируют мнения родителей и настойчивые призывы учителей: учеба нам нужна для будущего, и мы хотим учиться, будем учиться, потому что все это нам потом пригодится. Классический ответ ученицы, адекватной современной школе:
«Для меня учиться — это получать знания, а потом проходить проверку на их запоминание на оценку».
К сожалению, это очень распространенная позиция: сейчас приходится много терпеть, заниматься бессмысленной деятельностью, зато в будущем, получив образование, мы будем успешны. Увы. Разве непонятно, что эта нацеленность на будущее, его абсолютизация обесценивают настоящее? Отучившись жить «здесь и сейчас», человек вряд ли сможет наладить нормальные отношения со своей жизнью в будущем. Однако именно суворовской заповедью «тяжело в ученье — легко в бою» большинство учителей и родителей мотивируют детей на учебу.
Жаль, что мало кто из детей связывает процесс учебы с придумыванием нового, а не просто с получением его из каких-либо источников информации. И дети, поскольку не видят творчества на уроке, почти не говорят о нем в своих ответах. Но тоска по творчеству неискоренима в ребенке:
«Учиться — это значит мучиться, потому что ты уже по горло сыт этими знаниями, тебе уже ничего, ничего, ничего не надо. Нет простора развития творческой фантазии. Все одинаковые, как клоны. Все в школе слишком взросло и некрасиво».
«В целом с учебой в школе все нормально»
Таким образом, ученики не знают другого, поэтому они не только в сознании учителей, но и в собственном сознании являются объектами приложения учительского воздействия, а не субъектами образовательной деятельности. И когда речь заходит о том, как может выглядеть обучение, которое бы их устроило, им, собственно, и сказать нечего. Да, в ряде случаев дети реактивны, их желания связаны с потребностью выйти
«Хочу иметь право немного опаздывать на урок. Разговаривать с соседом по парте. На уроке поменьше сидеть. Побегать с друзьями на перемене и чтобы учителя не забирали дневник. Носить любые украшения, ходить с ногтями любой длины и любого цвета».
Особенно велико желание не получать задания на дом:
«Нет, нет и нет. На уроке лучше хорошо поработать, чем дома. Не нужно задавать домашнего задания столько, сколько ученик не в состоянии сделать. А то мы и после школы в школе».
Итак, дети дают советы взрослым, они им доверяют, принимают правила игры во всем, что касается учебы, и готовы мириться с тем, что им не нравится. Надо — значит, надо. Разве только будьте, учителя, чуть-чуть помягче:
«Не хочу, чтобы меня принуждали ходить на дополнительные занятия, на которые заставляют ходить. Не ставили бы „два“ за прогулы дополнительных. Не ставили бы „два“ за то, что не сделал, и за то, что сделал».
А так — все, что касается учебы, воспринимается как должное:
«В школьном образовании меня все устраивает. Учиться для меня — это испытание, которое поможет осуществить мечту. Школа выполняет свои задачи. Благодаря школе мы становимся взрослее и перспективнее».
«Свои» порядки
При этом школьные порядки не устраивают большую часть детей. Им хочется более человечных отношений с учителями, больше доверия, больше свободы. Но как раз в средней школе отмечается большая формализация отношений. У детей становится больше обязанностей, и когда их слишком много, возникает сопротивление.
«Не хочу ходить по струнке. Дежурить в столовой и на этажах. Убираться в кабинетах. Не хочу дежурить по школе, потому что не высыпаемся. А учителя потом задают вопрос: „Почему у вас такой вид?!“ А какой он может быть у ребенка, если он встал в 6.30 — и бегом в школу?»
Специфика подросткового возраста определяет позицию детей в части соблюдения школьных порядков: она оказывается в противофазе к тому режиму, который организован в школе, причем часто вне зависимости от разумности требований. Протестные настроения подростков могут не иметь под собой никакой почвы. Например, у нас в школе нет официальной формы, а есть рекомендации ученикам к внешнему виду, и вариантов подбора одежды у них огромное количество. Однако дети пишут:
«Хочу ходить в свободной форме, так как это очень удобно. По пятницам ходить без формы. Сжечь свою жерстяную (орфография ученика. — Ред.) жилетку, в ней жарко, она твердая, плохо снимается. Не хочу носить галстуки. Не хочу, чтобы за нами строго следили, заставляли ходить в школу в соответствующем виде. Почему я не могу носить красивый бирюзовый костюм?»
Видимо, у них есть потребность вести непримиримую борьбу с указаниями, даже если этих правил нет в реальности. В то же время распространенный миф о том, что «дай им волю — они такого натворят» наш опрос не подтверждает. Ничего плохого дети делать не хотят:
«Я хочу приходить в школу, как во всем мире, в девять часов, например. Приходить, когда выспался. Учиться во вторую смену. Иметь свободное расписание. Проводить продленку, раз уж я на ней осталась, в разнообразном виде, а не по принципу „сделал уроки — и домой“. Чтобы разрешали выходить на перемене из школы на улицу. Не ходить в школу по пропускам, как в гестапо».
Представляется, что главное, чего не хватает ученикам в школе, и это прослеживается по их ответам, — условий для формирования личностной позиции.
А счастье
Самая острая из выявленных проблем — дети не чувствуют, что учителя их понимают.
«Я хочу, чтобы учителя делились с нами своим жизненным опытом. Отношения были как можно более справедливыми. Не было бы разделения на любимчиков и тех, кого опускают ниже плинтуса. Были бы понимание и честность как со стороны учителей, так и от учеников. Учителя прислушивались бы к мнению учеников».
Учителя «не вникают», «заняты собой», «своим замечательным планом», «любят только свой предмет», «охраняют порядок» — да, это так, дети очень внимательны к нам, и им не все равно, что чувствует учитель, хотя учителя обычно думают именно так. Но если в учебе дети во всем положились на учителей, то в системе отношений они готовы «добиваться понимания». Каким образом?
«Я не хочу, чтобы учителя манипулировали, управляли мной и приказывали мне. Возвышали отличников и унижали неуспевающих. Выплескивали на учеников свои проблемы и негатив. Чтобы они кричали, ругались, а ругая, переходили на личности. Не хочу получать столько замечаний, ко мне придираются. Не хочу, чтобы они гасили мое рвение к учебе».
Тут добавить нечего, поэтому перейдем к выводам.
Представления учителей об учебном процессе в значительной степени известны. А благодаря этому опросу мы убедились в том, что и представления детей об учебном процессе в значительной степени схожи с представлениями учителей.
Дети не расположены к самостоятельности даже на уровне собственных желаний, хотя разговоры об активизации познавательной активности и индивидуальном образовательном маршруте ученика в педагогической среде не умолкают…
Погодин Владимир, Гераськина Елена
