Одни называют его акулой рынка футбольных трансферов, другие — гением пиара. Однако и те и другие признают: Герман Ткаченко удивительным образом умеет оказываться в нужное время в нужном месте. Он руководил самарскими «Крыльями Советов» в момент их широчайшего размаха, помогал Абрамовичу покупать «Челси», а сейчас с энтузиазмом прививает махачкалинскому «Анжи» манеры европейского суперклуба. И небезуспешно — в июле детище Сулеймана Керимова эксперты назвали богатейшим в России.
В разговоре Ткаченко эмоционален, часто начинает отвечать, не дослушав вопроса, любит бросаться английскими словечками, но при этом начисто лишен позерства, которого можно было бы ожидать у человека с его связями. О нравах футбольных олигархов, кругозоре Инны Жирковой, о цене и качестве Роберто Карлоса и Самюэля Это'О, а также о причинах ухода Хиддинка из «Анжи» Герман Ткаченко рассказал «Итогам».
— На вашей визитке, Герман Владимирович, могло бы значиться очень многое: член совета директоров «Анжи», президент компании ProSports Management, друг Романа Абрамовича и Сулеймана Керимова. Каким титулом вы дорожите больше всего?
— Конечно, это «Анжи». Хотя работа в ProSports Management, которая является одним из лидеров на российском футбольном рынке, очень для меня важна. У нас большой клиентский портфель, мы сотрудничаем со многими клубами: оказываем им консультации, сервисные услуги. На этой основе строится уже моя дальнейшая деятельность. В области управления трансферными потоками, менеджментом карьеры и информации…
— Обычно подробная «Википедия» в вашем случае на удивление лаконична. Первую часть трудового пути характеризуют две отметки: 1993 год — преподаватель английского языка в Горловском педагогическом институте, 1999 год — президент самарских «Крыльев Советов». Что вместила в себя черточка между этими датами?
— Я пытался заниматься предпринимательством. Оно не всегда фигурировало в бюрократических записях, такое было время. Учился в Канаде, в рамках тамошнего Фонда прав человека участвовал во многих программах на базе университета Острова Принца Эдуарда. Потом стал руководителем департамента по связям с общественностью агропромышленной компании «Разгуляй», после чего получил предложение поработать у Олега Дерипаски в «Сибирском алюминии». Встреча с этим человеком оказалась в моей жизни ключевой.
— В ту пору металлургией занимались простые и очень конкретные люди. Приходилось с ними сталкиваться?
— Когда я работал на Украине, ко мне приходили люди в трениках и тапочках. Держали в руках автоматы Калашникова и кричали, что это их завод.
— Было страшно?
— Очень. Думал: «И чего я их в офис пустил, дурак?» Но мы сумели найти слова, чтобы объяснить свою правоту.
— Знаю, Олег Дерипаска привел вас и в футбол.
— Он меня ко многому привел, научил огромному количеству вещей… Да, Олег распорядился, что именно руководитель направления, отвечавшего за связи с регионом, после приобретения Самарского металлургического комбината будет заниматься делами местных «Крыльев Советов». Поддержка клуба была одним из социальных обязательств инвестора перед областью. Это была моя сфера, я ею и занялся. Все получилось вроде бы случайно, но сейчас думаю — так было предопределено свыше. Хорошо помню разговор на тему «Кем быть?», который мы с товарищами вели в 14-летнем возрасте. Тогда я заявил, что мечтаю стать не пожарным или космонавтом, а директором футбольного клуба. Притом что сам этим видом спорта никогда серьезно не занимался.
— Говорят, когда Дерипаска решил оставить футбольный бизнес, он начал подыскивать преемника. Вы оказались единственным, кто хотел работать в «Крыльях».
— Не совсем так. После создания РУСАЛа компания потеряла особый интерес к Самарской области. Для нее этот регион перестал быть стратегическим. А я уже прирос душой к клубу и не смог уйти. На первых порах Дерипаска продолжал помогать мне. Мне тогда оказывали помощь многие, например Сулейман Керимов, Роман Абрамович. Вкладывал я и свои собственные деньги. Сейчас о том периоде говорят разное, но я горжусь своей деятельностью. Тот стержень, что сейчас есть в «Крыльях», был заложен именно в то время.
— Когда вы покинули команду, у нее оказались огромные долги. Готовы взять вину на себя?
