1968-й — официальный конец целой эпохи. Утопия хиппи и советская оттепель, Пражская весна и парижская студенческая вольница — все они закончились ровно в этом году кровью и кострами на мостовой. Правда, большинство кинозрителей на словах «май 68-го» сразу вспомнят не баррикады, а сцену любви втроем из «Мечтателей» Бертолуччи. Но если бы герои Майкла Питта, Евы Грин и Луи Гарреля чуть раньше вышли на улицу, они увидели бы там тоже много интересного. Что именно — смотрите сами в фильмах из нашего списка. Забастовки студентов, расовые бунты, уличные бои и демонстрации пылающего 1968-го хорошо и подробно показаны в кино — как в документальном, так и игровом.
«Молодой Годар», режиссер Мишель Хазанавичус
Невероятно смешной пересказ самого боевого периода жизни классика новой волны Жан-Люка Годара (ради революции он отказался от карьеры) и майских событий в Париже вообще. Режиссера на баррикадах играет, что символично, Луи Гаррель. Рассказ, впрочем, тут ведется не от лица Годара, а от лица его бывшей жены, актрисы и писательницы Анн Вяземски. Ей же принадлежит фраза о том, что вместо революции рабочих май 1968-го закончился революцией сантиментов. Толпа на парижских баррикадах — это не рабочие с заводов «Рено», а люди с университетским образованием. Чем они будут заниматься, если привычный мир буржуазных ценностей все-таки рухнет? Кем пойдут работать?
Карикатурный Годар идет в гущу толпы, выкрикивает нецензурные лозунги, швыряет булыжники в жандармов. Вооружившись камерой, точно пистолетом, он вновь бросается на поиски «правды 24 кадра в секунду», но кто-то все время ему мешает. Одни прохожие дружески советуют снова снимать «смешные фильмы», другие вовсе выгоняют Годара из аудитории университета, обозвав продуктом буржуазной идеологии.
Оригинальное название фильма (Le redoutable) переводится как «Грозный» — таким, вероятно, хотел казаться молодой Годар. Но герой Гарреля больше похож на Чарли Чаплина: посреди уличных боев он постоянно роняет и разбивает очки. Смешно и трогательно. Подобная неловкость идеалистов, вероятно, не только предопределила поражение революции 1968-го, но и придала ей киногеничного обаяния, благодаря которому лето того года навсегда осталось в истории кино.
«Постоянные любовники», режиссер Филипп Гаррель
И снова Луи Гаррель в главной роли, но в фильме своего отца. Опять 1968 год, а вместо нежной живописи Бертолуччи мы видим черно-белые съемки парижских баррикад. Впрочем, «Любовники» очень далеки от cinema verite и всякого документализма. Фильм подчеркнуто камерный. Охваченные боями улицы — это что-то вроде театральной сцены: на переднем плане в напряжении замерли фигуры героев, а где-то в глубине горят большие пожары.
Эта условность схожа с условностью всякого воспоминания о дорогом прошлом. Спустя годы после Красного мая Филипп Гаррель описывает те дни поэтически, и Гаррель-младший играет поэтического персонажа. Юноша пишет стихи, не хочет идти в армию, в результате попадает на кафкианское судилище. Вырвавшись из лап закона, он влюбляется и присоединяется к коммуне писателей-художников-революционеров, которая, конечно, распадется, едва герои станут старше. Однако миф о том, что на улицы Парижа вышли за лучшим будущим главным образом творческие, красивые и молодые люди, остается.
Cinétracts
Документальное эссе, точнее, довольно радикальный по форме фотофильм, собранный из снимков протестов во Франции. Шокирующие и смешные кадры беспорядков скреплены фрагментами лозунгов, сам фильм при этом немой. Среди авторов проекта были и Годар, и Ален Рене, и великий поэт документального кино Крис Маркер, но в титрах их не найти. Принципиально анонимный фильм должен говорить сам за себя, без всякого комментария или фигуры автора, способной своим авторитетом повлиять на восприятие того, что зритель видит своими глазами.
«Чехословакия 1968», режиссеры Роберт М. Фреско и Денис Сэндерс
Вторжение советских войск в Прагу в августе 1968-го стало мрачным знамением для всех, кто верил в коммунизм с человеческим лицом. Классический документальный фильм Роберта М. Фреско и Дениса Сэндерса о подавлении Пражской весны длится меньше 15 минут, он полностью составлен из архивных кадров и пленок, которые западные дипломаты сумели вывезти из города. После пролога о нелегкой жизни Чехословакии с 1918 года и коротком времени свободы и веселья с января по август 1968-го мы видим советские танки и кровь на средневековой мостовой. Рассказчика нет, за кадром звучит только музыка, но монтаж без слов передает ощущение шока и растерянности как чехов, так и советских военных, оказавшихся лицом к лицу с мирными жителями. В финале солдат отклоняет объектив рукой, и съемка прекращается.
