Алексей Шалашов считает, что соблюсти социальную дистанцию в концертных залах будет непросто. Полагает, что лимит их заполнения в 250–500 человек сделает выступления нерентабельными. И не уверен, что желание меломанов послушать живую музыку перевесит опасения за свое здоровье. Об этом гендиректор Московской филармонии рассказал «Известиям».
— В каком состоянии академическая концертная индустрия подошла к кризису?
— Она в последние годы активно развивалась. Укреплялись симфонические оркестры, строились и реконструировались концертные залы, увеличивались продажи абонементов. Но надо понимать, что в разных городах России ситуация различна. Всё зависит от музыкальных традиций, уровня исполнительского искусства, инфраструктуры и, конечно, потребностей людей в классической музыке. В целом, на мой взгляд, тенденции были положительные.
Основная проблема — низкие заработные платы, особенно в симфонических оркестрах. Тут многое зависит от региона. Где-то они на вполне достойном уровне, а где-то значительно ниже средней по региону. Соответственно, пригласить высококвалифицированных музыкантов, выпускников российских консерваторий таким оркестрам непросто.
Другая проблема — концертные залы. Не везде они соответствуют требованиям, которые обеспечивают должные условия для звучания академической музыки.
— Во многих регионах филармонии — единственные институции, где регулярно идут академические концерты. Конечно, большую лепту вносят гастролирующие коллективы, но в ежедневном режиме ответственность за музыкальную жизнь несут филармонические организации на местах.
Сейчас всё остановилось. В разных регионах ситуация может немного различаться, но в целом положение примерно одинаковое. Союз концертных организаций России уже высказал свою позицию, обратившись к региональным властям. Несмотря на то что коллективы не работают, мы просим сохранить в полном объеме финансирование: оно, в основном, составляет зарплату артистов. Собрать симфонический оркестр, хор, академический народный коллектив сложно, потерять — легко, если людям не будет хватать средств на существование, они могут уйти в другие сферы. Основная задача сейчас — сохранить кадры, таланты.
— Сколько времени потребуется, чтобы всё вернулось на круги своя?
— Всё зависит от карантинных мер, которые будут приняты в том или ином регионе. Важно, чтобы у людей была уверенность, что, придя в зал, они не подвергнут себя опасности. Если есть эпидемиологическая угроза, залы функционировать не могут. Мы видим, что в европейских странах, которые выходят из карантина, практически везде объявлено: концертная деятельность возобновится осенью, а в некоторых странах и позже.
— При введении карантина сначала поставили ограничение в 5 тыс. человек, потом — 50 человек. Что если сейчас идти в обратную сторону?
— Это не совсем точно прочитанный указ мэра Москвы. Концертные мероприятия были сразу приостановлены. Ограничение в 50 человек касалось досуговых мероприятий иного плана. Что касается переходного периода по окончании карантина, то тут надо понимать: некоторые обсуждаемые за рубежом меры, например, рассадку людей на социальной дистанции, реализовать не так-то просто.
— Разве нельзя посадить зрителей через кресло?
— Смотрите, Филармония 1 февраля выпустила абонементы, куплено более 70 тыс. Понятно, что люди выбирали конкретные места. Как теперь это менять? Что касается новых продаж, то здесь я бы задумался о психологическом аспекте. Если мероприятие изначально делается с такими противоэпидемиологическими мерами, в этом уже заложена большая тревога. Мне трудно сказать, что в этом случае будет перевешивать — желание людей услышать живую музыку или опасение за свое здоровье.
— Значит, вы бы рекомендовали открыть концертные залы после полного снятия ограничений?
— Всё дело в деталях. В Германии, я слышал, обсуждаются разные цифры лимитов — например, 250–500 человек. Это очень маленькая цифра для больших залов с точки зрения рентабельности. Даже несмотря на государственную поддержку, никто не отменял экономический аспект. Сама эксплуатация зала достаточно дорогая и во многом покрывается доходами от продажи билетов.
Но гипотетически такое возможно, вопрос в оптимальных условиях проведения концертов. В той же Германии обсуждают также социальную дистанцию между артистами.
— Не очень понятно, как ее реализовать в симфоническом оркестре.
— О симфонической музыке речи вообще не идет. Если на сцене даже 50 человек, это всё равно не симфонический оркестр. В случае с ансамблями или камерными оркестрами проблем тоже хватает. Если дистанцию сделать большой, музыканты будут плохо друг друга слышать, им будет трудно играть.