— Долги имелись, но они проходили по документам, все было прозрачно. Почему мы пришли к выводу, что клуб надо продавать? Размер активов — например, трансферная стоимость игроков становилась если не меньше задолженности, то приближалась к ней. При этом ситуация не была критической, и при продаже «Крыльев» все это понимали. Больше того, мы находились в шаге от гигантского прорыва. Оставалось не так много, чтобы впервые в российской истории сделать футбол самоокупаемым. Нам удалось увеличить среднюю посещаемость матчей до 26—28 тысяч, в то время она была самой высокой в стране. Команда играла очень зрелищно, в составе появились люди с яркой харизмой. Да и темпы развития рекламного рынка, спонсорские контракты позволяли рассчитывать на многое. Продержись мы еще два-три года, 60—70 процентов клубного бюджета можно было бы наполнять самостоятельно. К сожалению, мне не хватило финансовых возможностей, чтобы перекинуть этот мостик в будущее. А власти в какой-то момент изменили свою точку зрения и начали воспринимать проект по-другому. Хотя в результате им все равно пришлось стать владельцами клуба.
— Я правильно понимаю, что вы рассчитывали раскрутить игроков, поднять их стоимость и за счет этого финансировать клуб?
— Речь шла о монетизации внимания. Клуб развивался, наша аудитория росла, а вместе с ней увеличивался и интерес к команде. Бренд «Крыльев» становился все сильнее, спонсорский портфель увеличивался. У рекламодателей появилась возможность заявить о себе на местном рынке, но с выходом на федеральный уровень. В клуб начали поступать серьезные предложения о сотрудничестве. Очень перспективной выглядела сделка с «МегаФоном», хороший технический контракт предложил Nike.
— То есть угрызений совести по поводу долгов вы не испытываете?
— Слушайте, я любил и люблю «Крылья» и делал все, чтобы команда двигалась вперед. Результаты, которых я добился с клубом, идут мне в актив. Иначе остаться на футбольном рынке просто не удалось бы.
— Вы дружите со многими спортивными журналистами и телекомментаторами. Это хорошая возможность с их помощью делать себе пиар, правда?
— Ух как вы… Да, в футболе немало зависит от общественного мнения. Я действительно дружу со многими журналистами и горжусь этим. В первую очередь они мои друзья, а не люди, защищающие мои интересы. Больше того, если посмотреть, именно они сильнее всего критикуют меня. Например, информационный портал sports.ru — самый нещадный критик моей деятельности. Это близкие мне люди, а кусают они меня чаще других.
— Вы являетесь одним из владельцев этого портала и наверняка имеете право вето на публикации.
— В редакционную политику портала я не лезу совсем, такова договоренность с творческим коллективом. К слову, она отражена в акционерном соглашении. Существуют буржуазные принципы построения бизнеса. Есть, в конце концов, закон о СМИ. Я не могу указывать журналистам, что писать. Могу с ними спорить, ругаться, но ни одного материала я в жизни не снял… Хотя нет, один случай был. Пользовательский материал вышел ночью, немного касался меня, но речь не об этом. Там была карикатура на Коран. Я начал сразу апеллировать к редакции не потому, что имею отношение к «Анжи». Это сама по себе опасная тема, задевать религиозные убеждения людей нельзя. Но утром оказалось, что дежурный редактор сам снял этот материал.
— Большой поток новостей на портале дает отличную возможность вбрасывать выгодную вам информацию. Например, об интересе того или иного клуба к игрокам, которых представляет ваше агентство.
— Есть другие порталы, где сделать это намного легче. И мои менеджеры умеют организовывать, как вы говорите, вброс таких новостей. А sports.ru для людей, занимающихся управлением информацией в моей компании, вообще не является партнером. Ну вы сами посмотрите. Положительных новостей на портале обо мне очень мало. А мои проекты они критикуют ого-го как.
— Отрицать наличие договоренностей с некоторыми спортивными СМИ вы, надеюсь, не будете. В газете размещается нужная вам информация, а взамен издание получает эксклюзивный доступ к футболистам и тренерам, представляемым вашим агентством.
— Вы сейчас говорите о технологиях. У меня в компании работают сильные ребята, они знают, как надо действовать. Деньги журналистам за публикации мы не платим, это я могу сказать совершенно точно. Речь идет об управлении нашей репутацией и репутацией наших клиентов с помощью определенных инструментов.
— Вам не кажется, что, озвучивая с помощью СМИ заведомо ложную информацию, вы нарушаете нормы журналистской этики?
