После того, как я перешёл из физиков в лирики, крутой поворот сделало моё представление о гуманитарном образовании.
Раньше мне и в голову не приходило, насколько оно необычно простое, житейское. После жёстких требований к качеству и, главное, практической полезности наших работ в техническом бакалавриате обучение гуманитарному делу казалось... затяжным диалогом, обычным диалогом, который учит чему-то новому не больше, чем сама жизнь.
В группе гуманитариев я стал одним из лучших. По крайней мере, по неглубокопрофильным предметам — об этом я сужу по словам преподавателей. Что-что, а болтать у меня получается неплохо. Чаще всего.
Однако весь первый курс магистратуры в голове сидела мысль: а что, если я всё делаю неправильно?
Однако мне объяснили: будучи гуманитарием, нельзя учиться неправильно.
Неправильного пути
просто нет.
Можно говорить всё, что говорится, отстаивать любую точку зрения, выдвигать любые мнения и предположения, но главное — объяснить их.
Самое простое — стоять в стороне и описывать. Вот это я понимаю — дело! Я зритель, я наблюдатель, я занят — отдыхаю.
Техническое образование может лишь объяснить, с какой стороны можно подойди к проблеме, но без чётких указаний, как её можно решить. Гуманитарное не даст и таких объяснений.
Программиста не учат думать — он должен сам доходить до алгоритмов.
Скажем, нужно разделить семь яблок из одной корзины на троих человек поровну.
Каждый может доставать по одному. Так они будут брать по кругу, пока в корзине не останется одно яблоко — лишнее. Главное — не забыть об этом, иначе тот, кто брал первым, удавится третьим яблоком.
Чтоб не думать о лишнем, каждый просто может взять по два — неважно, сколько там останется и останется ли вообще.
Программист придумывает новые универсальные способы разделить любое количество любых предметов на любое количество человек. Обучить этому нельзя — слишком широкий простор.
Зато можно научить придавать форму мыслям при переносе их на чистовик. Причём чаще всего всё конкретно и стандартизировано.
Есть язык — программист изучает язык: синтаксис и семантику. Поиск решения ограничен рамками языка. А чем больше ограничений, тем лучше: как показывает практика, трудности стимулируют нас на создание новых нейронных связей. Преодолев их, мы лучше адаптируемся и в целом становимся умнее и человечнее в биологическом смысле — сильнее отдаляемся от остальных представителей царства животных.
В гуманитарном же искусстве нет даже таких ограничений. Поэтому мне непонятно, как можно передать знания от преподавателей студентам в стенах университета — каждый случай уникален и сугубо индивидуален!
Я вижу прок лишь в частно-учительском виде. Когда, например, талантливый мастер, уже сделавший себе имя, берёт в ученики подающего надежды юного творца, мыслителя, идеалиста — он дарит ему ценный опыт.
Но такого нет ни у меня, ни в мире в целом — вернее, есть, но не распространено. Поэтому пока — только болтовня, болтовня, болтовня...
Василий Исаков
