Я оставляю себе мои тексты и реальную жизнь. И хочу развиваться в этих двух направлениях.
В реальную жизнь я отношу себя и близких — заботу о своём здоровье и о здоровье близких, заботу о доме, долгие пешие прогулки (я хочу когда-нибудь к ним прийти, к этим прогулкам), дыхательная гимнастика (я хочу её начать делать) и всё остальное, что составляет нашу жизнь. Я хочу освоить чтение книг. Хочу наблюдать жизнь (пусть и из сводки новостей и из передач по радио).
А тексты — тексты для меня это святое! Тексты — это мой смысл жизни, моя сущность. Пока работает моя голова и пока от меня не сбежало вдохновение — тексты и я неразделимы! Страшно подумать, если когда-нибудь от меня сбежит моя голова, прихватив вдохновение. Страшно подумать... Надеюсь, моя голова так не поступит со мной. Я буду о ней заботиться, кормить её духовной и интеллектуальной пищей и от скверны защищать.
Убрать тексты — и жизнь моя смысл потеряет. Нет, не всё так фатально. Интереса к жизни я, разумеется, не потеряю. Но это может быть очень долгая и болезненная перестройка. И жизнь уже будет не та. Не вдохновенная, а серая, скучная и обыденная. Но я не шантажирую вдохновение своё. Я говорю своему вдохновению — мне без тебя будет плохо, но интереса к жизни я не потеряю. (Надеюсь, что не потеряю — добавляю я про себя).
Есть женщины (да и мужчины, кстати, тоже), которые, удерживая любимого человека, говорят:
Если ты уйдёшь, я покончу с собой!
Нет-нет, спешу я успокоить своё вдохновение. Если ты уйдёшь, я не покончу с собой. Не так много вещей в этом мире, из-за чего я способна на такое. Возможно, таких вещей в мире и нет.
Но мне кажется, у каждого человека может возникнуть такие обстоятельства, из-за которых он способен на такой отчаянный шаг... Страшная тема, конечно. Многие люди высокомерно говорят про людей, добровольно ушедших из жизни:
Слабаки! А о близких они подумали? Я бы так никогда не поступил!
И обвиняют ушедших в слабости и эгоизме. Это тот случай, когда «сытый голодного не разумеет», а «благополучный» обездоленного...
А смотреть свысока не нужно. Нужно просто пожалеть. И помянуть сочувственным словом... «Благополучные» люди просто не были в настолько страшных обстоятельствах.
У каждого свой предел терпения.
У каждого свой порог боли.
И мне кажется, для каждого человека, абсолютно для каждого, могут найтись такие обстоятельства — роковые... И дай бог, чтобы они не нашлись...
Сама я не была в таких обстоятельствах. И надеюсь никогда не оказаться!
На такой шаг людей толкает невыносимая и непереносимая боль — душевная либо физическая. Уходят люди, которые не могут и не умеют справиться с этой болью. Потеря смысла жизни тоже может толкнуть на такой шаг. Когда теряешь один смысл жизни, не всегда другой удаётся найти.
Можно жить и без смысла жизни. Правда, это уже не жизнь, а существование.
Когда кто-то добровольно уходит из жизни, часто приводят слова Маяковского:
В этой жизни помереть не трудно. Сделать жизнь значительно трудней!
Слова очень правильные. Настолько правильные, что в мозгу отпечатываются. Но также в мозгу отпечатывается и финал жизни автора этих строк... А от этого и строки эти другим смыслом наполняются. К первоначальному смыслу, тому смыслу, который автор в эти слова заложил, добавляется ещё и другой смысл:
В жизни всё бывает. Бывает, жизнь ломает и самых сильных. Никогда не осуждайте других людей! Вы можете оказаться на их месте...
И ещё один смысл:
Не всегда слова и поступки совпадают...
И ещё один смысл:
Люди меняются. Сегодня они думают одно. А завтра уже другое.
И ещё смысл:
Не всегда тот, кто кажется сильным, силён на самом деле.
И ещё один:
Сильный не тот, об кого прутья можно ломать. Сила не в несгибаемости. И не в непробиваемости. Сила в гибкости. И в мягкости. Сильный тот, кто гнётся, но не ломается.
Есть культура у целых народов (азиатские народы, Япония, например), «с лёгкостью» относящаяся к суициду. Чуть что не так пошло — харакири. Был человек и нет человека. Как говорят, нет человека, нет проблемы.
Так вот, хорошо бы антикультуру построить. Культуру, суицид запрещающую. Так она и была по сути. И есть. Церковь и общество резко осуждают суицид. Но людей это не останавливает. Когда человек принимает такое решение, его не остановят никакие "красные флажки", законы и запреты.
В такой момент человек сам создаёт законы и очерчивает границы.
Возможно, умей он это делать при жизни, не дошёл бы он до этой черты...
Если отмотать «плёнку назад», к моменту рождения человека, не допустить трагедии можно только одним способом - правильно воспитать этого человека. Я думаю, это единственный способ предотвращения этих трагедий.
Если главной целью воспитание будет душевное спокойствие, душевная гармония и счастье человека - такие люди, возможно, и вырастут неуязвимыми перед обстоятельствами.
Я очень надеюсь, что есть неуязвимые люди. Мне кажется, они есть! И психолог их даже может разглядеть в толпе.
Но их немного, таких людей. Они как светлые пятна на общем сером фоне. У них светлая аура, чистая душа и благие намерения.
Есть поговорка такая:
Насильно мил не будешь.
Хорошая поговорка. Как и, вообще, все поговорки. И умный человек это понимает. Умный человек понимает, что чувства можно вызвать (а можно и не вызвать, тут уж как повезёт) только нежностью, а не силой и навязчивостью.
