Им сказали, что они толстые

Елена Мушкина — известный журналист, много писавшая на тему семьи.
Вышедшие когда-то в «Неделе», её тексты не теряют актуальности и сегодня.
Читайте и сможете убедиться в этом сами.

Из книги Е.Р. Мушкиной «От станции Любовь до станции Разлука» (Москва, 2021).

Надо же было произнести это ужасное слово — «поправилась»!

Несколько дней Катя ходила хмурая, погруженная в свои мысли. Однажды за обедом съела всего три ложки супа, от второго блюда отказалась, сославшись на головную боль. К ужину вообще не вышла из комнаты: голова по-прежнему болела.

Наутро убежала из дому ни свет, ни заря: «Опаздываю, пообедаю в техникуме». Вечером ужинать опять не захотела, объяснив, что была у подруги на дне рождения, там, мол, наелась до отвала.

На следующее утро резко отодвинула от себя тарелку: «Рыба пересолена, есть невозможно!» Приготовить другой завтрак времени не было, поэтому попросила маму быстренько сделать бутерброды — возьмет с собой.

Сверток получился солидный. Выйдя из подъезда, Катя бросила все бутерброды бродячей собаке.

Девочка решила худеть.

Худеть можно по-разному. Например, выбрать какую-нибудь диету. Или устраивать разгрузочные дни. Или стать вегетарианцем… Можно нарисовать таблицу калорий и подсчитывать, ежедневно, до изнеможения, сколько калорий организм получил, сколько израсходовал. Катя выбрала иной путь: вообще ничего не есть. Ни-че-го!

… В больницу девочку привезли в критическом состоянии. На грани жизни и смерти. Вес — 28 кг. И это при росте 170 см! Ходить, конечно, она не могла. Взгляд потухший, безучастный. Рядом с ней, в палате, такие же девушки и молодые женщины, изможденные, обессилевшие. Диагноз у всех один — нервная анорексия. Отказ от еды.

— Недовольство своей внешностью — явление, в общем-то, обычное, — говорит Марина Цивилько, доктор медицинских наук. — Человек считает, что все смотрят ему вслед, смеются, обсуждают его недостатки. Он мучается, «зацикливается». А недостатки-то чаще всего мнимые! Или чрезмерно преувеличенные. Проблемой дисморфомании (так это называется по-научному) в подростковом и юношеском возрасте стала заниматься еще в 50-е годы основатель нашей кафедры профессор Мария Васильевна Коркина. И вышла на проблему нервной анорексии.

«Сосущие и грызущие» — так они себя называют. Сосут леденцы и грызут семечки — вот их еда. И все для того, чтобы избавиться от лишних килограммов! Так ведь нет их, лишних килограммов, вот в чем трагедия! Речь идет не о больных с гормональными нарушениями, не о тех, кого «откармливают» любящие родители. «Ах, какая я безобразная! Какая толстая!» — это им только кажется. Как правило, стартовый вес наших пациенток, с которого начинается голодный марафон, в норме. Марафон самоистязания…

— Разубедить их невозможно. Нарисуют в своем больном воображении образ манекенщицы, фотомодели, известной актрисы… И приказывают себе: «Стань такой, как я хочу!»

— Силы воли им не занимать. Поставив перед собой цель, идут к ней настойчиво и упрямо. Не случайно отказ от еды мы называем болезнью отличниц. У этих девочек есть такая особенность характера: что бы ни делали, стараются добиться максимума. Педантичны, усидчивы. Ну, а помимо этого — завышенный уровень притязаний.

«Чем в таз, лучше в нас»… Опровергая известную поговорку, девчонки выбрасывают все, что оказывается в их тарелках, в унитаз, в мусоропровод, за окно. Запасаются целлофановыми пакетиками, пришивают к платьям и халатам большие карманы. Обмануть родителей не сложно, особенно, если они целый день на работе. Надо просто вынимать из холодильника пищу, предназначенную на обед. И выкидывать, чтобы следов не оставалось.

Впрочем, наиболее изобретательные предпочитают, наоборот, оставлять следы — немытую посуду. Для пущей убедительности. А рядом — записку: «Прости, мамочка, убрать не успела. Все было очень вкусно, особенно блинчики».

