Он оказался точным. Секунда в секунду, как мы и договорились, Артём Дмитриевич Курдобло, наш новый сотрудник, появился в моей квартире. Мы спустились вниз (там уже ждала машина), и нас отвезли на съёмку ток-шоу для НТВ.
Тема: какой из пародистов лучше изображает Аллу Борисовну Пугачёву.
И я вспомнил, как мы проводили первые диспуты на телевидении. Их делало шесть человек: редактор, режиссёр, сценарист, два оператора и звуковик. Всё. Здесь же передачу делают более ста человек.
Я встретил на съёмках Александра Борисовича Стефановича. Последний раз мы виделись лет пятнадцать назад. А познакомились в 1959 году. Александру Стефановичу тогда было четырнадцать лет, а мне девятнадцать. И он занимался в студии «Юный кинематографист», которую я вёл на Ленфильме.
Спустя годы, получив закалку в нашей студии, вместе с Сергеем Соловьёвым (он тоже учился у меня) они поступили во ВГИК, оба его закончили и с разной долей успешности занимались кинорежиссурой.
Но больше всего Александр Стефанович был известен (практически знаменит) как второй муж Аллы Борисовны.
Там же я увидел Александра Валериановича Пескова, талантливого пародиста. И вспомнил, как почти тридцать лет назад мы гуляли с ним по ночной Москве, а моя дочь благоволила ему и дружила с ним.
Во время съёмки я показал несколько трюков, которые хорошо были приняты публикой. Правда, некоторые артисты, изображавшие А.Б. Пугачёву, обиделись на меня после того, как я выступил с разбором их творчества.
После телевидения я приехал в офис и долго говорил с Евгением Алексеевичем Никитиным и Павлом Вячеславовичем Померанцевым.
— Когда мы сделаем другую анкету, где каждый подробно может рассказать о себе?
Вместо ответа на свой вопрос я услышал длинные рассуждения от Евгения Алексеевича и Павла Вячеславовича, что анкета не нужна, что это утяжелит процесс регистрации, что нужно делать вообще без всякой регистрации (кто как хочет — пусть так и занимается), то есть чтобы мы не требовали сообщать настоящие имя и отчество, чтобы мы не склоняли учеников говорить о своей профессии, об увлечениях и так далее.
Я пытался их убедить, что мы не просто сайт, где проходят программу «Соло», но ещё и сайт общения. И тут не выдержал Евгений Алексеевич и показал мне процесс регистрации на Фейсбуке. Мне понравилось, как это сделано, и я сказал:
— Для начала пусть будет так. А уже потом, когда человек дойдёт, скажем, до десятого или двадцатого задания, мы ему предложим: либо оставайтесь, но заполните анкету полностью, как мы это просим, либо покиньте наш сайт.
Я пытался убедить своих коллег в том, что мы — особенный сайт и что нужно делать всё быстрее.
Вроде они меня понимали и обещали, что через две-три недели всё сделают.
— Запомните свои слова, — сказал я, — шестнадцатого апреля должен быть результат, правда?
— А шестнадцатое — суббота! — произнёс торжествующе Никитин Е.А.
— Значит, давайте восемнадцатого.
Вечером звонила в офис женщина из Краснодара.
— Владимир Владимирович, — услышал я в трубке, — умоляю, не отказывайте: можно я приеду к вам в субботу на машине?
— Из Краснодара на машине, — переспросил я, — зачем?
— Я мечтаю бросить курить. И я знаю: вы можете мне помочь. Вам я верю. Я проходила программу «Соло». Я слышала вас по радио. У меня есть к вам доверие. Я приеду к вам в субботу, а в воскресенье уеду. Мне очень нужно бросить курить.
Что делать — я согласился женщину принять, хотя в субботу планировал отдохнуть.
Ближе к вечеру встречался с Владиславом Борисовичем Ляускиным. Он года четыре ходил на мой семинар в МГУ, а сейчас работает заместителем директора в театре имени Маяковского.
В театре — полный раздрай. «Съели» очередного главного режиссёра (он же был у них директором театра), и теперь несколько кланов (в театре всегда есть свои кланы) предлагают разные кандидатуры на роль главного режиссёра и директора.
Мне стало всё это интересно, и позвонил, чтобы уточнить обстановку, своему давнему приятелю, артисту театра Маяковского Игорю Костолевскому.
В своё время Игорь Матвеевич выступал перед моими студентами несколько раз.
Был и такой случай. Ехал я с Преображенской площади к себе в Сокольники, и вижу, как два моих знакомых голосуют. Один из них — Михаил Швыдкой, а другой — Игорь Костолевский. Я подъехал к ним поближе, открыл окно и, прикрывая лицо, чтобы они меня не узнали, как можно басистее спросил:
— Куда ехать?
Швыдкой, не наклоняясь, сказал:
— Вот, надо отвезти человека в Кунцево.
— Повезу бесплатно, и только двоих.
— Так мне не надо! — сказал Швыдкой.
— А меня это не интересует, — ответил я. — Или везу двоих, Игоря и Мишу, или оставайтесь — и голосуйте дальше.
Они оторопели, а затем, узнав меня, расхохотались.
И мы с Мишей Швыдким, с которым когда-то были дружны, проводили Игоря до дома, а потом я довёз новоиспечённого министра культуры обратно на Халтуринскую, на Преображенку. В дороге хорошо пообщались.
Я знал Михаила Швыдкого с 1966 года. Мы вместе публиковались в «Литературной газете» по отделу искусства, которым руководила Тамара Чеботаревская (а редактором отдела был Борис Галанов).
Михаил Швыдкой уже тогда писал о театре, и кстати говоря, делал это невероятно талантливо.
Сегодня я прочёл книжку Раневской. Читалось, как будто в первый раз: реплики Раневской, рассказы Фаины Георгиевны о других, случаи на съёмках, театральные байки...
Ответственный чиновник сегодня не позвонил. Боюсь, что дело опять затянется на месяц-два-три, а потом — кто первый отстанет.
Вот ведь: хочешь научить людей хорошему делу, просишь помочь, и вроде бы государство должно быть в этом заинтересовано, но получаешь везде отказ.
Никаких известий от РЖД тоже нет, всё глухо. Я надеялся научить Наталью Андреевну Разумову, помощника президента РЖД. Она трудоголик, и если бы все свои тексты, справки набирала десятью пальцами, то успевала бы больше. Но каждый раз, когда звоню ей, она просит перезвонить через неделю, через две...
План мой прост: научу Разумову — и она наверняка скажет об этом президенту, В. И. Якунину. И он, как Герман Греф, даст распоряжение о корпоративном обучении всех сотрудников центрального аппарата и подведомственных организаций.
Из моей затеи пока ничего не выходит.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. Я, конечно, устал, но сдаваться не намерен. Не знаю, сколько мне осталось жить, но хочется добиться результата: создать сайт нетипичный, не только для российского Интернета, но и Интернета в целом. Что бы я ни делал, даётся всегда с трудом. Я к этому привык.
P.P.S. 22 июня тоже звонил Наталье Андреевне Разумовой. И мы перенесли разговор на середину августа. Скорее всего, действительно ничего не выйдет. А женщина она удивительно славная.
P.P.P.S. А Курдобло у нас уже не работает. Ему так понравилось на телевидении, что, кажется, он туда и ушёл трудиться.
«Вы хотите узнать мое мнение о пьесе, когда я не знаю даже имени автора?» Бернард Шоу, английский драматург