«Невыносимая легкость бытия», режиссер Филип Кауфман
Через 20 лет события 1968-го попали в большое кино. Фильм Филипа Кауфмана по роману Милана Кундеры снимал оператор Бергманаи Тарковского Свен Нюквист. Сценарий писал Жан-Клод Карьер, много лет сотрудничавший с Бунюэлем. На любовную и экзистенциальную драму хирурга Томаша (Дэниэл Дэй-Льюис) и его возлюбленной Терезы (Жюльет Бинош) накладывается драма историческая, когда в Прагу входят русские танки.
Влюбленные буквально становятся персонажами кинохроники — кадры с героями на улицах виртуозно смонтированы с реальными съемками событий. Подобно тому, как вторжение в Прагу означало для миллионов людей перелом в привычном существовании, хроника разрывает ткань фильма, сентиментальная фактура сменяется кровавой. Цветной мир становится черно-белым, но ненадолго. Герои пытаются эмигрировать, однако в сытой Швейцарии никому не интересна правда жизни. В сделанных Терезой снимках уличных боев видят лишь оригинальные ракурсы и эротическое напряжение. Девушке предлагают снимать обнаженную натуру для глянцевых журналов. Революция проиграна.
«Июньские беспорядки», режиссер Желимир Жилник
Ранний фильм Желимира Жилника, пионера так называемой югославской «черной волны» (мрачные и эксцентричные фарсы, сделанные с презрением к методу социалистического реализма и с иронией по отношению к социализму вообще), был снят во время волнений в Белграде. Летом 1968-го слишком всерьез поверившая в коммунизм молодежь и примкнувшие к ней преподаватели захватили университет. Дальше были выступления в других городах, кровавые столкновения с милицией, но, когда известия дошли до главы государства Иосипа Броза Тито, тот приказал милиции перестать избивать протестующих и убедил студентов прекратить забастовку.
Документалка Жилника состоит из нескольких эпизодов митингов: протестующие поют революционные песни, цитируют Маркса и призывают бороться с предателями дела Ленина. Никакой режиссуры тут не видно, но она есть. Самый страстный оратор в фильме — известный актер Стево Жигон, которого Жилник специально позвал на трибуну. Единственный в нашем списке фильм о протестах 1968-го, созданный (и свободно выпущенный на экраны!) режиссером социалистической страны.
«Комплекс Баадера-Майнхоф», режиссер Ули Эдель
Фильм Ули Эделя вышел в 2008 году и чуть ли не впервые рассказывал полную историю террористов из немецкой «Фракции Красной армии». Левые интеллектуалы, которые в 1970-е перешли от журнальной полемики к взрывам и убийствам, также вышли из массовых протестов 1968 года. По эстетике это почти телефильм (именно ими большей частью занимался Эдель), который пытается показать все важные события эпохи за два часа. Отсюда стремительный темп и экспрессивные жесты.
Вот Ульрика Майнхофф, известная всей стране журналистка, мать двоих детей, не слишком раздумывает, прежде чем взять поданный участником протестной акции булыжник. Горит редакция реакционной газеты, и полуголый хиппи на фоне пламени выкрикивает: «Дрезден! Хиросима! Вьетнам!» Вскоре на улице рабочий Йозеф Бахман стреляет в Руди Дучке — лидера студенческого движения Западной Германии. Активист выжил, несмотря на две пули, попавшие в голову. Перед покушением он выступает в университете, где студенты потрясают красными флагами, портретами Ленина и Хо Ши Мина. Дучке призывает к реальным действиям, и действия вскоре последуют. Андреас Баадер с соратниками поджигают в 1968-м универмаг во Франкфурте-на-Майне, а позже Майнхофф отбивает арестованного Баадера у конвоиров. Так начинались кровопролитные «свинцовые годы» в Европе.
«Холодным взором», режиссер Хаскелл Уэкслер
То, что кинокамера — это тоже оружие, лучше многих понимал Хаскелл Уэкслер, титулованный американский кинооператор. «Холодным взором» стал вторым фильмом, где Уэкслер выступил также и как режиссер. Снятая им хроника протестов в Чикаго была новаторским образом смонтирована с кадрами игрового фильма (главный герой «Взора» — телевизионный журналист, поэтому камера у него постоянно под рукой).
Хроника в фильме задевает сильнее постановочных сцен. Студенты с плакатами и гитарами скандируют пацифистские лозунги, а в миллиметре от их лиц подрагивают штыки солдат Национальной гвардии. В начале фильма песня «We Shall Overcome» захлебывается, когда демонстрантов поливают слезоточивым газом. В финале радиокомментатор, не до конца веря своим глазам, говорит о крови на траве городского парка.
Размышления героев «Взора» о роли прессы в ситуации гражданского противостояния актуальны и сегодня. Можно ли быть объективными, можно ли действительно передать происходящее таким, как оно есть? Уэкслер, работающий на грани кино документального и художественного, сам не знает точного ответа. «Весь мир смотрит!» — выкрикивают демонстранты, пока направленный на зрителя объектив кинокамеры приближается, превращаясь в черный квадрат.
