«По всей Европе гаснут огни» — так летом 1914 года министр иностранных дел Великобритании сэр Эдуард Грей прокомментировал начало Первой мировой войны. А вот весной 2020 года по всему миру слышен шум с грохотом захлопываемых дверей. У коронавируса играючи получилось то, чего многие годы безуспешно добивались орды антиглобалистов всех мастей. И это «достижение короны» должно вызывать не меньший страх и беспокойство, чем сам коронавирус.
Наш привычный образ жизни основан на том, что мировая экономика не останавливается ни на один день и даже ни на одну минуту. Сейчас речь идет как минимум о невиданном в современную эпоху резком торможении.
Первый эффект такого торможения уже успел на себе почувствовать каждый из нас. Если мировая экономика работает в полсилы, то и спрос на основные товары, которые производит (или, вернее, извлекает из своих недр) Россия, тоже резко сокращается. Как следствие, рубль летит вниз, а наши еще недавно гордившиеся своим отменным здоровьем государственные финансы вспоминают о том, что такое «петь романсы».
Но то, что мы наблюдаем сейчас, — это точно только начало. Сейчас в мире сложилась парадоксальная (но, я убежден, чисто временная) ситуация. Самые развитые, богатые и успешные страны мира превратились в очаги распространения коронавируса. А во многих менее удачливых странах Африки и Азии, согласно официальной статистике, напротив, все хорошо. Даже если это «все хорошо» не является плодом фантазийности этой самой официальной статистики, то долго так длиться точно не может. Рано или поздно коронавирус проникнет в государства, где современные системы здравоохранения существуют только номинально. И вот тогда-то мы и узнаем, как по-настоящему выглядит мировая пандемия.
Возможно, я чересчур далеко зашел, выдавая на-гора поток мрачных предсказаний. Но политики, управленцы и экономические менеджеры по всему миру просто обязаны сейчас «думать вдолгую» и детально рассматривать даже самые пугающие варианты.
Сейчас мир пытается отгородиться от вируса, не пустить его в свои национальные квартиры (или просто в конкретные квартиры в конкретных домах). Ясно, что этот этап борьбы с вирусом является абсолютно необходимым. Однако вот не является ли он одновременно и заведомо обреченным на неуспех? Пусть этот вопрос пока что повисит в воздухе. Но вот что очевидно уже сейчас: правительствам тех стран, которые не хотят уйти на дно, необходимо научиться жить с коронавирусом, научиться балансировать между необходимостью борьбы с эпидемией и необходимостью поддерживать экономику в работоспособном состоянии.
Подобная постановка вопроса может показаться кощунственной. Как можно «сбалансировать» человеческие жизни и абстрактные экономические показатели? Однако проблема как раз в том и состоит, что в экономических показателях нет ничего абстрактного. Лучшим ответом на вызов коронавируса является хладнокровный, пусть иногда даже жестокий прагматизм, а не отвлеченные рассуждения о высоких идеалах.
Предположим, большая часть экономики уйдет на карантин, как это уже произошло в нескольких странах Европы. Вопрос: сколько пусть даже современное и богатое государство способно выдерживать такой карантин? И кто должен его оплачивать? На какие средства должны существовать те работники, чьи предприятия временно закрылись?
Если это «временно» продлится недолго, то все эти вопросы в сегодняшней России являются решаемыми. Но кто сказал, что вирус обязательно скоро отступит? Точно не эксперты, которые предпочитают высказываться очень осторожно и не называть точных сроков «возвращения к нормальности».
Даже если бы эпидемия вдруг по волшебству прекратилась прямо сейчас, мировой экономике все равно бы пришлось еще долго расхлебывать последствия внезапно возникшего форс-мажора: прерванные транспортные и технологические цепочки одномоментно не восстанавливаются. Но, так как никакого волшебства не ожидается, мы сделали полный круг: экономические последствия коронавируса могут оказаться не менее или даже более пугающими, чем его последствия в сфере здоровья. Пустые карманы людей, которые еще вчера имели (и формально по-прежнему имеют) вполне себе достойную работу. Лавинообразный рост банкротств. Рост безработицы. Рост преступности — это лишь первое, что приходит на ум.
Естественно, граждане России ожидают, что все негативные экономические эффекты коронавируса будут купированы нашим родным правительством. Но новое правительство тоже оказывается в очень сложном положении.
У власти, конечно, есть кубышка на черный день, которую сейчас придется распечатать. Но, чтобы не истощиться, эта кубышка должна пополняться текущими доходами. А с ними, если экономика уйдет на долгий карантин, может быть полный швах. Ведь если ничего или почти ничего не работает, то нет и поступления налогов. А если нет поступления налогов, то возможности государства что-то купировать тоже резко сужаются.
Я не верю, что современная мировая экономическая модель может позволить себе уход на долгие каникулы. Хваленая удаленка подходит для некоторых отраслей, но не может служить универсальной панацеей. Я не знаю, как власти разных стран, включая Россию, будут выходить из описанных выше ловушек. Но впереди нас точно ждет немало жестких решений, связанных с пересмотром того, что является приемлемым в современном мире, а что нет. Все прошлые нормы приемлемости остались в нашем вчерашнем дне — в мире без коронавируса и с широко распахнутыми дверями.
Михаил Ростовский
