Утром ко мне приехал Кирилл Андреевич Зайцев. Не опоздал. Это радует. Минут через десять после его приезда позвонили снизу и сообщили, что машина нас ждет.
Отвезли нас на студию имени Горького. Там шла запись для канала «Столичный» ток-шоу «О дружбе».
Я выступил слабовато. А если быть совсем откровенным то просто плохо. Поддался ведущей. Она меня прерывала, задавала вопросы, на которые отвечать было неинтересно. Мне хотелось сказать о том, что друг это тот, с кем можно и помолчать, кто поддержит тебя в трудную минуту; что друг это бескорыстный человек; что дружба, как и любовь (даже больше), всегда если говорить о настоящей дружбе бескорыстна и взаимна (банальные истины, но напомнить их стоило). Я планировал рассказать об особенностях дружбы в юности и в зрелом возрасте, вспомнить интересные эпизоды из жизни Сергея Эйзенштейна (он всю жизнь испытывал дефицит дружбы), Сергея Параджанова (к счастью, его окружали друзья), Юрия Никулина (для него самым близким другом всегда была жена), Ролана Быкова (друзья предавали его много раз но если предавали, то можно ли их назвать друзьями?), Олега Табакова (для него друзья это единомышленники и ученики)
Но вместо этого пошел на поводу у ведущей, позволял себя обрывать. А она задавала вопрос, но не дослушивала ответ, сама комментировала и тут же задавала новый вопрос. Зачем я поехал? Только время потерял.
После телевидения отправился в офис. Там понаблюдал за работой Романа Александровича Воронцова. Надо бы попросить Максима Андреевича Меньшикова поучить его. А то ведь Роман Александрович до сих пор не знает, где какие документы у нас лежат, как посылать корпоративное предложение, как отвечать на те или иные вопросы учеников.
До позднего вечера вместе с Романом Олеговичем Ивановым занимался сайтом.
Так и прошел день. Вроде делал все, что нужно, но ставлю себе двойку: вперед не продвинулся. К девятой версии «СОЛО» не прикасался, файл с книгой «Учимся говорить публично» (переиздание) не открывал все решил отложить еще на неделю. Зря.
Вспомнил историю, рассказанную мне Юрием Владимировичем Никулиным.
Было это давно. Ролан Быков вместе с женой, Лидией Князевой, жил тогда в Сетуньском проезде, в небольшой двухкомнатной квартире.
Ночью, около двух, кажется, раздается у Юрия Владимировича звонок. Голос Ролана:
Юра! Не сердись, что звоню поздно. Мне очень плохо. Можешь сейчас взять такси и приехать ко мне? Я тебя умоляю!
Произнес он это и сразу повесил трубку. Никулин тут же собрался и поехал вместе со своей женой Татьяной.
У Быкова были около трех ночи, а там уже Алеша Баталов, Олег Стриженов его друзья. Тут же жена Ролана, Лида.
Сели за стол.
Ребята, говорит Быков, я рад, что вы все приехали. Вы настоящие друзья. Мне хреново. Вот смотрите, он достает рентгеновские снимки. Затемнение. Сильное. Умру я скоро Жить осталось немного.
Пауза. Никто не в состоянии слова произнести. А что тут скажешь?
Давайте выпьем, а? Мне так хреново! Я так рад, что вы приехали!
Выпили по рюмочке. Лида смотрела неодобрительно, как налили по второй, затем по третьей.
Пили в полной тишине. Тостов не произносили, возникшую ситуацию не комментировали.
Так тихо и сидели минут двадцать или тридцать. Потом стали расходиться.
А на следующий день Ролан Быков всех обзвонил:
Порадуйтесь за меня. Перепутали снимки! Буду жить!
Вот такая история.
Юрий Владимирович часто ее вспоминал и все никак не мог понять: действительно ли перепутали снимки или Быков просто придумал повод, чтобы собрать своих друзей?
Дружба
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Я хорошо знал Ролана Антоновича Быкова. Мы познакомились с ним в 1958 году. Великий актер, прекрасный режиссер, талантливый литератор, блистательный педагог. Это про Быкова говорили: не человек, а фабрика. К сожалению, он не смог реализовать себя и на 50 процентов. Пока был молод не давали, а когда разрешили то сил на все не хватило.
«Только настоящий друг может терпеть слабости своего друга». Вильям Шекспир
