На выставке «Новый пейзаж» в фонде «Екатерина» показывают серии семи российских фотографов, исследующих, как в последние годы меняются отечественный природный и городской ландшафты. В среду обитания, обычно ускользающую от повседневного взгляда, погрузился Игорь Гребельников.
Открывает выставку фотография Александра Гронского, помещенная на отдельную стену: плотный строй берез с облетевшей листвой, а за ними, как за вуалью, обшарпанная панельная многоэтажка, фигуры двух подростков расходятся в разные стороны, пустая сигаретная пачка валяется в жухлой листве. Убери из этой картины березки, и выйдет отпечаток безрадостной унылой жизни, а так вполне нарядно. Снимок сделан в Комсомольске-на-Амуре, следом другие работы Гронского из серии «Меньше единицы»: фотограф колесил по регионам, где плотность населения меньше одного человека на квадратный километр,— по Сибири и Крайнему Северу, составляющим треть территории России. Тут и бескрайние заснеженные просторы со следами пребывания людей: огромный карьер с россыпью картонных коробок, будто свалившихся с неба, крещенская купальня-прорубь с деревянным крестом посреди озера и худо-бедно обжитые города — яркий восточный ковер проветривается во дворе серого панельного дома. Подробностей жизни мы не узнаем: фотограф, стремясь к панорамности, дает лишь общую картину.
Следам человеческого присутствия посвящена и серия Лизы Фактор «Поверхность Сибири», где территория, несмотря на многометровые льдины, разбитые ледоколом, линии электропередачи, фрагменты странных построек, кажется так и не поддающейся освоению. Фотографы избегают какой-либо романтизации сибирских и северных пейзажей. Если говорить о настроении этих снимков, они отдают каким-то бессилием, в том числе и камеры перед открывающимися видами: эту бескрайность трудно одухотворить, в чем преуспела русская пейзажная живопись классического периода, вряд ли бы с ней справились Шишкин или Левитан.
В серии «Документы природы» Валерий Нистратов исследует границы разрастающейся Москвы: за наступлением мегаполиса фотограф подсматривает со стороны отступающей природы. Мостки из ящиков и шин по заболоченному полю, одинокая корявая сосна на фоне высокого забора коттеджного поселка «Княжье озеро», увешанная вывесками, предлагающими бетон. Черно-белая печать несколько сглаживает контрасты города и природы. Периферийной жизни посвящена и серия лайтбоксов Сергея Новикова Grassroots: по разным, в основном малым, городам он снимает поля для любительского футбола, разбитые на пустырях и городских окраинах, там нет ни трибун, ни зрителей, но игроки экипированы, как и полагается командам, в одинаковые формы. Фотографии сняты так, чтобы охватить поля с соседствующими трубами ТЭЦ или церковными стенами: вовсе не спортивные репортажи, а что-то вроде идиллических пейзажей.
С дотошностью антрополога подходит к городскому пейзажу Петр Антонов, даже название его серии «Деревья, автомобили, фигуры людей, различные типы ограждений» словно описывает состав того, из чего складывается городская среда обитания. Подпись к каждому снимку — это подробное перечисление того, что на нем изображено (а в названии всего проекта — наиболее часто встречающиеся элементы): этот концептуальный прием, указывающий «состав» снимка, обостряет восприятие того, мимо чего обычно проходят, не замечая совокупности деталей. К тому же фотограф снимает фрагменты Москвы с определенной высоты, будто с позиции камеры наблюдения, таким образом максимально отстраняясь от участия в сюжете.
«Палимпсесты» Максима Шера сняты в разных городах, но ищет автор не достопримечательности, а, наоборот, все самое типичное, по чему безошибочно опознается постсоветская реальность: по нелепым гибридам старой архитектуры и новых построек, бесконечно перебивающим друг друга вывескам и прочей рекламе, ощущению бесконечной стройки.
Выставку примирительно завершает «Аркадия» Анастасии Цайдер, серия, снятая в Тольятти с явным чувством к городу. Его бурный рост с середины 1960-х годов в связи со строительством ВАЗа, понятно, в новые времена обернулся постепенным запустеванием, но и в нынешнем виде этот бывший город-сад, грамотно спланированный и прекрасно озелененный, производит уютное впечатление. По крайней мере с тех ракурсов, которые выбрала фотограф: панельные дома будто утопают в стихийно разрастающейся зелени, все залито ярким солнцем, ни людей, ни магазинов, ни «Волг», ни «Жигулей». Постиндустриальный пейзаж может выглядеть вполне романтическим, если правильно настроить зрение. А на многое просто закрыть глаза.
Игорь Гребельников
