В прокат вышла меланхоличная комедия Джадда Апатоу «Король Стейтен-Айленда». Типичный для этого режиссера лирический герой, став моложе и неприкаяннее, перестал раздражать Юлию Шагельман.
Стейтен-Айленд, хотя это и один из пяти административных округов Нью-Йорка, на самом деле скорее отдельный, глубоко провинциальный город, кажется, навсегда застывший где-то в середине 1990-х. Это настоящая «одноэтажная Америка» с пустынным грязноватым пляжем, скромными домиками, семейными итальянскими ресторанчиками (почти треть здешнего населения составляет итальянская диаспора) и жителями, которые либо покидают малую родину при первой возможности, либо застревают в ее безвременье навсегда, проникаются местным патриотизмом и даже гордятся главной здешней достопримечательностью — огромной свалкой, видной даже из космоса.
Оба варианта представлены в семье Карлин: младшая дочка, умница Клэр (Мод Апатоу), уезжает в колледж и домой, судя по всему, больше не вернется, а старший, 24-летний балбес Скотт (Пит Дэвидсон), совершенно не собирается покидать уютный подвал материнского дома. Здесь он проводит целые дни с друзьями за курением травы, играми в приставку и просмотром киношек (например, ужастика «Судная ночь. Начало», который снимался как раз на Стейтен-Айленде). В компании есть и девушка, Келси (Бел Паули), с которой у Скотта вроде как отношения, а вроде как и нет — он сам еще не разобрался, да и не хочет никакой определенности, потому что она его пугает. Школу он не окончил (у него синдром дефицита внимания и болезнь Крона), но, как ни странно, планы на будущее у него есть. Скотт мечтает стать татуировщиком и открыть свой собственный тату-ресторан, где можно есть и делать наколки одновременно. Даже его вечно обкуренным друзьям кажется, что это сомнительная идея, но он движется к своей цели с тем упорством, которого от него в принципе можно ожидать (то есть практически нулевым), а пока «тренируется на кошках», все тех же друзьях, делая им на редкость уродливые тату.
Скотт, с одной стороны, продолжает галерею болтающихся по жизни, как цветок в проруби, инфантильных персонажей Апатоу, фильмы о которых сделали его в 2000-х чуть ли не главным режиссером поколения нынешних сорокалетних, с другой — он альтер эго стендап-комика Дэвидсона, который не только сыграл в ленте главную роль, но и стал соавтором сценария. Он одолжил герою свой характер, татуировки (все настоящие), диагнозы и биографию: как и у Скотта, отец Пита был пожарным и погиб, когда ему было семь лет. По сути, Скотт — это фантазия о том, что стало бы с Питом, не найди он себя в стендапе и не получи работу в популярном шоу «Saturday Night Live» (хотя по-настоящему широкую известность ему принесло не это, а короткий бурный роман с певицей Арианой Гранде). Даже сейчас, прославившись и пройдя через горнило таблоидов и рехабов, Дэвидсон по-прежнему живет со своей мамой на Стейтен-Айленде.
Однако его герою Скотту повзрослеть все-таки придется, и произойдет это, когда его долготерпеливая мама Марджи (Мариса Томей) впервые через 17 лет после смерти мужа начнет встречаться с другим мужчиной, рыжеусым Рэем (Билл Берр). Сначала сын даже поддержит ее в этом, но взорвется, когда узнает, что Рэй — коллега его покойного отца. Его попытки саботировать развивающийся роман, пожалуй, самые смешные эпизоды в фильме, в целом для комедии довольно грустном. После очередной громкой ссоры сына и кандидата в отчимы Марджи выгоняет из дома обоих. Пристанище они находят на той самой пожарной станции, где служил отец Скотта, и там и ему, и Рэю, который тоже оказывается не таким уж взрослым, придется получить несколько важных жизненных уроков от ветерана, которого все зовут Папой. Его играет Стив Бушеми, и этот выбор тоже неслучаен: он тоже работал пожарным и вернулся на службу после теракта 11 сентября, чтобы разбирать завалы на месте Всемирного торгового центра — именно там и тогда погиб отец Пита Дэвидсона.
Возможно, как раз отзвук реальной истории и реальной трагедии делает Скотта, в отличие от предыдущих кидалтов Апатоу, таким настоящим и даже, несмотря на инфантилизм, довольно симпатичным. Искренность интонации способна сгладить и шероховатости сценария, и некоторую затянутость фильма. В конце концов хронометраж в два с лишним часа, который сначала кажется избыточным для такой простой истории, позволяет познакомиться с персонажами поближе и, удивляясь самому себе, пожелать, чтобы все у них было хорошо.
Юлия Шагельман