— Мы никогда не играем с фактами. С акцентами — да. С комментариями — да. Факты у нас защищенные, а комментарии — свободные. Я никогда не напишу просто так, что каким-то из наших клиентов интересуется, к примеру, итальянская «Рома». Для этого я должен создать предпосылки, чтобы им заинтересовались. Предложить его клубу или сделать так, чтобы его как минимум рассмотрели.
— Один из ваших друзей — Роман Абрамович. Можете рассказать, как познакомились с ним?
— Скажем так: с Романом Аркадиевичем я хорошо знаком. Познакомились мы во время поездки на чемпионат мира по футболу-2002, который проходил в Японии и Южной Корее. Я тогда возглавлял компанию «Украинский алюминий», а он приобрел алюминиевые активы у Льва Черного. Но близко начали общаться только через год, после совместного посещения матча Лиги чемпионов «Манчестер Юнайтед» — «Реал». Мы собирались на ту игру с Александром Мамутом, который предложил Абрамовичу составить нам компанию. Он как раз закончил первый этап сделки по объединению «Сибнефти» и «ЮКОСа»… Это был великий матч, он конвертировал человека, совершенно не интересовавшегося футболом, в драйвера этой игры. После него мы начали общаться ежедневно.
— Неужели Абрамович пристрастился к футболу после одного-единственного матча?
— Футбол — это эмоции, конкуренция. В бизнесе тоже можно бороться за активы, но в этой борьбе нет жесткого мужского начала. К тому же тот матч был абсолютно лучшим из тех, что я когда-либо видел вживую. «Манчестер» уступал, но в итоге выиграл 4:3. Перед отъездом на стадион мы не успели заказать машину, нас подвез знаменитый шотландский футболист и тренер Грэм Сунесс. На трибуне рядом с нами сидели большие в прошлом игроки — бывший нападающий «Реала» Хорхе Вальдано, тогда работавший спортивным директором мадридцев, Бобби Чарльтон… И мы втроем — два человека из списка «Форбс» и я, получающие громадное удовольствие от игры. Стадион забит под завязку, в адрес Роналдо, выступавшего в составе гостей, болельщики сначала скандировали, что он rubbish, «отстой». Но после того как бразилец сделал хет-трик, во время замены трибуны начали аплодировать ему — футболисту команды соперников — стоя. Обратно в гостиницу нас подвезла другая звезда британского футбола, Рио Фердинанд, мы-то были все без машины.
Все это произвело на Абрамовича неизгладимое впечатление. Он позвонил мне среди ночи с вопросом: «Слушай, кто у нас был за рулем?» И я понял — человек заболел футболом. Потом пошло: «Давай купим «Манчестер». «Зачем? — говорю. — Лучше купить какой-нибудь другой клуб». Он рассматривал возможность приобрести «Тоттенхэм», вопрос был уже почти решен. Но в итоге купили «Челси».
— Сделка оказалась сложной?
— Я не представлял интересы Абрамовича в качестве инвестиционного банкира. Присутствовал больше как товарищ, в качестве моральной поддержки. С «Тоттенхэмом» шли сложные переговоры. Менеджмент там — кремень, один из самых тяжелых в футбольном мире. Торгуются за каждый фунт. По пути на очередную встречу в окно автомобиля мы увидели домашний стадион «аристократов» «Стэмфорд Бридж». Переглянулись: «Давай?» — «Давай!» У «Челси» оставался последний день, иначе клуб становился банкротом. За двадцать минут Роман Аркадиевич все посмотрел и сделал предложение о покупке команды. Помню, мы долго сидели в фастфуде на стадионе, нам предложили какой-то очень невкусной еды. И парень, который занимался в клубе продажей, Тревор Бердж, никак не мог поверить в серьезность наших намерений. У него все время с языка срывалось слово laundry, «отмывание». В конце концов я не выдержал. «Слушай, мы тебя обманули, — сказал ему в шутку. — Мы проделали этот длинный путь, чтобы просто бесплатно поесть здесь с тобой».
— Вы рассказываете о приобретении знаменитого футбольного клуба так, словно речь идет о покупке велосипеда.
— Наоборот, я до сих пор волнуюсь, как будто это было вчера. Это же «Челси», один из старейших клубов Англии! Считаю эту сделку грандиозным событием в мировом футболе. И очень благодарен Абрамовичу за то, что он дал мне возможность присутствовать при такой великой трансакции. Он же спас футбол! Эта игра уже умирала, Абрамович ее опять запустил.
— Какие аргументы склонили чашу весов в пользу «Челси»?