Навязчивость отталкивает.
Закон человеческой психологии.
Когда убегаешь, тебя могут начать догонять. А могут и не начать. Тут уж как повезёт. Но когда от тебя убегают всерьёз убегают, а ты преследуешь, надо понимать, что мы можешь этим вызвать самые разные чувства (от страха до брезгливости), да, самые разные чувства, но только не любовь.
Есть неумные люди, которые шантажируют близких людей тем, что если что-нибудь пойдёт не так, как они хотят, так они тогда «из жизни уйдут». Это самый нехороший вид шантажа. Хотя, может ли шантаж хорошим быть? Но если уж есть желание шантажировать, так лучше уж деньгами, чем собственной жизнью. Из двух зол, как говорится...
Скажешь, например, любимому человеку — если не уйдёшь от меня, я тебя в деньгах искупаю. Сначала искупаю, а потом «утоплю»! Ну а что? Любовь за деньги. Весьма распространённая форма любви.
В нашем мире красота и молодость стали товаром. Правда, это товар скоропортящийся. Поэтому лучше цену набивать себе чем-нибудь другим.
Набил себе цену. Не берут. Сделал на себя скидку. Не берут. Ещё скинул. Не берут. Скинул. Не взяли. Скинул. Не взяли. И по акции не взяли. И с уценкой. И так и понял, наконец, что ничего не стоишь. И тогда человек начинает сам доплачивать, чтобы его взяли.
Представила в магазине ситуацию. Продавец:
Если возьмёте моя яблоки, я вам приплачу ещё!
Когда такое может быть? Если яблоки перезрелые, например. Так и в любви ведь точно также. Когда яблочко молодое упругое и с наливными боками, оно нарасхват. И пытаются ухватить его все руками, и надкусить норовят. Спелое, сочное, наливное. А как стало яблоко рыхлым, как упругость свою, аромат да сочность потеряло, так идут в яблоневый сад за другими яблоками.
А на яблоне молодые яблоки висят, боками гладкими да блестящими красуются и в цене они высоки. А перезрелые на прилавке томятся и готовы первому встречному прямо в руки вместе с деньгами запрыгнуть. И чем «дороже» покупатель, чем более у него крепкий да упругий бочок, тем больше денег они за себя всучить готовы.
Да, возвращаясь к вдохновению. Я не люблю шантажировать. Для меня это неприемлемо. Поэтому я своему вдохновению и говорю:
Если тебе плохо со мной, так иди. Но знай, что мне без тебя будет очень плохо... Мне без тебя будет очень плохо, но я справлюсь.
Да, я так ему говорю, а сама надеюсь, что оно не уйдёт. Но вслух ему об этом не говорю. Нельзя давить на того, кто дарит тебе вдохновение. Ведь если на него надавить... начинаю я, но потом себя останавливаю, ведь это корыстный подход.
Правильный подход «без если». Правильный подход — нельзя ни на кого давить. Правильный подход — он всегда бескорыстный. И я говорю своему вдохновению:
Да, мне будет очень плохо без тебя, но я справлюсь.
Так я говорю своему вдохновению и оставляю его одного подумать, а сама ухожу в другую комнату.
И про себя уже продолжаю рассуждать, что я буду делать, если уйдёт вдохновение. Я перестроюсь, подстроюсь и встроюсь, говорю я себе. Вопрос времени. Времени, нервов и сил. И временной потери смысла жизни.
Человек, когда теряет один смысл, обретает другой. Но мне бы, конечно, не хотелось терять такой замечательный смысл. Ведь этот смысл — он осветил всю мою жизнь! Никогда мне ещё так увлекательно и радостно не жилось! Впервые в жизни я себя человеком почувствовала...
Да, забыла сказать, если вдохновение от меня уйдёт, я перестану чувствовать себя человеком. Но жить можно и в нечеловеческом обличье... Правда, жизнью это сложно назвать. Скорее, существованием. Так что, существовать да, можно и в нечеловеческом обличье. А жить, пожалуй, только в человеческом возможно... Но вдохновению я это не скажу.
Ой, что это? Хлопнула дверь... Ну вот, так я и знала. Может, подход был неправильный, в том, чтобы не давить? Может, надо было кинуться вдохновению в ноги, и заламывая руки, сквозь слёзы прокричать:
Если ты уйдёшь, я возьму большой кухонный нож, поднесу его к бедру... и вырежу на нём татуировку... и вырежу себе там имя! Твоё, моё и знак любви! И будет... будет море крови... Но пустяки! Кровь остановим! И антисептиком прижгём. Куда страшнее раны сердца... Куда страшнее душа в клочья!
Давить? Не давить? — так бесконечно размышляла, бродя по комнате, как зверь... Давить? Не давить? Руками я виски сдавила...
О, да, давить! И посильней! Пусть тоже будет больно, плохо! Не всё же мне одной страдать!
А ревность вызвать? Но к кому? К кому ему больнее будет? Вот он придёт, а я...
Ой, дверь. Тихонько затворилась. Мой милый! Как ты весь промок... Мой милый! И в руках кулёк. С горячим тёплым пирожком! А с чем? А с чем тот пирожок? Ой, мне... Но я не заслужила! Спасибо... Как ты мил... Какой небритый! И колючий! И как ты вкусно... вкусно пахнешь... Как вкусно пахнет пирожок... Его съедим с тобой вдвоём...
Да, Владимир Владимирович, что-то я тут к художественной прозе уже перешла. А я в ней не очень хорошо разбираюсь.
С уважением и с бесконечной признательностью,
Наталья Николаевна Майорова
