Исповедь человека, страдавшего депрессией и топившего печали в бутылке.
Данила Трофимов, редактор 1001.ru
Денис рассказал о том, как жить с депрессией, почему важно не прекращать принимать антидепрессанты раньше времени и как справиться с запоем.
Особенной жизнерадостностью я не отличался с детства
«Меня зовут Денис, мне 44 года и я алкоголик». Так принято представляться в группах «Анонимные алкоголики». Остальным положено после этого аплодировать, улыбаться и всячески демонстрировать поддержку, командный дух и что-то там еще не менее позитивное. Считается, что это здорово помогает. Возможно. Но не мне. Оказавшись как-то в такой ситуации, я почувствовал себя идиотом, который вынужден говорить об очевидном и, изображая крайнюю заинтересованность, слушать то, что понятно без объяснений.
Прежде чем взяться за этот текст, я с небольшим перерывом провел 25 дней в наркологической клинике. Это помогло мне выйти из довольно мощного запоя, в результате которого я потерял хорошую работу, очередную порцию здоровья и некоторое количество денег. Можно сказать, что я отделался легко. Определенно скажу, что могло быть хуже.
Проведя в общей сложности за последний десяток лет, как минимум, полгода в наркологическом диспансере, я выслушал немало историй. О том, что «жизнь такая», что «все вокруг пьют», «работы все равно нормальной нет» и «держался шесть лет, пошел на день рождения и не выдержал. Пил потом три месяца». Путь в алкоголизм у каждого по-своему уникален при общем сходстве мотивов и оправданий. Моя дорога, как выяснилось много позже, оказалась странной. Имя ей — депрессия.
«Как наркологи, мы очень редко сталкиваемся с чистой депрессией как причиной зависимости, — призналась мне как-то доктор, которая помогала мне все эти десять лет. — То есть при выходе из запоя какие-то депрессивные проявления есть у многих, но так, чтобы как у тебя — в моей практике это второй случай».
Особенной жизнерадостностью я не отличался с детства. Не то, чтобы я был угрюмым, нелюдимым и замкнутым. Напротив — таким же общительным, как любой ребенок моего возраста. Только слишком тревожным и расстраивающимся по любому поводу. Или без повода. Таким я был и позже — в сознательном возрасте. Но тогда это воспринималось как очень утомительная — перепады настроения изматывали меня самого, не говоря о тех, кто был рядом — черта характера. Не более того.
Первая волна настоящей депрессии накрыла меня лет в тридцать. Формально причина была очень серьезной — развод. Но моя реакция была слишком уж своеобразной. Я просыпался утром и просто не хотел вставать. Не потому, что меня мучили мысли о том, что произошло. На это мне было почти наплевать. Мне просто ничего не хотелось. Совсем ничего. Ни есть, ни работать, ни даже думать.
Меня спасла относительная психическая стабильность: тогда еще я не пил. Точнее, пил как все. Не много и не мало. И спасла работа, которой было очень много. Точнее, я сам загрузил себя так, что домой возвращался не раньше одиннадцати вечера.
Одним словом, тот месяц я пережил. И благополучно забыл о том, что было, на несколько лет.
Депрессия вернулась через несколько лет. На этот раз все было иначе. Постепенно. Без причин и веских поводов временами накатывала какая-то необъяснимая тоска. Вот плохо — и все тут. Что плохо? В чем это выражается? Что именно не так? Не знаю.
Антидепрессант на один вечер
Алкоголь оказался прекрасным антидепрессантом. По крайней мере, на один вечер. Сначала пару-тройку раз в месяц. Потом чаще. Потом начались запои. Не такие уж фатальные сначала: вечером я пил, а утром отправлялся на работу.
А потом случился настоящий запой. Классический. На пару месяцев. Так впервые я оказался в наркологическом диспансере: иначе остановиться я не мог. Хотел. Но не мог. Разумеется, выйдя из клиники, я был уверен, что такого больше не случится.
Ошибался.
Один из героев Достоевского «раза по три и по четыре в год регулярно впадал в так называемую между нами «гражданскую скорбь», то есть просто в хандру», а потом — в шампанское. Я жил примерно в том же ритме. Очередной раз вернувшись из больницы, я работал с удвоенной силой и, скорее всего, потому меня и прощали на работе. Ну, пьет Денис. Кто ж не знает. Но и работать умеет.
В один прекрасный день я наконец отправился не в магазин, а к знакомому психиатру. Дама с каким-то чудовищно длинным профессиональным стажем не задала ни одного вопроса. Только сказала: «Вижу. Депрессия». И быстро выписала рецепт, попросив заглянуть к ней через неделю. Второй визит был не менее коротким. «Вот, уже улыбаешься. Все будет хорошо», — сказала она и отправила меня восвояси, посоветовав «сразу звонить, если что». Я совершил ошибку, свойственную многим больным. Действительно почувствовав себя лучше, прекратил прием антидепрессантов гораздо раньше, чем нужно.
Через полгода все повторилось. При этом меня постепенно как-то перестало беспокоить собственное состояние. Снова упадок сил и невозможно полноценно работать? Да и бог с ним. Опять попал в клинику? Да ладно, подлечат — через недельку все будет хорошо. И, как говорится, Keep Calm and Carry On.
Депрессия убедила меня: ничего хорошего больше не случится
Между тем депрессии повторялись, а запои становились все чаще и тяжелее. Но я был будто слеп и глух: не слышал самого себя, не видел и не чувствовал, что происходит. Сложно объяснить, что тогда со мной было… Я стал не интересен и не нужен самому себе. Окружающие меня раздражали. Днями не выходил на улицу (я работал удаленно) и меня этот вовсе не беспокоило. Никому не звонил, ни с кем не разговаривал, а любые телефонные звонки приводили меня в ярость. Пьян я или трезв, спокоен, адекватен, расстроен или зол, работаю или нет — все это перестало иметь хоть какой-то смысл. Депрессия убедила меня: ничего хорошего больше не случится. И каждый день будет похож на предыдущий: такой же мрачный, скучный и ненужный.
В один из сентябрьских дней около двух лет назад я понял: так я жить больше не могу. Но изменить что-то — тоже уже не в силах. Поэтому самоубийство показалось мне прекрасной идеей. Это не было шагом отчаяния. Я просто нашел, как мне тогда показалось, правильное решение. Самое страшное, что настроение улучшилось, как только я все обдумал. Мне было почти весело…
Я пришел в себя в больнице на следующий день. Мне повезло: приятель, который совершенно случайно заглянул в тот день ко мне, вовремя вызвал «скорую»…
Изменило ли меня произошедшее тогда? Да, я вроде бы поумнел. Принимаю антидепрессанты. Не бросаю лечение раньше времени. Стараюсь не пить (получается не всегда). Когда это происходит, не жду, пока запой развернется во всех своих страшных масштабах, а чаще всего почти сразу отправляюсь в клинику. Бросил курить — это было очень тяжело.
Словом, по сравнению с тем, что было еще пару лет назад, — изменения есть. Только вот таким, как раньше, я вряд ли уже стану.
И жалею о том, что не прислушался лет семь назад к советам психиатра — дамы, которой было хорошо за семьдесят. Подумай я тогда головой — очень многого бы не случилось.