— Традиции и практичность. Мы приземлились на вертолетной площадке в Баттерси, весь осмотр занял 10—15 минут. Прогулялись по стадиону, зашли в раздевалки, все — high class. Сам клуб расположен в том районе Лондона, где сосредоточены наши любимые места. До «Тоттенхэма» очень тяжело доехать, до «Челси» добраться проще.
Сегодня «Челси» стал мировым брендом. Кроме того, клуб вышел в прибыль, его капитализация стала выше. Но Абрамович купил его не для этого. Для него футбол — не бизнес-проект, он искренне полюбил эту игру. Помню, как он впервые встретился с командой. Одна его фраза поразила: «Я сделаю все от меня зависящее, чтобы от меня ничего не зависело». Роман Аркадиевич всецело занимается делами клуба, любит этих ребят, построил им тренировочную базу. Хотя, наверное, прошел через все — неправильные трансферы, разочарование от поражений, ошибочные покупки…
— Вы занимались трансферами игроков из российского чемпионата в «Челси»?
— Только на уровне консультаций. Рекомендовал Абрамовичу взять в команду Юру Жиркова и серба Ивановича. Советовал приобрести также Вагнера Лава, но этот трансфер не сложился. Зато принимал непосредственное участие по возвращению Жиркова в Россию. Он ведь был одной из первых звезд, перешедших в «Анжи». Тяжело ли было убедить его? Тяжело. Юра — человек, с большим трудом принимающий важные решения. Мне кажется, я его просто достал. Вцепился и не отпускал, не отходил ни на шаг. Твердил, что он станет частью великого проекта. Подговорил его друзей по «Челси» Бенаюна и Ивановича, которые прожигали ему мозг во время турне по Малайзии. Мы с Сулейманом Керимовым встретились с его женой Инной, привлекли ее на свою сторону. Но все равно тяжело… Даже когда мы решили все вопросы и оставалось только поставить подпись под контрактом, Юра взял на раздумье еще три часа. Подписал бумаги, потом говорит: «Можно все вернуть обратно?»
— Кстати, по поводу Инны Жирковой… Как опытный пиарщик оценивает появление на телеэкране супруги футболиста, продемонстрировавшее серьезные пробелы в ее базовом образовании?
— Инне нужно было почувствовать, к чему клонится дело. А она не поняла. Знаете, в «Твиттере» я читал язвительные реплики одного футбольного агента: «Надо все-таки знать, кто такая Агния Бордо!» Именно так, с написанием фамилии через «о» и «д». Попросил своих подчиненных: «Разорвите этого парня!» «Бордо» — это в магазине и ресторане, а она — Барто. Я, кстати, поэтому и не завожу свой блог в «Твиттере». Знаю, что могу не удержаться, написать что-нибудь лишнее. Что касается Инны… Она мать двоих детей, очень любит своего Юру. Думаю, это куда более важно, чем пробелы в образовании.
— Переговоры с футболистами и тренерами обычно проходят в ресторанах. Интерьеры могут повлиять на исход встречи?
— Место должно быть комфортным, с располагающей атмосферой. Это закон: чем больше ты расположишь человека, тем проще будет общаться с ним. Встреча может проходить даже в пабе, если собеседника он устраивает. При этом сумма предложения в процессе переговоров играет далеко не первую роль. Деньги сегодня есть у всех, одними цифрами никого не убедить. Уникальность проекта, вовлеченность во что-то особенное — вот на что реагируют люди. Если ты дашь человеку это ощущение, он почти наверняка согласится.
— Кто был самым серьезным переговорщиком в вашей карьере?
— Нападающий Самюэль Это'О. Он сам по себе серьезный человек с серьезными требованиями. Я вообще думаю, что в перспективе камерунец может стать крупным политиком или бизнесменом. Это мощная личность, которая умеет управлять, знает, чего хочет и как к этому идти. Он видит не только конкретную цель, смотрит гораздо шире. Поведение, походка, взгляд… В общем, сразу было видно, что это очень яркий парень. Первый раз мы встретились 3 июля 2011 года в отеле George V в Париже. Я просто обрисовал ему возможности, открывающиеся после перехода в «Анжи», он ответил: «Почему бы и нет?» Вот с этого мы и начали.
— Вы контактируете не просто с очень обеспеченными людьми, а с миллиардерами. Можно предположить, что это общение требует определенных правил — в одежде, тонкостях этикета.
— Этого вообще нет. Богатые ребята по таким поводам не заморачиваются. Повышенных требований к одежде не предъявляют, они непафосные и воспитанные люди. Наоборот, эти люди поражают своей — в хорошем смысле — простотой. Они нормальные ребята, честное слово, — скромные, трудолюбивые. Это, кстати, было мое самое сильное впечатление от общения с Сулейманом Керимовым, клянусь.