Глаза бы на эти блинчики не глядели!

Атака на «лишний» вес идет массированная. К голодовке добавляются занятия спортом — многочасовые, изнуряющие. Уроки стараются делать стоя, просыпаются спозаранку, чтобы меньше сидеть, меньше лежать. Нелегко! Помогает моральное удовлетворение, когда ловишь на себе завистливые взгляды подруг-нескладех, восхищенные взгляды мальчишек. С чем, скажите, сравнить чувство, когда в магазине меряешь без разбора юбки, джинсы, в которые еще вчера не влезала! 48-й размер, через неделю 46-й, потом 44-й… Нормальный человек находит в себе силы остановиться. Они находят силы, чтобы продолжать голодовку.

— Марина Александровна, в какой-то момент родители, даже самые невнимательные и легкомысленные, понимают: с дочкой беда. Но о причине не догадываются.

— Более того, пытаются даже объяснить столь резкое похудание: школьные нагрузки, спорт, да и вообще — акселерация: «Вот какая длинная вымахала!» Конечно, сбивает с толку и настроение девчонок — веселы, жизнерадостны. Да, в этом коварство болезни: на первых порах — чем вес меньше, тем настроение лучше. Но существует, к сожалению, и другая зависимость: чем вес меньше, тем хуже здоровье.

По-прежнему, все их мысли о еде. Но они не сдаются, с упорством, достойным лучшего применения, держат свой организм на голодном пайке. Теперь это делать сложнее: болезнь вступает в новую фазу. Кушать хочется, более того, появляется неудержимое желание готовить разные блюда.

Ходят девчонки по рынкам и магазинам, от прилавка к прилавку, трогают продукты, выбирают. «Насматривают» — говорят специалисты-медики. Нет, не для себя. Для братьев-сестер, для собаки, но, в основном, для родителей. «Буду кормить маму!»

Кормить — не то слово. Будут закармливать, приставать с ножом к горлу, испытывать удовольствие, видя, что у мамы кусок застревает в горле: «Пока не съешь 10 котлет, не выпущу!»

В характере появляются психопатические черты, они становятся тиранами. Вырваться из их «кулинарных объятий» невозможно.

Однажды измученная мама, рыдая, сказала, что больше не может, что ей плохо. Дочка кричала на весь дом, пока не сбежались соседи. «Вот, говорит, ультиматум: если все не съешь, выброшусь в окошко!» И еще: «После работы не задерживайся, приготовлю тебе пельмени, курицу и кашу сварю перловую, она полезна»… Варят-жарят, как правило, вкусно, проявляя неожиданные гастрономические способности. Причем, соль, сахар, специи — все на глазок, ничего «по вкусу»: иначе можно поправиться. А так — по усам текло, в рот не попало.

— Родители толстеют, дочки худеют?

— И слабеют. Без врачей им уже не обойтись. Хождение по врачам — хождение по мукам. Из одного кабинета в другой. Болит живот, мучают запоры, бессонница, волосы выпадают, зубы крошатся. Самое страшное — прекратились месячные. Медицинская карта пухнет на глазах. Эндокринологи и гинекологи, хирурги и гастроэнтерологи проводят обследования, собирают консилиумы. Неправильный диагноз — значит, и лечение неправильное. Одни врачи лечат гормонами, что при низком весе не рекомендуется, другие делают операции желудка, кишечника — не только не нужные, но в данных случаях вредные. Причину найти не могут — про голодовку девчонки помалкивают. Что-то будет дальше?!

Дальше начинается жор. В какой-то момент организм не выдерживает и, послав все к черту, девчонки набрасываются на еду. Что творится в их душе! Радость от пищи, вкус которой они уже успели позабыть; стыд и потрясение, что проявили малодушие, слабость; страх от того, что прибавка в весе сегодня обеспечена… Сразу же появляются боли в животе — «мертвый» желудок не в состоянии переварить пищу; тошнота, а затем и рвота. Что ж, рвота приносит облегчение, физическое и неожиданно моральное. Вот он, выход! Вот спасение! Можно есть сколько угодно, получать удовольствие и при этом не толстеть!