Grands soirs & petits matins, режиссер Уильям Кляйн
В конце 1970-х годов кино начало осмысление произошедшего в 1968-м. Среди тех, кто подошел к делу наиболее последовательно, — внимательный фотограф и документалист Уильям Кляйн, американец, осевший во Франции после войны и встретивший майские события с кинокамерой в руках. Составленный им в 1976 фильм стал, пожалуй, самым исчерпывающим документом, который беспристрастно зафиксировал все, что говорили и во что верили участники несостоявшейся революции.
Эффектные столкновения с полицией занимают у Кляйна совсем немного времени в начале. Остальные полтора часа посвящены ассамблеям, спорам, выступлениям, перепалкам и шуткам протестующих. На экране — Даниэль Кон-Бендит и другие лидеры протеста, студенты, рабочие, случайные прохожие. Места — Латинский квартал, площадь Сен-Мишель, Сорбонна. Концентрация подлинности здесь максимальная. Чувствуется, насколько сценарий майских событий в Париже определила тяга интеллектуалов к эффектным разговорам в ущерб активным действиям. Бесконечные дискуссии обрываются телевизионной речью президента Де Голля, после которой экран гаснет.
«Умереть в тридцать лет», режиссер Ромен Гупиль
Если фильм Кляйна вывел на передний план документальное и социальное, работа Ромена Гупиля — это прежде всего личное высказывание. Фильм посвящен Мишелю Реканати, политическому активисту, который покончил с собой в 1970-е годы. Это пронзительный рассказ об осененной надеждой молодости, которая окончилась слишком быстро.
Гупиль со школьных лет носил с собой камеру, снимая с друзьями любительские игровые фильмы и просто происходящее вокруг. В его объектив в конце 1960-х попала творимая на глазах история. «Умереть в тридцать лет» — фильм на стыке панорамы глобальных событий и камерной драмы. Крупным планом лица юных студентов, школьников, подростков, которые обсуждают свою партийную программу, труды Че Гевары и вывешивают флаг коммунистического Северного Вьетнама над родным лицеем. Как бы случайные кадры и фотографии передают интимное переживание момента. Обаяние молодости действуют так, что зритель волей-неволей становится соучастником протеста или хотя бы сочувствующим, а после ощущает разочарование несбывшихся надежд.
«Милу в Мае», режиссер Луи Маль
В этом фильме почти нет охваченных волнениями улиц мегаполисов. Новости о происходящем в Париже рассказывают по радио в загородном поместье пожилой госпожи, и как раз в этот момент она умирает от сердечного приступа. Далее съехавшаяся армия наследников спорит о своих права на дом, виноградники и драгоценности. Не смолкают и радиосводки, и разговоры о событиях в столице, которые так или иначе пугают всех.
Как и «Невыносимая легкость бытия», фильм великого Луи Маля снят по сценарию Карьера. Далекая революция действует через расстояние, вмешиваясь в отношения непохожих людей, которые, вероятно, в последний раз собрались одной семьей. Среди них озлобленные буржуа, интеллектуалы, сочувствующий революции юноша, рабочие и слуги, дети и старики. Майские дни вдохновляют настолько, что в какой-то момент все готовы плюнуть на условности, принять свободную любовь и зажить коммуной на природе. Но Маль в своей смешной и саркастической работе не дает забыть: несколько поколений французской семьи собрались в провинции, чтобы фактически похоронить старую патриархальную Европу. В новом мире, появившемся после 1968-го, уже ничто не будет держать их вместе.
«Фильм как фильм», режиссер Жан-Люк Годар
Начав Годаром, им и завершаем. Первый из серии невыносимо радикальных киноэкспериментов Жан-Люка Годара (вскоре режиссер вообще откажется от авторства и до начала 1970-х будет подписывать свои работы групповыми псевдонимом «Группа Дзига Вертов») — свидетельство и комментарий к майским событиям в Париже 1968-го. Беспорядочные хроникальные кадры массовых митингов и маршей чередуются с беседой студентов в Нантере (бунты французских студентов начались именно в университете этого парижского пригорода): молодые люди сидят в траве и рассуждают о революции. Яростная подлинность документа — протесты режиссер снимал сам с камерой посреди бунтующей толпы, — оттеняется явно постановочными и дико скучными разговорами о классовом сознании. Только что вступивший в революцию Годар хотел сделать максимально неудобное кино, которое бы обошлось и без сюжета, и без героя, и без автора (и без зрителя — как шутят в первом фильме нашего списка). Была еще и формальная задача: молодежная революция хотела отказаться от языка родителей — буржуев и капиталистов, — а свой еще только придумывала. «Фильм как фильм» — хроника этого мучительного процесса.
Автор Андрей Гореликов
Источник
