Сегодня было огромное количество звонков. Вчера давал интервью на радио в прямом эфире.
Время – прайм-тайм. Оказывается, многие слушали эту передачу. И вот сегодня звонят.
Говорил о «СОЛО».
Я принимал одобрительные отзывы, но при этом густо краснел.
Почему?
У меня брал интервью талантливый журналист (не буду упоминать его имени, мне перед ним стыдно). Он сказал мне перед началом эфира: «Говорите, о чём хотите. Рассказывайте обо всём, что считаете нужным».
И, как говорится, Остапа понесло…
На какой бы я ни отвечал вопрос, всё сводил к программе «СОЛО на клавиатуре».
Рассказывал о нашей фирме, давал прямой адрес в Интернете, говорил о том, как важно заниматься по «СОЛО» и в каком режиме работает наша фирма.
В прямом эфире было много звонков. И опять же я спрашивал всех, набирают ли они слепым десятипальцевым методом и почему, если они не проходили нашу программу, нужно это сделать.
Шла откровенная реклама.
Во время эфира у меня была эйфория. Только когда закончился эфир, журналист тихо-тихо сказал мне: «Вы меня очень подвели. Такой откровенной рекламы никто и никогда не позволял».
Придя домой, я не мог успокоиться. Понимаю, что человеку, пригласившему меня на радио, грозят неприятности. Как такое поведение гостя он допустил в прямом эфире?
Звонил сегодня на радио (у меня есть там свои люди), узнавал, не было ли карательных мер в отношении моего знакомого.
Пока пронесло. Может быть, всё уляжется, забудется? Мне стыдно за своё поведение.
Я – журналист, всё хорошо понимаю, а тут... сорвался с цепи – обрадовался.
Сегодня долго говорил с Евгением Алексеевичем Никитиным о наших баннерах.
Часа два мы обсуждали каждый баннер, и я говорил, почему они мне не нравятся. Баннеры у нас плохие: формальные, скучные и невыразительные.
У нас нет системы развития. И это относится не только к баннерам, но и ко всему остальному. Подбор кадров происходит стихийно, воспитанием людей занимаемся мимоходом, материалы на сайт ставим случайные.
Соревнования делаем, делаем и никак не доделаем…
Понимаю, почему ворчу сегодня. Вчерашняя радиопередача тому причиной. Мне безумно стыдно, что подвёл хорошего журналиста.
Прекрасно общался с Фёдором Владимировичем Проходским, нашим новым сотрудником.
Фёдор Владимирович Проходский
Он вызывает симпатию.
Всё при нём: отличное образование (технический вуз и Литературный институт), отменный вкус, глубокие знания, личное обаяние и огромное желание работать.
Чего боюсь?
Посмотрит он, как другие сотрудники трудятся, и станет таким же. А хотелось бы наоборот: чтобы другие сотрудники за ним потянулись.
Вечером диктовал галерею и дневник Даниле Андреевичу Трофимову.
Данила Андреевич Трофимов
Каждый раз мне хочется назвать его Трифоновым. А кто знает, по звучанию, быть может, он станет значительно выше?..
Работать с Данилой Андреевичем легко. Он мало спорит, набирает быстро, чувство языка у него есть. Молодец! Только пишет мало.
Вечером у нас прошёл обстоятельный разговор с Аллой Витальевной Переваловой.
Алла Витальевна Перевалова
Он сводился к прежнему: надо искать авторов, надо с ними работать, надо больше отдачи требовать от наших редакторов.
Надо, надо, надо…
Домой вернулся к часу ночи.
Сейчас посмотрю новых учеников – и спать.
В последнее время мне часто снятся деньги: то работаю в Сбербанке, то меня спонсирует французский банк, то почему-то отчитываюсь на заседании правительства Великобритании. Объяснение, отчего такие сны, простое – занят поисками денег. Мне нужно найти для фирмы большую сумму, чтобы полгода заниматься текстами и не думать о деньгах.
Верю, что вот-вот, и наконец-то в нашей стране поймут, что необходима компьютерная грамотность, и к нам хлынут как индивидуальные ученики, так и корпоративные.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Понимаю, что в дневнике говорю об одном и том же. В любой работе 80% нудятины, и мы никак не научимся выполнять эту нудятину без раздражения, делать так, чтобы она перестала быть нудятиной.
Тот, кто ищет миллионы, весьма редко их находит, но зато тот, кто их не ищет, не находит никогда!
Оноре де Бальзак (1799-1850), французский писатель