— Самопроизвольная рвота, простите за подробности, бывает не всегда?

— Они вызывают ее сами. Двумя пальцами. Некоторые засовывают черенки ложек, целлофановые пакетики с во­дой, зонд резиновый. Другие представляют себе, что проглотили мышь. Ну, а есть такие, кому вызвать рвоту вообще нетрудно. Наклон вперед, резкое движение — сначала диафрагмой, потом головой… Все в порядке! Так повторяют 10–15 раз в день, чаще после еды. «Сосущие и грызущие» — это уже не о них. Теперь они «жующие и глотающие». Едят непрерывно, килограммами и литрами, каст­рюлями и тазами. Все подряд, все без разбора. Больше всего — сладкое и мучное, то, что совсем недавно было для них «персоной нон-грата».

У всех нормальных людей первые порции пищи утоляют голод. У них наоборот. Развивается булимия — состояние, когда человек, сколько бы он ни ел, не может насытиться. Анорексия и булимия — звенья одной цепи. Мамы получили передышку! Теперь уж дочки не закармливают родителей, а сами таскают пищу из их тарелок. Холодильник опустошается мгновенно, суп, сваренный на несколько дней, съедается в тот же вечер. Словом, из одной крайности в другую. Ночью голод становится вообще непереносимым. Словно Васисуалий Лоханкин пробираются они на кухню… Только он вытаскивал из борща мясо, они поглощают и борщ, и мясо.

— Марина Александровна, столь усиленное питание требует немалых расходов.

— Иногда в доме пропадают деньги, но родители молчат: догадываются, чьих рук дело. Воруют и на рынке, и в магазине. Не только съестное. Одна пациентка была осуждена за кражу кожаного пальто: пыталась продать и выручить деньги на продукты. Из еды они делают теперь целый культ. Свя­щен­нодействуют, стол сервируют изысканно, соблюдая ритуал. Трапезу начинают с блюд самых деликатесных, потом уминают все подряд. Селедка с молоком, огурец с вареньем… Недо­жаренное и недоваренное, некачественное, а то и вообще малосъедобное, все идет в дело.

Так и живут, постоянно предвкушая удовольствие — и от предстоящего приема пищи, и, пардон, от предстоящей рвоты. Да. она доставляет им чувство легкости, блаженства, кайфа, становясь своего рода наркотиком. Теперь уже лечить надо не только тело, но и душу. Известны случаи, когда анорексия развивалась даже в старческом возрасте. Но, в основном, это болезнь молодых девушек и женщин, от 13 до 30 лет. Чаще всего незамужних. Личная жизнь у них, как правило, не складывается. Неудивительно: они замкнуты, необщительны, зациклены на своих переживаниях; единственный круг интересов — еда. Впрочем, хотят нравиться мужчинам, дорожат их мнением, потому порой и начинают голодовку. Но связать с кем-то свою жизнь, ребенка родить… Зачем?! Кстати, после такого самоистязания рожать многие и не могут.

— Сейчас в больнице много девушек?

— К счастью, сейчас особенно тяжелых нет, лишь одна беспокоит, новенькая. Назовем ее Татьяной. Живые мощи, словно из Освенцима. Щеки ввалились, нос заострился. Голодать Таня начала весной, год назад. Поссорилась тогда с молодым человеком, думала, фигура виновата… Когда привезли в больницу, весила 32 кг. Частые головокружения, боли в сердце, руки трясутся, к вечеру мерзнет… Ничего себе, букетик! И все это — в 19 лет!

Лечение включает в себя три компонента: лекарства. психотерапия и еда. С первыми двумя проблем обычно нет. А вот еда… В столовой все аноретички сидят около раздаточной, чтобы на виду были. Да разве уследишь! Едва медсестра отвернется, тарелка у девчонки пустая. «Где котлета?» — «Съела». Обманывает. Наверняка перебросила в тарелку кого-нибудь из соседок, кто не бережет фигуру. Те и рады.

