Каждую весну я вижу, как во вселенной что-то происходит. Сложно сказать, какая во всём этом содержится нейролептическая магия, но серое вещество, залёгшее в извилины, сгорает как порошок для вспышки у первых фотографов...
Пшх, щёлк, моментальный снимок. Весна.
Как сейчас помню своё отчаяние в парикмахерской. Сказал: "Под ноль".
Вот здесь точно не обошлось без нейролептической магии, даже конкретный раздел могу назвать - генетика. Мужчины выше меня по древу все занимались саморазрушением. В основном - через азартные игры, мотоциклы, алкоголь или трудоголизм, называемый по-нашему "впахиванием не вынимая рук".
Это встретило и меня в парикмахерском колледже №43 на улице Юбилейная. Человек, который осуществлял моё обновление, заметил моё состояние и спросил, не собираюсь ли я поехать на Север, чтобы строить большую автодорогу из варяг в греки.
- В армию я собираюсь, - сказал я.
- А выглядишь ты так, как будто негоден.
- Я и негоден.
- Ну и отлично.
- Наверное. Только вот что делать с тем, что я боюсь смерти и боюсь бесчестия? А тут всё решается разом. Ставишь себя на кон.
- Дурак ты. Нужен характер особый. А по тебе видно, что ты не воин, - он задумался. - Знаешь про Весну?
- Ну да. Что-то там с обострением. У девушек это называется "бунт киски", а я просто всюду считаю себя должником.
- Да нет, - он протянул руку. - Я Альберт, кстати.
Потом он рассказал мне про Весну - это была такая стюардесса в Югославии, Весна Вулович, которая выжила, упав в самолёте с высоты 10 000 метров. Самолёт упал на большие слои снега, ей было 22 года, и как на чудо неподалеку оказался квалифицированный медик.
- И? - спросил я.
- Вот ты думаешь, что ты Весна Вулович. Это частый синдром. В Бога веришь?
- Да.
- А я про что.
- Я не потому верю.
Потом он закончил меня стричь, и я посмотрел в зеркало. Свет отражался от моей головы, я был похож на соседа Весны Вулович по пассажирскому месту, не заметившего падение самолёта по причине приёма вовнутрь трёх стаканов самогона и курса химиотерапии. Удалой казак с раковой опухолью, короче говоря. Медик-то меня и не заметил, его только девушка интересовала. Когда я проснулся, был в шоке, конечно. Слишком много информации. А главное - я как-то сразу понял, что излечился от рака, но приобрёл чувство вины и меланхолию.
- Ну а чего, давай. Поехали.
- Куда?
- На Север.
- Да постой ты. Сперва надо к Собянину сходить.
- Зачем?
- Он пятиэтажки хочет сломать. Я полностью за, но просто так уступать не хочу. Хочу, чтобы в обмен он запустил трамвайную линию в Тёплом Стане.
- Почему именно там?
- А звучит красиво потому что.
Потом Альберт пропал с радаров. Я стал потихоньку собирать себя и даже нашёл девушку. Мы познакомились в приходе. Она читала детям отрывок из Евангелия. На выходе из прицерковного подвала я поймал её и что-то нелепо пошутил. Она посмотрела на меня угрюмо, но потом не сдержалась и рассмеялась. И в этот момент, момент, близкий к венчанию под пение горлиц, у меня зазвонил телефон.
Я бы не взял, но это был Альберт.
- Приезжай за мной. Я за решёткой, в темнице сырой. Меня взяли за участие в митинге.
- Где ты?
- В Мурманске... Я участвовал в лыжном марафоне.
Звонок прервался, девушка ждала меня. Я посмотрел в её глаза, на морозе полные закулисных слёз, и понял, что в Мурманск мне сейчас не надо. Этот Альберт - кто он вообще такой? Какой-то авантюрист. А тут у меня судьба, смысл...
Ради неё я бы сдвинул горы, но моя вера не то что не с горчичное зерно. Она как манная крупа, влажной рукой засунутая в штаны. Шутовская, дурацкая...
Я пожалел о своём бессилии, но тут же вспомнил о желании Альберта сходить к Собянину.
Пошёл я тогда к Собянину. Меня, естественно, не пустили. Консьержка сказала, что его нет дома, да и вообще он лысых не принимает, потому что они, скорее всего, вернулись с зоны и слушают Михаила Круга. Удивительной тонкости женщина. Только взглянула, а всё про меня поняла. Внутренне я был именно таким.
И только тогда я поехал в Мурманск забирать Альберта.
В отделение полиции меня пустили, но только в коридор. Я подумал, что проблема заключается в том, что я выгляжу как Михаил Круг под капельницей и к тому же без бахил, но на самом деле просто надо было звать юриста. Тут какой-то крутился на большую удачу. Я уплатил ему, он прошёл внутрь.
Вскоре всех выпустили. С Альбертом были три девушки. Душещипательные, пронзительные девушки - у каждой три высших образования, ни одного бывшего мужа, но куча страхов. Проведя с ними полчаса, я снова понял, что похож на своего отца и хочу набухаться.
Но к жизни меня возвращал спасительный образ моей христианской сестры в Москве, у которой я даже имя не спросил и ради которой я ходил к Собянину.
Девушки обняли нас на прощание, посоветовали прочесть "Архипелаг ГУЛАГ". Мы даже заплакали оттого, что в нашей стране есть такие пронзительные девушки.
- Я не из-за этого плакал, - уже в поезде сказал Альберт. - Я просто вспомнил содержание книги "Архипелаг ГУЛАГ".
Несколько часов мы ехали молча. Потом Альберт собрал вещи и сказал:
- Ты извини. Я в Питере сойду. Говорят, что на Фонтанке живёт шаман, связанный с московской мэрией. Я попытаюсь через него повлиять.
Мы попрощались.
Почему-то я больше не ходил в церковь. Наверное, во мне опять взыграла генетика.
В любом случае позавчера я проиграл 15 000 рублей в карты.
Глеб Буланников