— И все-таки это другой уровень жизни и совсем другие бытовые требования, чем у обычных людей. Неужели вы ни разу не чувствовали себя бедным родственником на фоне Керимова или Абрамовича?
— Их человеческие характеристики сделали этот переход практически незаметным. Они такие же люди, как и мы с вами. Ну, машина хорошая. Да, есть яхта и самолет. Я, кстати, первый раз увидел суперъяхту именно у Абрамовича. Выходишь на палубу — такая красота! Но это ни в коем случае не демонстрация финансовых возможностей, а необходимость. В остальном же они отличные ребята, которые деньгами направо-налево не бросаются.
— Вы часто приглашаете важных персон в серьезные заведения. Бывали случаи, когда вдруг не хватало средств расплатиться?
— Один раз произошла смешная история, но немного другого плана. Дело было в Лондоне, в отеле «Лейнсборо». Миллиардер Владимир Романов как раз купил шотландский клуб «Хартс» и приехал ко мне в гости. Мы спустились в лобби, я решил немного шикануть. Подходим к барной стойке, там шотландский виски столетней выдержки «Макаллан», другие редкие сорта. Но и цены… 50 граммов стоят 1,5 тысячи фунтов. Несусветная сумма, но уж больно как-то все сошлось: хороший день, прогулка по городу, поход на футбол, приобретение клуба. И я решил не мелочиться. «Давай, — говорю, — угощаю. Все-таки ты купил шотландский клуб». Надо сказать, что в заведениях такого рода официант наливает напиток, а бутылку ставит рядом. Чтобы вроде как из-под носа не уносить. В какой-то момент я отошел, а когда вернулся, то увидел, что Володя бутылку эту в одночасье уговорил. А счет-то мой! И я понял это не сразу, а только когда пришла пора выселяться.
— Какая сумма стояла в счете?
— Около 12 тысяч фунтов (смеется). Пришлось решать вопрос, искать деньги. Я ведь на такие расходы не рассчитывал.
— Существует мнение, что Абрамович с Керимовым очень замкнутые, немногословные люди. Это правда?
— Они и вправду немногословные. И при этом, как я уже говорил, очень скромные. Когда мы с Романом Аркадиевичем приехали в «Пари Сен-Жермен» покупать Роналдиньо, французы не поверили, что перед ними стоит Абрамович. Он был в джинсах, футболке и курточке. Спрашивают: кто это? Отвечаю: Роман Абрамович, владелец «Челси». «Нет, — говорят, — не верим, это не он». Пришлось из лондонского офиса отправлять факс, подтверждающий идентификацию хозяина клуба.
— Абрамович способен устроить разнос в раздевалке команды?
— Я ни разу не слышал, чтобы он повысил на кого-нибудь голос. Но Абрамович может так помолчать, что всем сразу станет не по себе.
— Правда, что после покупки «Анжи» Сулейман Керимов лично позвонил вам и предложил принять участие в проекте?
— Он позвонил мне, да. Думаю, это произошло с подачи Гаджи Гаджиева, который тогда возглавлял команду. Мы вместе работали в «Крыльях», наверняка он назвал мою фамилию. Сулейман же помнил меня по предыдущему общению. Оно было связано в том числе и с футболом: мы немного занимались «Пари Сен-Жерменом», вместе летали на «Челси».
Для меня это предложение стало полной неожиданностью. Сначала я отказался, но Керимов дал время на размышление. Я думал, пытался просчитать риски. Потом понял планы Сулеймана, его размах и согласился.
— Несколько дней назад должность главного тренера «Анжи» неожиданно покинул Гус Хиддинк. И это притом что голландец сначала продлил контракт на год, а потом оставил команду после двух сыгранных матчей. Что стряслось-то?
— Такой сценарий проговаривался с Гусом перед продлением контракта на этот год. И мы должны уважать решение Хиддинка. Мы вместе решили, что команда может двигаться вперед и без него.
— Уходя, Хиддинк заявил: «Я сделал все, что мог, настало время уйти». Получается, месяц назад, при продлении контракта, такого ощущения у него еще не было. Что изменилось за это время?
— Ничего не случилось. Просто Гус был определенным гарантом тех изменений, которые мы хотели произвести в команде. Еще раз скажу, мы обговаривали этот сценарий и думали, что все может произойти в сентябре или декабре, а произошло чуть раньше.
