HBO показывает новый сериал Лины Данем «Кемпинг», где она пытается разобраться с проблемами сорокалетних, попутно разоблачая собственные.
Привет, меня зовут Кэтрин, и я психопатка. Я ни на кого не нападаю, просто хочу всех и вся держать под контролем, а сама не могу справиться со своей одержимостью старыми болячками. Меня играет Дженнифер Гарнер, из последних сил стараясь представить меня приятным человеком. Ей удается даже согреть такого ходульного персонажа, как я, собственным теплом. Это получается у Дженнифер наперекор сценаристке Лине Данем, для которой я просто проекция ее собственных болячек,— если вы еще не в курсе частной жизни Лины, можете почитать ее эссе для Vogue о том, как она решила сделать гистерэктомию. Я — холодный пот на лбу Лины. Я — острое ощущение отчужденности Лины.
Моего мужа Уилла, с которым я не сплю уже два года,— болячки не позволяют! — играет Дэвид Теннант, потому что наш сериал — это ремейк британского шоу Джулии Дэвис с тем же названием. Англичане нашего шоу еще не видели, но ничего хорошего от него не ждут. Я не в обиде, ведь удачных переложений британских сериалов нашими студиями — раз-два и обчелся. В качестве заговоренного зелья от провала они используют Дэвида — слышали про тот случай, когда он сыграл в американском детективе того же персонажа, что и в британском? Но волшебство Дэвида вообще не в этом. А в том, как ему вообще удается небывалое: по сценарию, мой Уилл очкастый ботаник и жалкий подкаблучник — ну знаете, из тех, кто предпочитает не ругаться с женой, когда она не в духе, а она не в духе почти всегда. А Дэвид в сериале выглядит как Вуди Аллен, если бы Вуди Аллен был секси. Сморчок в панамке — и такой интересный мужчина, такой горячий. Но по сценарию я должна его все время отпихивать, потому что у меня травма. Я — разбитое сердце Лины.
Уиллу скоро стукнет сорок пять, а у меня энергии хоть отбавляй, поэтому, хоть я с ним и не сплю, все равно хочу организовать ему праздник. Ну такой — на природе, у кромки леса, в палатках, и чтобы из леса вышел медведь, а его никто не заметил, потому что это считается смешным. Тут сценаристы заложили драматический конфликт: представьте себе, что на лоно вечной природы вываливается кучка замороченных невротиков, каждый из которых не может совладать с собственной природой. Это мы и наши друзья, один другого краше. Моя затюканная сестрица Карлин в исполнении Айони Скай подцепила парня хоть куда и приволокла с собой, этот Джо (если видели страшно популярный в Америке сериал «Это мы», так там тоже играет Крис Салливан) — завязавший алкаш с тремя ходками в рехаб и поклонник наркотических веществ. Джо тоже нужен для драматического конфликта: он мужчина интересный — то его стошнит прямо на поляне у костра, то он напьется свиньей и что-нибудь сморозит — ну там назовет нашу черную подругу «шоколадкой». В какой-то момент обитатели кемпинга даже начинают его бить, но какая уж там драка у городских невротиков — сами понимаете. Мы все персонажи довольно искренние и при этом состоим из клише, то есть с энтузиазмом несем пургу, написанную для нас Линой Данем и ее теперь уже бывшей коллегой Дженни Коннер. Я — говорящее подсознание Лины. Но Джо самый непосредственный из нас — алкаши ведь бывшими не бывают и по пьяни вываливают всю правду, так что к нему стоит прислушаться. «Сходил бы порыбачил с другими парнями,— говорит ему Карлин,— если ты будешь с ними милым, они тоже будут с тобой милыми». «Нет, детка,— отвечает Джо,— у мужиков это так не работает». И то верно.
Все мужчины в нашем палаточном лагере презирают Джо, а я ненавижу Джандис — если вы забыли, как выглядит Джульетт Льюис, то наш сериал лучший повод вспомнить. Она заявилась в лагерь вместе с нашим приятелем Мигелем — он вообще парень неразборчивый, а она потаскушка. Называет себя целительницей рэйки — может, в этой хиропрактике и есть смысл, но эта малахольная точно использует ее, чтобы лапать мужчин. Угадайте, кто первый полез в озеро купаться голым в жаркий день, хотя этот день я предназначила для наблюдения за птицами? Эта потаскушка — ходячая карикатура на теток, которые увлекаются практиками нью-эйдж, всех этих бывших хиппи с бубенцами. Я тоже карикатура — на теток-скаутов, которые с энтузиазмом лечат других с больной головы на здоровую, но я сложнее. Я — отважная искренность Лины.
В прекрасном новом мире, где свои травмы принято вешать на грудь, как медали, или описывать в колонке журнала Vogue, в сериале про двадцатилетних девушек Лина Данем назвала себя «голосом своего поколения». А теперь она взялась за наше, за сорокалетних. И вот я перед вами, простая чокнутая американская домохозяйка, мужем не тронутая. В обычной жизни такие персонажи, как я, вас бесят, но у меня сверхзадача вас рассмешить. Хотя на самом деле мне нужно больше. В этой басне про женщин, ищущих старость, мне не нужен ваш смех, мне нужна ваша жалость. Вам ведь тоже все это нужно. Пожалуйста, пожалейте меня.
— Привет, Кэтрин. Пока, Кэтрин.
Татьяна Алешичева
