Что бы я ни делал, мысли возвращаются к предстоящей операции.
За пять дней о многом передумалось. Я могу в любой момент отменить операцию: не буду, и всё тут!
Делай как должно, а там пусть будет как будет.
Эти слова Л.Н. Толстого всегда вспоминаю в сложных ситуациях.
Встречался с Евгением Ибадовичем Велиевым.
Он прекрасный врач, широко образованный человек, почти на двадцать пять лет моложе меня. Общение с ним всегда доставляет удовольствие.
Мы говорили о Борисе Пильняке. И я вспомнил, что в своё время был хорошо знаком с его сыном, Борисом Андроникашвили.
Старая «Литературная газета» на Цветном бульваре. Небольшой кабинет сотрудника отдела искусств Андрея Зоркого. Он блистательно писал о кино. Когда-то в этом же кабинете находился отдел поэзии «Литературной газеты», которым руководил Булат Окуджава.
Всё перекрещивается, всё переплетается. Вспомнишь одно, и это по ассоциации пробуждает другие воспоминания. Рядом — кабинет Тамары Александровны Чеботаревской, заведующей отделом искусств «Литгазеты».
Огромную роль в моей жизни сыграла Тамара Александровна. Она помогла мне, точнее сказать, постоянно помогала. Огромное ей спасибо, её помощь никогда не забуду.
На этих днях четыре раза ездил в больницу. Сказали, надо принести заключения кардиолога, эндокринолога и терапевта.
Позвонил доброму гению Ларисе Валерьевне Золотарёвой. Она сказала, что по всем вопросам поможет и чтобы я не волновался и не беспокоился. Единственное, сложность с кардиологом: сейчас время отпусков, и с кардиологами напряг. Поэтому если я могу сделать эхограмму в другом месте, будет хорошо.
Другое место! Какое? Память выдала: Юрий Иосифович Бузиашвили, академик, великий кардиолог, заведующий кардиологическим отделением в «НМИЦ сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева».
Позвонил Ю.И. Бузиашвили, он внимательно выслушал и сказал: «Конечно, приезжайте. Посмотрим, проверим, проконсультируем и документально оформим».
Не откладывая в долгий ящик, в четверг съездил к нему.
Моё сердце просканировали, не нашли никаких серьёзных отклонений и выдали заключение: противопоказаний для операции нет.
Удивительный доктор Юрий Иосифович. Да, он профессор, академик, руководитель прекрасного кардиологического отделения и просто доктор в самом высоком значении этого слова. Он умеет поговорить так, что переключаешься с плохого на хорошее. Он послушает твоё сердце и точно определит все его проблемы. Слушает ухом, используя фонендоскоп, а потом всё проверяет на сложнейшем оборудовании, которое, как правило, подтверждает услышанное ухом.
На этой пятидневке несколько раз звонил в Италию своему другу Вячеславу Лисовскому. В тревожное для меня время поддержка необходима.
Не выходил из дома 13 июня: целый день шёл дождь, и я под дождь целый день спал.
Я, конечно, нервничаю, волнуюсь и беспокоюсь. Вспомнил, как умер Михаил Ильич Ромм – прилёг, накрылся пледом и не проснулся.
Хорошо бы так уйти из жизни – тихо, спокойно, не причиняя никому беспокойств и не ощущая боли. Я знаю, что Россия официально против эвтаназии. А зря. Бывает, наступает тот возраст и одолевают такие болезни, что вылечиться нереально, и человек мешает сам себе и другим. Я уж не говорю, что некоторые находятся в состоянии овоща из-за Альцгеймера: неспособны себя обслуживать, питаются через трубочку… Впрочем, это отдельная тема для серьёзного разговора.
С деньгами туго — говорю о фирме. Мы отказались от студии, станет чуть-чуть полегче, но всего лишь чуть-чуть.
За эти пять дней ничего не написал, а планировал подготовить хотя бы сноски в книгу «Курить, чтобы бросить!» по поводу донатов. Мне кажется, это поможет решить некоторые финансовые вопросы.
В субботу, поливая лимон, вспомнил, что много лет назад, более двадцати, стоял жаркий день, и мне кто-то принёс несколько банок холодного пива.
Я попробовал одну баночку, выпил вторую, а третью уже не мог — захмелел.
Мой балкон стык в стык с балконом соседей. Несколько раз, когда у нас не срабатывал замок в квартире, когда я терял ключ от квартиры (такое тоже однажды случилось) мои друзья перелезали с соседского балкона на мой, оказывались в моей квартире и изнутри открывали входную дверь.
И мне вдруг захотелось перейти со своего балкона (это после двух баночек пива) на соседский: как бы проверить себя, смогу или не смогу.
Хорошо, что не рискнул. Я бы, конечно, упал и разбился.
Итак, подвожу итоги. За пять дней почти не продвинулся ни по курсу «Учимся говорить публично», ни по доделкам книги «Курить, чтобы бросить!»… Мало написал писем. Почти ничего не читал. Болею. Преддверие серьёзной операции.
Надеюсь выйти из больницы и всё наладить. Оптимист!
По вечерам, как всегда, анализировал статистику, связанную с бесплатной онлайн-книгой «Курить, чтобы бросить!» и курсом «СОЛО на клавиатуре».
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Так совпало сегодня (5 августа, когда готовлю дневник к публикации), что посмотрел фильм «Остановите Потапова».
Это дипломная работа студента режиссёрского факультета ВГИКа Вадима Абдрашитова. Он был одним из любимых студентов М.И. Ромма. В короткометражном фильме «Остановите Потапова» Ромм указан как руководитель курса, и фамилия Михаила Ильича дана в траурной рамке. Всё переплетается, всё перекрещивается.
Фильм «Остановите Потапова» посмотрел так, будто видел в первый раз. Для студенческой работы это прекрасно. И верно, Вадим Абдрашитов потом снял потрясающие ленты: «Остановился поезд», «Охота на лис», «Плюмбум или Опасная игра», «Слово для защиты»…
Жаль, что несколько лет Вадим Абдрашитов (мы были хорошо знакомы) не снимал, а только преподавал.
Кино — искусство жестокое. Оно обладает способностью очень быстро зачеркивать прошлое. Ничто не стареет так быстро, как фильм. Многие картины тридцатилетней давности кажутся непонятными или смешными.
М. И. Ромм (1901-1971) — советский кинорежиссёр, сценарист, педагог.
