Наши важные сановники живут не в России. Это всем известно. Внешне кажется, будто российский чиновник живёт на родине, но по-настоящему он живёт в совсем другой стране. В этой стране другая медицина, другая еда и вообще другая жизнь.
Сегодня на планете самая важная и печальная тема — эпидемия коронавируса. Но начнём с весёлого факта. Только что стало известно: губернатор Сахалина распорядился до конца этого года (за оставшиеся пять месяцев) установить 500 электрозаправок для автомобилей.
Неизвестно, есть ли на Сахалине хоть один электромобиль. Для сравнения: в Москве сейчас около 200 электрозаправок. Получается: одна на шестьдесят тысяч жителей. А если сахалинский губернатор выполнит обещание, там будет одна заправка на 400 человек.
Не зная реальной жизни, можно подумать, будто жители Сахалина в сотни раз богаче москвичей. А ведь на самом деле они гораздо беднее. Этот анекдотический пример показывает, как далёк губернатор от народа и как он близок к деньгам бюджета. Это была присказка.
Теперь — о печальном, о небывалой тяжёлой затянувшейся эпидемии. Болеют миллионы, умирают тысячи; и вирус этот — большой демократ: ему всё равно, дворник ты или губернатор.
За минувшие два года ковидом болели многие сановники России. Болел премьер-министр, министр культуры, министр строительства, министр науки и пр.
Болели десятки депутатов Госдумы и даже лидеры фракций. Вирус, как видим, не делал снисхождения для важных господ.
За это время все мы сотни раз смотрели видеосюжеты из разных городов: жуткие многочасовые очереди машин «скорой помощи», которые привезли ковидных больных, чтобы сдать их в приёмный покой больницы. Только вообразите задыхающегося человека с высокой температурой, который лежит в фургоне, а фургон стоит на жаре пять, семь, девять часов. А в это время другие больные и их родственники сходят с ума, не понимая, почему «скорая», которую они вызвали, не едет так долго. Она не едет, потому что в очереди стоит.
Всё, о чём здесь сказано, не уникальные случаи, а наша повседневная жизнь с ковидом, который то поднимает волну, то слегка отступает, а когда поднимается очередная волна, многочасовые очереди возникают опять.
Всё это время с высоких трибун звучат речи о том, как надо заботиться о народе. Телевизор регулярно показывает нам эти совещания, где вельможи отчитываются, обещают, обещают, обещают. И не вспоминают, как по всей России сносили больницы и закрывали фельдшерские пункты, оптимизируя нашу медицину; как приказывали главврачам давать «хорошую статистику» (а любое руководство статистикой превращает её в ложь).
За время эпидемии ковидом болели сотни больших начальников. Но мы ни разу не слышали, чтобы такой начальник несколько часов ждал приёмки в больницу, лёжа в машине «скорой помощи». Мы ни разу не слышали, что хоть один из этих начальников лежал в коридоре, потому что палаты забиты. Когда такой важный член общества болеет, палата особенная, уход за членом особенный. А их жёны, тёщи, дети? Никто не лежит часами в машине, никто не ждёт «скорую» целый день, никто не лежит в коридоре.
Они живут на другой планете, и эпидемия лишний раз это доказала. А когда они говорят о народе, то возникает такое чувство, будто у важных начальников в руках не люди, а счётные палочки — учебное пособие.
Когда дети-первоклассники учатся считать, эти палочки обозначают то яблоки, то птичек или рыбок, огурцы и килограммы, а иногда — человечков. Кончился урок, и палочки-человечки засунуты в пенал до следующего раза.
…Как-то раз случилось оказаться за столом, где была жена сравнительно большого начальника. И вдруг она сказала:
— Не ешьте эту колбасу, это колбаса для населения.
Ничего не может быть лучше для понимания реальной жизни, чем эта фраза про колбасу.
АЛЕКСАНДР МИНКИН