Таню укоряют, уговаривают, пытаются что-то объяснить, а она чуть не плачет: «Я у вас стала толстая! Живот вырос, ноги жирные! Посмотрите!» Смотрят: живот — кожа да кости, ножки-палочки… Врачи предлагают: «Нарисуй себя, как ты выглядишь». На рисунках — толщина неимоверная. Да, такова особенность психики этих больных. В состоянии кахексии, наивысшей степени истощения, человек теряет правильное представление о своей внешности. Словно видит себя в кривом зеркале.

— Марина Александровна, а зеркала здесь есть?

— Одно большое висит прямо в палате. Но около него не задерживаются: округлившиеся щеки радости не доставляют. А весы, с их точки зрения, вообще экзекуция. Понимают, из больницы не выпишут, пока они не прибавят в весе. А прибавлять не хотят! Что ж, и здесь идут на ухищрения: воды напиваются, до двух литров, камушек тяжелый в кулаке прячут… Счет ведь не на килограммы — на граммы. Откармливать девчонок в больнице никто не собирается. Задача — вернуть вес к тому рубежу, когда прекратились месячные. Иначе гормональный цикл не восстановится, так уж устроен женский организм.

Выписывают осторожно, тщательно обсудив все «за» и «против». Иногда предварительно дают «отпуск» — посмотреть, сможет ли человек жить дома, без врача, не возьмется ли за старое: «Приедешь к нам через недельку, расскажешь, как дела». Впрочем, надежда на их рассказы мала: могут обмануть. Надежда на родителей. Указания родители получают строгие: чтобы принимала лекарства, чтобы ела, чтобы не вызывала рвоту. И едва ли не самое главное — сразу же убрать или выбросить все джинсы, лосины, юбки, в которые дочка влезала до больницы. Иначе может быть срыв. К сожалению, некоторые попадают в больницу и два раза, и три…

— Среди больных нервной анорексией есть и представители сильного пола? Тоже уделяют внимание своему весу?

— Их идеал — отнюдь не мужественность, не физическая сила. Наоборот! Мода, что ли, пошла на мальчишек худых и из­можденных? Конечно, у мужчин случаи этой болезни встречаются реже, примерно в десять раз. Основной побудительный мотив к голоданию — слово, обидное и грубое. Этим обычно грешат преподаватели физкультуры, тренеры, офицеры в армии: «Ты что, нескладеха, подтянуться не можешь!», «Ну и раскормил себя!»… Люди нормальные, хоть и расстроятся, замечания эти ми­мо ушей пропустят, а те, у кого психика неуравновешенная, покой теряют. В больницу они попадают обычно в состоянии тяжелейшем, крайне запущенном, а потому курс лечения долгий.

Почти полгода лежал здесь 30-летний парень, назовем его Евгением. Голодать начал в армии, «сорвался», когда родители навезли кучу гостинцев. Лежал в госпитале, был комиссован. Окончил институт, даже в аспирантуре учился. Потом началась булимия. Да какая! Бывало, в течение недели глаз не смыкал, пищу поглощал 24 часа в сутки. Варил, ел, вызывал рвоту, снова варил… Посуда была специальная, 6-литровые баки. Ел непрерывно: и на улице, и в троллейбусе, рвоту вызывал сразу же, на остановках. Прохожие возмущались: «С утра налакался!» А он был абсолютно трезв. Впрочем, такая патология пищевого поведения, видимо, сходна с влечением к алкоголю, курению, наркотикам.

Представители сильного пола, страдающие анорексией и булимией, нередко подводят под свои действия научную базу. Здесь вспоминают студента, который внушил себе, что нельзя смешивать жиры, белки и углеводы. Хлеб с маслом? Кофе с молоком? Ни в коем случае! Сначала съедал 2 кг свек­лы, через час столько же яблок, потом 3 кг тыквы.

… С каждым годом больных все больше, какой-то новый вид безумия у молодежи! В погоне за идеалом они теряют не только килограммы, но и здоровье. Идеал — это журавль в небе! Пока будешь ловить, мода может измениться. Вдруг все девочки захотят стать пухленькими, «пампушечками»?!

Наверстать упущенное будет трудно. Порой невозможно.

Елена Мушкина