— Судачат, что причиной ухода Хиддинка стали результаты команды в начале сезона — одно завоеванное очко в двух матчах…
— Результаты в футболе значат очень многое. Однако при обсуждении ситуации — с ним лично и когда мы общались в более широком составе — тема результатов не звучала.
— В межсезонье клуб покинул и знаменитый Роберто Карлос. Зачем он вообще нужен был «Анжи»? Керимов два года платил ему огромную зарплату, подарил на день рождения Bugatti, а теперь бразилец преспокойно уехал работать в Турцию.
— А сколько он нам дал! Вы помните, что представлял собой «Анжи» до прихода бразильца? Сейчас это абсолютно другой клуб, построенный на иных принципах. Неужели вы серьезно считаете, что с декабря 2010 года «Анжи» совершенно не изменился? Узнаваемость, привлекательность бренда — все это теперь совсем другое. Пригласив Роберто Карлоса, мы удешевили покупку других известных футболистов, ускорили эти процессы. Теперь нам не надо объяснять, что такое «Анжи», весь мир и так это прекрасно знает.
— Другой ваш звездный игрок, уже упоминавшийся Это'О, в нынешнем сезоне забил 10 мячей. Вы считаете, что эта покупка оправдывает себя?
— Десять мячей камерунец забил только в чемпионате России. Если посмотреть его статистику во всех турнирах, в которых принимал участие «Анжи» — помимо премьер-лиги и Кубка страны это еще и Лига Европы, — то выяснится: он отличился 21 раз и отдал 10 голевых передач. 31 очко в 40 матчах — это феноменальный показатель! Это'О получает солидные деньги, но и отрабатывает их с лихвой. Кроме того, он очень серьезно вовлечен в ту историю, что происходит сегодня с «Анжи».
— Правда, что клуб снимает ему квартиру в Москве за 25 тысяч евро в месяц?
— Эту информацию распространили французские телевизионщики, которые снимали документальный фильм о его пребывании в России. Мы показывали камерунцу практически все лучшие квартиры премиум-класса в Москве, в том числе и эту. На самом деле она стоила 27 тысяч евро — огромная, четырехэтажная. Но Самюэлю это жилье не подошло: у него маленькие дети и он не хотел, чтобы они лазали по лестницам. Могу сказать, что нападающий оплачивает свое жилье сам. Клуб выделяет игрокам субсидию на аренду жилья — всем одну и ту же, несколько тысяч евро в месяц. Если этих денег не хватает, футболисты доплачивают разницу из своего кармана.
— В «Анжи» вложены огромные средства, что неизбежно приводит к борьбе за влияние. Соперничество различных кланов осложняет строительство клуба?
— Признаюсь, мне пришлось поступиться рядом менеджеров. Будь моя воля, я бы их не менял. Но это вопрос краткосрочной стратегии. Появились другие сильные люди, местные кадры. Им нужно было уступить место.
— Поступиться пришлось и бывшим генеральным директором клуба Германом Чистяковым — вашей правой рукой. Для вас это потеря?
— Это было групповое решение, в вынесении которого я тоже принимал участие. Акционеры клуба сидели, взвешивали все плюсы и минусы. По ходу обсуждения я был против, но сейчас тоже подписываюсь под ним. Дискуссия возможна только до принятия решения, после все должны вести себя абсолютно лояльно. Этого правила я всегда придерживаюсь сам и требую его беспрекословного выполнения от других.
— Вы любите рассказывать, насколько серьезным, долгосрочным проектом является «Анжи». Но вот лично я в него не верю: через год или через пять лет Керимов уйдет, и клуб рухнет.
— А если из ЦСКА уйдет Гинер, клуб не рухнет? Или Галицкий из «Краснодара»? А если «РЖД» не будут финансировать «Локомотив»? Или Федун — «Спартак»?
— Это исторические клубы, которые задают тон в отечественном футболе десятки лет. А «Анжи» — нувориш, искусственное новообразование.
— Знаете, как сказал председатель совета директоров «Анжи» Константин Ремчуков, игрушки покупаются в Париже. А это — дом, родина. Появилась академия, построен стадион. Нет, я не верю, что Керимов уйдет из клуба. Это невозможно. С одной стороны, «Анжи» уже прирос к его сердцу. С другой, он прекрасно понимает, какое чувство гордости дарит команда народу Дагестана. То, что делает Сулейман, и его планы на будущее свидетельствуют: все это надолго.
Владимир Рауш