Пока у нас больше вопросов, чем ответов. На сегодняшний день в Московской филармонии уже спланирован новый сезон, и с сентября каждый день расписан под концерты с оркестрами, солистами. Но когда мы будем понимать, что, например, с сентября сможем осуществлять полноценную концертную деятельность? Это вопрос не к властям, тут всё зависит прежде всего от хода эпидемии и успехов в борьбе с ней. Если мы будем чувствовать себя уверенно, то, может, публика пойдет в залы.
Конечно, важно, когда и какие ослабления карантинных мер будут сделаны, потому что концертная жизнь невозможна без транспорта, работы буфета и многого другого. Наверное, мы сами будем искать какие-то варианты и изучать степень готовности слушателей прийти в зал.
— У вас прошел онлайн-фестиваль «Домашний сезон». Ни филармония, ни музыканты на этом не заработали. Есть ли перспективы монетизировать подобные проекты? Например, взимать плату за доступ.
— Мне кажется, об этом думать рано. Многие люди оказались в трудном положении, и наша задача — оставить им возможность слушать академическую музыку бесплатно. Тем более что у Московской филармонии есть еще одна важная задача — мы обеспечиваем контентом большую сеть российских виртуальных концертных залов (кинотеатров и залов, где транслируются видеозаписи музыкальных спектаклей и концертов. — «Известия»). Может быть, небольшие виртуальные залы в регионах как раз и могут начать работать со всеми мерами переходного периода, потому что показы там бесплатные. И камерные залы, безусловно. Если будут ограничения, например, до 50 человек, то логичнее устраивать концерты там.
— Какие меры поддержки нужны концертным организациям в первую очередь?
— Меры поддержки для концертных организаций были определены постановлением правительства. Учреждения культуры имеют право изменять показатели государственного задания, а это означает, что, несмотря на отсутствие концертов, коллективы продолжают получать зарплаты в полном объеме, а организации — прежнее финансирование.
— Этих мер достаточно?
— Сейчас трудно сказать, всё будет зависеть от длительности простоя. Чем дальше, тем ситуация становится труднее. Очень большая часть внебюджетных доходов шла на зарплаты и другие цели. Но наиболее острые проблемы, на мой взгляд, не у учреждений, а у музыкантов-фрилансеров — тех, кто не работает в штате и не имеет зарплаты, а это фактически весь наш золотой фонд исполнителей в области академической музыки. Среди них есть очень известные музыканты, лауреаты многих конкурсов, у них дети, съемные квартиры, ипотеки. Они одновременно лишились концертов и в России, и за рубежом. Им нужна поддержка.
— Возможно, филармония сама поддержит солистов?
— Обычно гонорары филармония выплачивает из средств, полученных от продажи билетов. Без сборов это непросто, но будем искать возможности.
— В интервью «Известиям» Владимир Спиваков сказал, что после пандемии сильно уменьшатся гонорары исполнителей. Значит ли это, что филармония сможет приглашать гастролеров, которые не были доступны раньше?
— С тем, что сказал Владимир Теодорович, я абсолютно согласен, но надо понимать, что одновременно во всем мире сократятся и сборы, с которых выплачиваются гонорары. Снижение гонораров будет пропорционально снижению сборов, эти две величины неразрывны.
— Цены на билеты тоже снизятся?
— Может быть, в какой-то мере. Сейчас трудно сказать. Все будет зависеть от спроса. Главное, чтобы люди снова могли прийти в зал.
— В августе у филармонии всегда каникулы. А если вдруг появится возможность открыться?
— Концерты в августе вполне возможны, мы будем искать формы. О каких-то каникулярных традициях сейчас нет речи. Вообще мы и не планировали отдыхать в этом августе, у нас были намечены концерты и фестивали, но сейчас они под вопросом. Дело даже не в том, что нельзя сделать мероприятие за неделю или за месяц. Люди не успеют узнать о нем, заинтересоваться, приобрести билеты. Естественный закон концертной жизни — выступление должно быть анонсировано заранее, причем в ситуации полной определенности.
Но у всех без исключения артистов, работников филармонии и, уверен, у большой части публики есть огромное желание вернуться в зал. Будем надеяться, что наша концертная жизнь, которая была так интересна и наполнена в последние годы, восстановится.
Сергей Уваров
